Рита обессилено села на бревно.

Мужики засобирались все.

Но Леонидыч остановил их.

- Погодите, девочки тут останутся. Кто-то с ними еще. Еж, как везунчик и больной… И?

- Ну чего… Чуть что - сразу Ёж! - Плюнул Андрейка с досады и попал себе в кружку с чаем.

- Можно я еще останусь? - поднял руку Лешка. - Не хочется бегать туда-сюда.

- Ага… И Иванцов остается. Через пять минут выходим.

- Пять минууут, пять минууут… Это много или мало? - запел Еж.

- А я вот все думаю… - внезапно сказал Толик, ворочая угли палкой. - Интересно, а как бы мы себя повели, если бы там оказались?

Риту передернуло:

- Я бы забилась куда-нибудь за печку и до конца войны не вылазила.

- Нет, а если серьезно посмотреть?

- Я б в разведку пошел!

- Т-тебя б-бы, Еж, не взяли.

- Это еще почему, Тимофеич.

- Шумный слишком, - засмеялся Виталик.

- Толика бы в артиллерию взяли! - сказал Вини. - Он здоровый, как раз ему снаряды ворочать.

- А тебя? Ты ж лейтенантом запаса будешь после военной кафедры? - спросила Маринка.

- Ну, вот лейтенантом бы и сунули в пехоту. А Виталика в десантуру и сюда - в Демянск.

- Это ты хочешь меня тут голодом заморить что ли? Хренушки!

- А ты ешь мало и без мяса, тебе как раз.

Виталик действительно мясо не ел. Вообще. Ни в каком виде. И яйца не ел. Зато майонез мог ведрами жрать. Странно…

- Леонидыч, а ты куда бы?

Особо не разговорчивый, тот только пожал плечами.

- В авиацию, куда еще-то… - сказал Захар.

- Был бы я помоложе - да. А так-то максимум в БАО.

- БАО? Что это? - переспросила Маринка.

- Батальон аэродромного обслуживания. Дерьмо бочками возить. Извините за мой джентльменский!

- Не, хеер майор. Это вряд ли, - сказал Еж. - Уж очень ты ценный кадр, чтобы такого терять.

- Т-точно. В н-ночной п-полк. На «уточке» немцев г-гонять

Леонидыч улыбнулся и промолчал.

- А девчонок в медсанбат. Пусть нас, раненых героев, вытаскивают и лечат.

- Я тебя, Еж, вытаскивать не буду, - сказала Рита. - Пусть тебя немцы в плен заберут, ты им мозги так высушишь, что они бросят свои «шмайсеры» и, злобно бормоча проклятия, разойдутся по домам.

Еж засмеялся довольный:

- Договорились. А Маринку в школу радисток, чтобы потом в тыл врагам забросить. Пусть диверсии делает.

- Не, не, не! Не хочу я в тыл к немцам!

- А тебя никто и не спросит. Так, кто следующий?

- Я, - сказал Захар. - Меня, значит, в пехоту заберут. Я первым делом захвачу цистерну с германским антифризом. Нажрусь в хлам и какому-нибудь политруку морду разобью. Ну, меня сразу в штрафбат и все такое.

- Тоже судьба. Тимофеич, а тебя оружейных дел мастером. Пулеметы-минометы чинить.

- С-согласен. - улыбнулся довольный Юра. Чего-чего, а железяки он очень любил, таща из болот всякую редкую вещь. В этот раз нашел ампуломет. Правда, пробитый осколками в нескольких местах, но это только повышало ценность уникального экспоната. Улюлюкал на все болото, когда тащил его в лагерь.

- А мне вот что интересно… - задумчиво сказал Вини. - Смогли бы мы с нашими знаниями сегодняшними, историю повернуть?

- Это как? Чтобы немцы выиграли что ли?

- Нет. Чтобы победу ускорить? Чтобы война закончилась не в сорок пятом, а, хотя бы в, сорок четвертом?

- Ну, ты хватанул… - протянул Леонидыч, качая головой.

- А чего я такого сказал? Вот есть же ключевые точки войны? Хорошо, про двадцать второе июня говорить не будем… Нам бы все равно не поверили. Таких предупреждений было - с первого мая и почти каждый день. А во время самой войны? Поворот Гудериана на юг и Киевский котел? Если бы информация попала к нашим вовремя? Как бы все повернулось?

