Конечно, из вчерашнего поцелуя ясно, что новенький увлёкся ею. Не Милочкой, яркой и красивой, как киноактриса, не Люськой Быковой с её натуральными белыми волосами, не Римкой Хасановой, у которой костюм не костюм, платье не платье, куча нарядов, а ею, нескладной Маслёной, с худыми руками, обзываемыми бабой Маней в шутку висячими плетями, и скромно всегда одетую: если не в серый свитер и юбку со складкой, то в одежду, доставшуюся от старшей сестры.

Ей это было приятно. Нет, сама она не влюблена в Вадима, Тинка теперь учёная, ни за что не позволит себе кем-то увлечься. Но надо признаться, ей хорошо с Вадковским, как-то просто и радостно. Это первый и, пожалуй, единственный парень, который обратил на неё внимание. Вот в Милочку многие влюблялись, она даже целовалась много раз с Володей Усатовым и ещё Колей Линковым из 9 «с» - сама Милочка говорила об этом.

А Тинка не помнит, чтобы хоть кто-нибудь из мальчишек оказывал ей особые знаки внимания, кроме злополучного поздравления Руслана с Новым годом в прошлом году. Нет, ещё был случай: Петька Мошкин в четвёртом классе вручил ей поздравительную открытку с 8 Марта и глупым признанием в любви, где в каждом слове чуть ли не по две ошибки. В конце стояло: «Цылую, Петя». Она со злости порвала открытку.

Зашли в класс уже перед звонком. Прямо с порога Тинка нашла взглядом Вадима – он сидел на своём месте на предпоследней парте на первом ряду с Серёгой Петровым и о чём-то с ним заинтересованно разговаривал. На неё и бровью не повёл.

Не видит её, наверное, или не хочет, чтобы другие заметили, что между ними что-то есть, зачем сплетни распускать, решила Тинка и, обогнув свой ряд, спокойно уселась за парту рядом с улыбнувшейся ей приветливо Галочкой Иноземцевой.

Во время урока несколько раз оборачивалась в сторону Вадима, пытаясь поймать его взгляд, обычно она всегда на него натыкалась, когда смотрела назад, теперь же красивое удлинённое лицо новенького было непроницаемым и холодным, как будто и не было их вчерашнего разглядывания звёзд и поцелуя.

Сначала равнодушие к себе Тинка отнесла к стеснительности – мальчишки тоже не из стали, немногие могут выставить чувства напоказ. Да ей и не надо этого, она же не Быкова, которая обожает, чтобы ей демонстрировали влюблённость у всех на виду. Когда же на перемене Вадим прошёл мимо с кислой миной на лице, не ответил на её «привет» и вышел в коридор, а со звонком на урок появился в классе уже смеющийся, под руку с сияющей от привалившего ей внимания Люськой Быковой, Тинка растерялась.

Поведение Вадковского озадачивало и показалось неоправданным и несправедливым. Отношение его к ней настолько отличалось от вчерашнего, что Тинку это ошарашивало, и внутри у неё закипал гнев. Она же ни на что не претендовала и не напрашивалась на дружбу, это он сам заигрывал с ней вчера, а сегодня строит из себя недоступного аристократа, не поздоровался с ней даже. Ну и ей до него дела нет! И чего это она всполошилась!

Хотя поцелуй был, не приснился же он ей! Единственный выход, подумала Тинка, - проигнорировать его. В каком-то романе она читала, как героиня, чтобы защитить себя от стыда и людских пересудов, как бы огораживалась от всех своеобразным колпаком, через него к ней ничего дурного не проникало.

И Тинка мысленно провела вокруг себя круг. Это ей помогло. Стала размышлять более хладнокровно: на кой чёрт ей сдался этот красавчик! И вообще ей никто из мальчишек не нужен, к чему они, с ними одни переживания!

Перед физикой, когда «ашники» ожидали в коридоре звонка на урок, Вадим беспечно заигрывал с Милочкой, они радостно болтали и смеялись. Алёнка шепнула на ухо Тинке:

- Вадковский вчера Милочку поцеловал.

- Шутишь! – недоверчиво охнула Тинка. – Мы же с ним долго на репетиции были! Когда он успел?

- Мы тебе утром рассказывали, ты разве забыла? – И Алёнка тихо на ухо снова поведала ей утреннюю новость: - Он ждал нас после кино, а потом провожал до дома. Когда я ушла, они и целовались!

