— Змей, ты мне должен, — почти простонала и села на соседней лежанке.

Надо было как-то развести костер и высушить одежду. И если на подобие костра можно было наломать кустов в окрестностях, то что делать с одеждой, Лиин не представляла — подобная бытовая магия ей никогда не давалась.

— Костер так костер, — решила Лиин и, взглянув на тихо лежащего капитана, отправилась за дровами.

Как она ломала кусты — отдельная история. Эти поганые кусты не желали ломаться вообще. Ветви гнулись во все стороны, внутри что-то трещало и лопалось, но толстая шкура разрываться не хотела. В конце концов обозленная и запыхавшаяся Лиин долбанула по одному боевым тараном, и куст унесло к противоположному склону оврага, где он и замер, корнями вверх.

— Ага, — злорадно сказала девушка и пошла за добычей.

Добыча оказалась не из легких, но злость помогла ее дотащить и даже затолкать в пещеру. В круг из камней куст лезть не хотел, но Лиин его утрамбовала, а потом бросила в середину искру. Искра полыхнула оранжевым пламенем и стала пожирать ветви. А пещера тут же наполнилась бело-зеленым дымом.

— Да чтобы вас демоны пожрали, — неизвестно кому пожелала Лиин.

Следующие минут пять она потратила на то, что выгоняла дым на улицу, надеясь, что в сумерках никто не заметит, как он поднимается над оврагом. Попутно обнаружила, что созданный ветер неплохо умеет сушить все, что под него попадало. Пока выгоняла дым, проклятущий куст успел сгореть и рассыпаться мелкими угольками, но Лиин было уже все равно. Она приплясывая, сушила одежду. На себе. Потом пошла сушить капитана, бормоча:

— Я ведь гений. Я точно гений. А они еще утверждали, что способности средние и фантазии совсем нет.

На просушку Веливера не отреагировал, даже когда Лиин его переворачивала и голова звучно боднула лежанку.

— С вами определенно что-то не так, — по секрету сказала девушка мужчине, признав результаты просушки вполне себе удовлетворительными. — Интересно, что? У вас нет жара и вы совсем не реагируете на раздражители. Даже зрачки от света не сужаются. Знаете на что это похоже? А похоже это полное опустошение резерва. Причем на наиглупейший из возможных вариантов этой проблемы, которая часто случается с учениками. Когда кто-то берется за магию, к которой пока не способен. Резерв опустошается полностью, но заклинание, плетение или что там еще, не завершено. Как его оборвать, чтобы не умереть и ничего не разрушить, они не знаю. Поэтому просто сидят и хлопают глазами. А магия продолжает жрать из них энергию, как было задано. И опустошает их до донышка. А потом не дает резерву опять наполниться, отбирая те крохи, которые появляются. И этими крохами она может питаться очень долго, пока человек не умрет. Да, вот в таком состоянии этих умников потом и находят. Я дважды видела.

Девушка вздохнула и зачем-то погладила Веливере щеку с отросшей щетиной. Выглядел капитан совсем плохо, бледный, осунувшийся, а ощущение было приятным.

— И знаете, я догадываюсь, что с вами происходит. Вашу энергию жрет демон. А вы даже не сопротивляетесь. И не активируете то лечебное, что на вас наложила Мелана. Точнее не так, вы глушите любую магию, как свою, так и чужую на вас наложенную. Судя по тому, что глушите даже в таком состоянии, вы носите амулет, тот же блокиратор. А его следует снять, иначе вы умрете. И да, капитан, судя по всему, вы маг. Интересно, почему вы скрываете столь занятный факт?

Капитан в ответ на эти выводы промолчал и продолжил притворяться трупом. Пришлось Лиин вздохнуть и приняться за поиски блокиратора, который следовало снять.

Браслеты капитан не носил. От двух колец остались только полоски не загоревшей кожи на пальцах, видимо, кольца забрали себе бравые борцы с тиранией. А перспективная подвеска на кожаном шнурке не захотела сниматься. Чтобы снять через голову, не хватало длины шнурка. Ничего похожего на застежки у него не было. Рваться и даже резаться хорошо наточенным огрызком ножа шнурок не желал.

