- Поехали, - решительно кивнул я.

10. Рысь везучая

Несмотря на то, что Джус сулила мне красивые виды, последнее, что я делал - это глядел за пределы порта. Ну только может на мощную, белокаменную коробку замка полюбовался, поднявшую к небу пики башен. Гораздо больше меня интересовали корабли и само устройство этого потрясающего места. И пока мы взбирались на каркуле вверх по пологому зигзагу подъема, генеральша тихонько рассказывала мне всякие интересности о летучих кораблях и самом порте.

Вообще конструкция на первый взгляд казалась весьма неустойчивой. Состояла она из толстых железных столбов и перекладин, застелена же была самой что ни на есть настоящей советской решеткой-гармошкой. Из этого я заключил, что промышленную раскатку металла здесь уже освоили, но предположил, что без магии не обошлось. Однако, несмотря на то, что сквозь пол порта было видно все вплоть до земли - зрелище не для слабонервных я вам скажу - от ветра его не шатало, стоял, как влитой. На мой вопрос об этом Джус почесала в затылке и пожала плечами, а Элли выплюнула:

- Думаешь, он просто так весь из решеток? Ну ты и тупой. Это как раз чтобы ветер пропускал. Была бы эта громада цельной - ее бы однозначно шатало. Видишь, какая она высокая. К тому же его магия поддерживает.

Порт и правда довольно высоким, навскидку - этажей в пятьдесят, и продувался всеми ветрами. И не просто так его соорудили таким высоким. Первые десять этажей занимали коробки с многочисленными грузами, которые охранялись девушками в лошадиных масках. Выше этажи становились огромными, как раз под размеры корабля, и представляли из себя платформы для приема грузов и пассажиров.

И да, карлики здесь были действительно повсюду.

Ни один из них ничего вручную не таскал - все коробки поднимались и опускались специальными лебедками, и маленькие хозяева порта порой сами поднимались вместе с ними или спускались вниз, уцепившись за какой-нибудь крюк. Для их работы им нужна была проворность и легкость... и это у них было.

Когда мы добрались до самой верхней платформы к ней как раз подлетал очередной корабль. Я как зачарованный уставился на него, а Джус остановилась, давая мне насладиться зрелищем. Плыл он гораздо выше платформы, и когда приблизился и остановился, нас окатило волной ветра. Я, задрав голову, осматривал его позеленевшее днище.

- Смотри, видишь широкую трещину на киле? - спросила Джус, кивнув верх.

- А киль, это... та штука, что идет вдоль середины дна корабля? - присмотревшись, спросил я. - Я довольно плох в устройстве кораблей, особенно парусных. Их у нас давно уже нет.

- Да, ты все правильно понял, - кивнула генерал. - Так вот, этот корабль много лет плавал по океану. Когда ломается киль или появляется пробоина в корпусе, которую не заделать, корабли не пускают на дно - их чинят насколько это возможно и запускают в воздух. Даже имя новое дают. Когда-то, девчонкой, я на нем плавала. Драила палубу. Тогда его звали «Удальцом». А сейчас его зовут «Белое перо».

- Ты говоришь о корабле так, будто он - живое существо, - улыбнулся я. - А может это действительно так? Я уже устал удивляться.

- Нет, конечно нет, - засмеялась Джус, внимательно наблюдая за тем, как к «Белому перу» привязывают большие круглые грузы и скатывают их с платформы, чтобы корабль опустился ниже. - Просто у каждого судна будто бы, говорят, есть свой характер. Его называют только когда чуть поплавают или полетают... и меня удивляет, что наш Удалец, обходивший в славные деньки своей молодости любые подводные камни, стал в воздухе вертлявым и непослушным Пером.

Я хмыкнул. Ну, что-то такое я и предполагал. Ни раз слышал подобное и у нас на земле. Сходство, пусть и маленькое, согрело душу.

- Хватит вспоминать свою молодость так, будто ты старуха, - проворчала Элла. - Лучше по делу что-нибудь расскажи, раз у них такого нет.