Вот почему новенький не замечает Тинку! Какая же она наивная дура! Он просто испытывал своё умение завлекать, можно сказать, практиковался. Его горячее дыхание у щеки, волнующее прикосновение к губам – это нечто вроде репетиции, а сердце его принадлежит самой достойной в классе девочке.

Действительно, кто по сравнению с Милочкой Тинка? Гадкий утёнок, который навряд ли когда-либо превратится в чудесного лебедя, а Милочка уже сейчас лебедь, с точёной длинной шейкой, как у Нефертити, жены египетского фараона, огромными глазами, как у Мадонны на картине Рафаэля.

Вот если бы она обладала каким-нибудь талантом. Пела бы звонко, подобно Ковалёвой, или решала задачки по физике так же быстро, как Луиза Чалова. А без всего этого в ней нет загадки, и любить её не за что. Недаром Руслан ей сказал, что она не в его вкусе. Она ни в чьём вкусе, потому что самая обычная.

На перемене встретила в коридоре Руслана, он взглянул на неё удивлённо, словно впервые увидел. Это, наверное, из-за другой причёски, ещё подумает, что из-за него марафет на голове навела. Тинка решительно перед самым входом в кабинет физики захватила руками игриво кудрявившиеся на висках пряди-ручейки и безжалостно затолкнула их в общий узел, приподняв хвостик высоко на затылок, на прежнее место.

Чудес не бывает. Вчера ей всё показалось. Вадковский и Ланина очень подходят друг другу, оба красивые, умные и, главное, материально обеспеченные.

Всю неделю Тинка с Вадимом вели себя так, как будто не знакомы. А на репетициях из кожи вон лезли, словно соперничали. Ими двигали гнев и гордость, тщательно скрываемые от посторонних, каждая сцена для них превращалась в своеобразные скачки с препятствиями, которые оба пытались во что бы то ни стало выиграть.

Вероничка не нарадовалась: Диана была такой, о какой она мечтала – величественной, немного коварной и одновременно нежной, а Теодоро не таращился на Тинку с обожанием, как было до этого, отважно и упорно пытался очаровать и обезоружить своей пылкостью графиню.

В небольшие перерывы Вадим демонстративно общался только с Милочкой, а после репетиций, которые проходили почти каждый день, потому что премьера была на носу, они уходили вместе. Скоро все привыкли видеть их вдвоём и, уже считалось, что Ланина с Вадковским дружат.

Какое-то время Тинке это слышать и видеть было неприятно. Почему-то ностальгически жалко было тех часов, когда между нею и Вадимом возникало удивительное понимание: тогда, после бани, они сидели на старом диване и разговаривали взахлёб, а о чём – даже не вспомнишь сейчас, но было легко и весело. Больше такого не будет, он – с Милочкой и стал чужим, незнакомым.

И Милочка, которую Тинка знает с пяти лет, теперь чужая.

Все эти мысли она упорно гнала от себя, считая глупыми и недостойными. Милочка и Вадим так подходят друг к другу, что иного и быть не могло. И, правда, кто устоит перед Милочкой, ей только стоит взглянуть цыганско-индийскими глазами – и любой у её ног. Они с Вадковским даже похожи, значит, должны быть счастливы вместе. Это по законам физики одинаковые заряды отталкиваются, а по человеческим – у похожих людей всегда найдётся немало общего.

Из школы и с репетиций Тинка чаще стала ходить с Алёнкой, иногда к ним присоединялась Галочка Иноземцева или Люська Быкова. Из той, как из Трындычихи, героини комедии «Свадьба в Малиновке», всегда сыпались местные сплетни, сдобренные её личным мнением и домыслом. Однажды сообщила, что Коля Линков из 9 «с» собирается вечером устроить Вадковскому за Милочку «тёмную». Девчонки не поверили. Но на утро Вадим не пришёл в класс.

- Линков его так сильно избил, - распалялась вездесущая Люська, - он дома весь в синяках, бабушка его написала заявление в милицию, и Линкову теперь грозит тюрьма!

Милочка выглядела бледной и взволнованной, она отпросилась у Эммы с урока и побежала проведать Вадковского к нему домой.

На следующий день Вадим явился с забинтованной головой, но синяков не было видно. Любопытная Быкова бесцеремонно поинтересовалась у него, что будет с Линковым.