- Это, Леш, тебе надо до товарища Сталина добраться было бы. А как?

- Можно над этим подумать…

Виталя почесал щетинистый подбородок:

- Шлепнули бы тебя особисты на первом допросе. Или в дурку отправили бы. Сразу после заявления - я, мол, из будущего, здрасте…

- Вот если бы у тебя ноут был бы, мобила, часы электронные, еще чего-нибудь - можно было бы доказать, - сказала Маринка.

- С ноутом и дурак сможет. Ну ладно, не дурак. А мне интересно, вот если бы своими силами без всяких девайсов. А? - идея захватила Винокурова.

- Вини… Ты же историк… П-помнишь, как операция «Б-блау» начиналась?

- Удар Клейста во фланг группе Тимошенко? Вот тоже вариант…

- Там за несколько д-дней самолет немецкий ориентировку п-потерял и сел на наш аэродром. А в самолете - полковник и у него п-портфель с документами. По операции. Д-дезинформация. Так решили. Ждали удара на Москву.

- Хорошо. Моя информация подтвердилась бы. А значит дальше стали бы мне доверять.

- Не ф-факт…

И мужики заспорили - можно или нельзя изменить историю?

- Лех, - обратился ко мне замолчавший Еж. - А ты чего молчишь?

- М?

- А ты бы кем стал?

Иванцов пожал плечами:

- Не знаю. Может Героем Советского Союза. А может быть в плен бы попал и в каком-нибудь лагере сгнил бы. А может быть в полицаи бы пошел. Одно точно знаю. Вряд ли бы кто-то из нас в живых остался.

И только треск костра в ответ…

- Так… Все мужики, выходим, - прервал молчание Леонидыч. - Фантазии фантазиями, а время не ждет. Завтра опять в бой.

Лагерь засуетился, забегал… Кто-то, чертыхаясь, надевал потные, не высохшие носки, кто-то доедал макароны, кто-то, не торопясь, покуривал табачок.

И через пять минут лагерь опустел.

Повисла какая-то тяжелая, но в то же время опустошающая и облегчающая тишина. Тишина, от которой звенит в ушах.

Первым, естественно, не выдержал Ёж.

- Лех, сыграй чего-нибудь?

- Не могу. - Соврал тот в ответ. - Палец чего-то выбил, когда корни рубил.

- Рит, тогда ты?

Рита молча развернулась и ушла в палатку, ровно в какое-то убежище.

- Ну, блин, - ругнулся Ёж. - Марин, может ты?

- Андрюша, - ласково улыбаясь ответила ему Маринка, - я уже сто тысяч лет на гитаре не играла.

Ёж скорчил недовольную физиономию:

- Ну, тогда я буду болеть! - воскликнул он и надуто отвернулся вполоборота к костру.

И в этот момент, южный небосвод озарила вспышка, а через секунду ударил мощный гром. Лешка подпрыгнул на бревне вместе с землей.

- Мля… - только и успел он сказать, как по стволам деревьев, с непередаваемо противным звуком, гулко ударили осколки. Несколько железяк, брошенных тротилом, взбили прошлогоднюю листву совсем-совсем рядом от костра.

Из палатки выскочила Рита:

- Слушайте, прошло-то минут пятнадцать, после того как они ушли.

Ребята стояли и неотрывно вглядывались в темноту, будто что-то могли разглядеть там.

- Чего стоим? Побежали! - Она вытащила за собой медицинскую сумку со всем набором поисковой зеленки да бинтов, дрожащими руками натянула сапоги и бросилась в ночь.

На секунду позже за ней побежали и остальные.

Отбежав несколько метров от костра, Алексей вдруг обнаружил, что побежал босиком. Пока вернулся, пока натягивал сырки и сапоги, ребята уже умчались в темноту.

- Эй! - заорал он вслед. - Вы где?

Но ответом была тишина, тогда он снова помчался в сторону взрыва.

Бежать было тяжело, непросохшая апрельская земля разъезжалась под ногами. Да и кочки то и дело цепляли ноги. Несколько раз он спотыкался, но удерживался, пока не зацепился обо что-то податливо мягкое. И плашмя врезался в глину.

«Твою кочерыжку…» - подумал он, но не успел подняться, как получил сильнейший удар по голове. И потерял сознание.