— Дела, — сказала Лиин, рассматривая подвеску и пытаясь понять: это такой символ или столь странно скрутившийся морской змей. — Похоже, блокиратор я нашла. Вот только снять его не смогу.

Посидев немного рядом с Веливерой и подумав о том, как скоро он помрет и что потом делать с трупом, Лиин решила рискнуть и поделиться энергией.

Нет, если капитан все-таки не маг, то умрет он страшно, больно, но хотя бы быстро. Не умеют тела не магов принимать эту энергию, они от нее горят изнутри. Но девушка была почти уверена, что капитан все-таки маг, просто скрывает это. Да и в любом случае, долго он в таком состоянии не протянет.

— Рискну, — сказала сама себе девушка и пошла напиться воды, чтобы ничего не отвлекало в процессе.

Передавать энергию нужно осторожно, маленькими порциями, беспрерывно, пока не решишь, что достаточно. И лучше при этом не отвлекаться, а жажда здорово умеет отвлекать. Лиин в этом давно убедилась.

— Капитан, если вы умрете, в виде призрака ко мне лучше не являйтесь. Я не стану вас развоплощать и изгонять. Я подниму какую-то дурную девку, а лучше склочную бабку и проведу обряд привязки. Все посмертие будете мучиться.

Веливеру, похоже, все вполне устраивало. Возражать он не стал.

А Лиин сдвинула его, присела у головы и, положив ладони на лоб и подбородок стала концентрироваться. Такое положение рук самое правильное. И направление движения энергии оно задает нужное — от макушки и вниз по телу. Хотя многие считают, что руки надо возлагать на виски и смотреть пациенту в переносицу. Даже какие-то загадочные пересечении линий при таком положении находили где-то.

— Приступим, — сказала девушка, и время замедлилось. А в кончиках пальцев стало накапливаться тепло, по капельке срываясь вниз и просачиваясь сквозь кожу Змея.

Энергию капитан принял вполне себе благосклонно. По крайней мере не стал умирать в страшных корчах, с пусканием пены изо рта, вперемешку с кровью. Просто все так же лежал, не шевелясь и дыша тихо-тихо.

— Наверное, переваривает, — решила Лиин, вспомнив все, что могла, об обмене энергией.

Самой Лиин после процедуры стало легко-легко, до звона в ушах. Казалось, подпрыгни повыше и взлетишь. К ее удивлению, даже капризный светлячок, погасший, пока она занималась экстремальным лечением, заново сплелся легко и просто, как ему и положено.

— Может, я какие-то излишки сбросила? — спросила сама у себя Лиин, но ничего ни о каких излишках так и не вспомнила.

С другой стороны, за столько времени она вполне могла позабыть все, с чем не приходилось сталкиваться.

— Ладно, — продолжила девушка умнейший разговор сама с собой. — Теперь пора подумать о ночлеге. Ночи, конечно, довольно теплые, но не мешало бы чем-то накрыться. А то корчевать второй куст с последующим его трамбованием в кострище у меня что-то настроения нет. Да и как-то глупо повторять эту дурость.

Поговорив с умным человеком, Лиин вспомнила, что ничего не ела и, отрезав от сала два кусочка, стала бродить по пещере, откусывая от них, как от изысканнейшего яства, и заглядывая во все щели. Сделав три круга, Лиин убедилась, что ничего лучше древнего, поеденного молью и воняющего затхлостью плаща она все равно не найдет. Когда-то этот плащ наверняка был красивым. Такие носят пастухи. Их им делают жены, валяют как-то полотнище из овечьей шерсти, а потом еще и прошивают выкрашенной в красное нитью то ли для того, чтобы не расползлось в случае чего, то ли в качестве оберега. Но темно-красная паутина на темно-сером плаще смотрится хорошо. А еще говорят, что если плащ сделан правильно, он не промокает даже в самый сильный ливень.

Но найденный плащ был старым, выцветшим до странного буро-зеленоватого цвета и использовался, скорее всего, для того, чтобы дежурному ночью не приходилось сидеть перед пещерой на голой земле. Укрываются пастухи наверняка новенькими плащами. Вот только у Лиин выбора не было.

Точнее, был, но болеть ей по-прежнему не хотелось. Да и капитан на своей лежанке выглядел трогательным, неопасным и его было жалко.