– Вообще-то, он больше о вашем внешнем виде, о том, как вы будете выглядеть во время всей предвыборной гонки, – Маршалл откашлялся.

– Я в курсе, что сторона сенатора обеспечит меня необходимой одеждой.

– Скорее, дело в том, как вы в этой одежде выглядите.

– Вы должно быть шутите. Вас волнует то, как моя задница будет выглядеть в костюме от Донны Каран? А не должно ли вас больше волновать, чтобы наш Голый не выпал из своей одежды?

Баррет хмыкнул.

– Боже. Это было три года назад.

– Я говорила не об этих неподтвержденных фотографиях, а о том, что у тебя репутация того, кто не может долго оставаться в штанах. Будь это иначе, меня бы здесь вообще не было.

Маршалл постучал пальцами по столешнице, чтобы привлечь наше внимание.

– Думаю, вам стоит ознакомиться с примечаниями, прежде чем делать поспешные выводы о нарядах, своих или Баррета, мисс Монро.

– Хорошо, – я склонила голову, чтобы ознакомиться с единственным предложением в параграфе о внешнем виде. Я в ужасе втянула воздух. – Вы ходите, чтобы я покрасила волосы? – недоверчиво спросила я. И прежде чем Маршалл смог ответить, направила свой гнев на Баррета. – Это ты заставил их написать это, да?

– Не знаю, как вообще это возможно, если я узнал об этом идиотском плане всего час назад.

– Требование вполне в твоем духе, – пробормотала я.

– Что ж, я их об этом не просил.

– Поверить не могу, что при таком размахе замысла, сенатор Каллаган вообще озаботился цветом моих волос.

– Полагаю, ему это показалось важным, раз уж я встречаюсь только с блондинками.

– Ты на самом деле настолько разборчивый?

Баррет пожал плечами.

– Мне просто нравятся блондинки.

– Не думаешь, что тем, кто меня знает, покажется подозрительным, что я внезапно покрасилась в блондинку?

– Может они решат, что ты решила порадовать своего парня.

Закрыв глаза руками, я простонала.

– Пожалуйста, скажи, что ты не это имел в виду.

– А что не так?

– Все.

– Тебе придется выражаться конкретнее.

– Ладно, как насчет того, что это – во-первых, сексизм, а во-вторых, это старомодно. Сама идея о том, что женщина будет делать что-то, только чтобы порадовать своего мужчину – нелепа. Словно ты не можешь быть счастлив со мной только потому, что я брюнетка.

– Извини, но я не вижу ничего ужасного в том, что женщина пытается угодить мужчине.

– Только если ты согласен с тем, что мужчины тоже должны угождать женщинам.

В глазах Баррета мелькнуло порочное выражение.

– Конечно. Я сделал это своей целью – угождать женщинам… много-много раз.

– Убейте меня, – я закатила глаза.

Маршалл откашлялся.

– Мисс Монро, возможно, мы сможем найти компромисс. Вы можете только немного осветлить волосы, а не перекрашивать их полностью.

– А как вам такая идея: что если я ничего не буду делать со своими волосами и мы продвинем идею того, что Баррет любит меня из-за меня, а не из-за моих волос?

Баррет побарабанил пальцами по подбородку.

– Вообще-то, это может сработать. В том, что Эддисон брюнетка есть смысл, ведь она отличается от всех девушек, с которыми я встречался.

Я захлопала глазами, осознавая сказанное Барретом.

– Ты что, только что согласился со мной?

– Похоже на то, но не стоит ожидать, что я сделаю это снова.

– Поверь, я и не собираюсь.

– Ладно, итак, я просто внесу поправки в пункт о волосах, – сказал Маршалл, делая пометки в документе. Оставшуюся часть контракта мы с Барретом не переставали пререкаться, и я не могла не почувствовать нотку жалости к той женщине, которая станет женой Баррета по-настоящему. Если этот кобель вообще когда-нибудь сможет остепениться.

Как только мы подписали контракт, в комнату вошел сенатор Каллаган.

– Все в порядке?

Баррет потер лицо руками.

– Я не представляю, как это вообще возможно.

– Ну, вы только встретились, не рановато ли признавать поражение?

Я тяжело втянула воздух, тщательно взвешивая свои слова.

– При всем моем уважении, сэр, боюсь, то, что хорошо выглядит на бумаге, не очень реалистично выглядит в жизни.

– А я думаю, что вам просто нужно время, чтобы переварить все это. Вот почему наш следующий шаг будет жизненно необходим для успешной реализации всего плана.

– И что это? – осторожно уточнила я.

– Боевое крещение, – ответил сенатор Каллаган.

– И что это значит? – спросил Баррет.

– Это значит, что следующие сорок восемь часов вы проведете здесь вместе, в Джефферсоне.

– Что? – переспросила я.

– Ох, черт, нет! – застонал Баррет

– Вам обоим нужен контакт, – сенатор Каллаган покачал головой. – Нам нужно, чтобы вы хорошо держались вместе к началу поездки в понедельник. Жизненно необходимо, чтобы вы провели время вместе, чтобы узнать друг друга до того момента, когда окажетесь под давлением общественного внимания.

– Но я едва могу находиться с ним в одной комнате, – я наморщила нос. – Уверена, что узнаю о Баррете больше, просто открыв Гугл.

– Не забудь кликнуть на фотки члена, – встрял Баррет, подмигнув. – Так ты с большей уверенностью сможешь судить о том, насколько хороша будет наша сексуальная жизнь.

– Ты отвратителен!

– Ладно, может тебе и не стоит на них смотреть, – он поднял руки. – Я уже ненавижу себя за то, что увидев его, ты будешь раздавлена тем, что тебе это не светит.

– Уверена, что прекрасно с этим справлюсь.

– Признай, что тебе любопытно, – скрестив на груди руки, сказал Баррет.

– Понимаю, что это должно быть колоссальный удар по твоему раздутому эго, но поверь, я не заинтересована ни на грамм.

Что ж, вот это была ложь. Я была более чем заинтересована с тех самых пор, когда услышала, что его прозвали Медведем за достоинство медвежьего размера. Три предыдущих любовника были в этом плане среднего уровня – не чем похвастаться. Мне никогда не доставался хорошо оснащенный парень.

– Тебе же хуже.

– Опять же, уверена, что и с этим прекрасно справлюсь.

Маршалл откашлялся.

– Я собираюсь наведаться в офис, чтобы подготовить окончательную версию договора.

Я сомневалась, действительно ли ему нужно это сделать, или же он просто искал повод сбежать от нас.

– Спасибо, Маршалл, – поблагодарил сенатор Каллаган. Затем он обратил свое внимание на нас с Барретом. – Не могли бы мы присесть на минутку?