- Ну... что я могу рассказать, - хмыкнула Джус. - Например то, что у каждого корабля в соответствии с количеством шаров и весом своя высота. Тяжеловесные грузовые корабли летают низко и медленно, у них своя линия, нижняя - первый летный путь. Маленькие частные грузовые корабли летают по средней линии - второму летному путь. Пассажирские же корабли поднимаются выше всего, на верхнюю летную линию, третий летный путь - они самые маленькие и самые легкие. Правда, у нас мало небоходов. Газ нам дорого обходится. Мы ж не льняники, у которых самый мощный флот.

- Еще бы, - поморщилась Элла. - У них там столько магов. Нашим, чтобы запустить один корабль, нужно полгода энергию копить, а за эти полгода нет-нет да какое-нибудь гадство случится. А их маги, говорят, каждый месяц на корабль силенок наскребают.

- Неприятно, - хмыкнул я.

- Да нет, нормально, - вздохнула Джус. - Нельзя ж быть хорошими во всем. Зато у нас железа столько, что мы можем вот такие порты строить. И льняники нам шары наполняют порой даже не за деньги, а за работу мастеров, которые могут такую вот конструкцию им забабахать. Так и живем. У одних одно есть, у других - другое, у третьих - третье, и меняемся потихоньку. Да так везде наверное. Не лезли бы только воевать еще...

- А с кем воевали-то? - спросил я осторожно.

- Да с гречами, тьма их поглоти, - фыркнула Элла. - Но ничего... мы их так разбили славно, а, Джус? Они теперь еще долго к нам не сунутся.

- Ага, - кивнула Джус, а на мой заинтересованный взгляд добавила спокойно. - Беспокойные соседи у нас, да. Уже вторую войну нам проигрывают, а все что-то пытаются. Их континент как раз между нашим и лакричным. Но с лакрицами шутки не пошутишь, сон принц. Если гречане просто много бесятся, то лакрицы спокойные-спокойные вроде... но, как говорится, бойся гнева спокойного человека. Был у нас, городской стражи, случай с лакричником одним. Он терпел, терпел, терпел одного своего обидчика... а потом со спокойным лицом переломал ему кости, донес до больницы и пришел сдаваться стражникам. Мол, посадите меня в тюрьму, я злое дело сделал. Вот такие они.

Я сдержанно ей на это улыбнулся.

Пока меня вводили в курс дела, корабль сравнялся с платформой, пришвартовался и с него начали сходить один за другим пассажиры - по большей части иностранцы, но попадались и, как выразилась Джус, пшеничники. И вот одна из девушек - очередная местная - застряла. Две лошадки, осматривающие поклажу на предмет чего-нибудь запрещенного, остановили ее и что-то объясняли, потряхивая в воздухе какой-то странной палкой, завернутой в тряпки.

- Что это там такое? - кивнул я на девушку и стражниц.

- Контрабандистку поди задержали, - фыркнула Элли. - Нет смысла вмешиваться. Вон, видишь, меч притащила с собой без лицензии. Поди своровала и продать решила. Будто все тут такие дураки и не обнаружат...

Незнакомка вцепилась в свой меч, склонила голову, что-то забормотала. Джус напряглась. Уж не знаю, о чем она подумала, но... я решил ей немного помочь.

- Подъедем? - спросил я. - Интересно посмотреть на контрабандистку...

- Ну поехали, сон принц, - с толикой благодарности, сказала она и спрыгнула с каркула.

Я уцепился за рога, стараясь не упасть.

- Стой, Джус, - попыталась остановить ее Элла, а потом, зыркнув на меня с ненавистью, выплюнула. - Капризный мальчишка...

- Заткнись, Элли, - огрызнулась лошадка, взяв за уздечку лося и потянув его в сторону корабля, на котором народ уже начал покрикивать от возмущения такой задержкой. - И не разговаривай так с соном принцем, имей совесть. Сама же всех вечно дергаешь с честью семьи Розалиндов, а сама к нему обращаться плохо не гнушаешься...

Эллу это задело, но в ответ она не нашла что сказать и молча спрыгнула со свой лошадки.

Когда мы подошли ближе, девушка практически плакала.

- Вы же видите мои документы, неужели нельзя никаких мне поблажек сделать? - умоляла она. - Я ведь не собираюсь его во вред использовать.

- Надо было думать об этом заранее, - ругалась на нее одна из стражниц. - Нельзя без лицензии. Нельзя и все тут. Это нарушение закона.