А тут забыл обо всём, брезгливые мысли и не рождались вовсе. Тинкины губы были мягкими и приятными. Теперь Вадиму стало понятно, почему восточные поэты сравнивали женские губы с лепестками роз. Он попал как будто в пятое измерение или в сказку. В душе всё пело. Какое же это блаженство – чувствовать её рядом!

Завтра в классе вновь увидит Тинку – смелую русалочку, воинственную Маслёну, гордую Диану, опять будет смотреть в её чудные светлые глазки и млеть от её присутствия.

Недалеко от дома натолкнулся на Вильку. И надо же было ему подвернуться в такой счастливый момент! До чего же мерзко он улыбается – губы кривятся в одну сторону.

- Что такой радостный? От Масловой идёшь?

Для Вильки нет секретов, он давно догадался: новенький втюрился в эту дуру Тинку.

- Не твоё дело! – резко осадил его Вадим. Вилька хитро хмыкнул:

- Любовь слепа. Ты – за Маслёной, а она – за Русланом…

- Каким Русланом? – опешил Вадим.

- Кузнецовым, спортсменом. Всем известно, по нём Тинка сохнет, один ты не замечаешь!

В нём появилось желание стукнуть Вильку, и уже было замахнулся на него, но, взглянув в злобно прищуренные глаза врага, усилием воли заставил себя сдержаться. Нет, не доставит Вильке удовольствия увидеть его рассерженным.

- Наговариваешь ты на Маслёну! – произнёс как можно спокойнее. – И почему ты её ненавидишь?

- А за что мне её любить? У меня к ней, можно сказать, классовая ненависть. Вечно меня перед девчонками унижает!

- Ты сам себя унижаешь, ишь, какой утончённый барин выискался!

- Барин не барин, а в дураках у кухаркиной дочки не хожу. Она к Кузнецу клеится, не веришь, спроси у Милочки или у Римки Хасановой, девчонки в этом лучше разбираются.

- Даже если это и так, то не твоё это дело! – Вадим смерил Вильку с головы до ног презрительным взглядом, резко оттолкнул, не стой, дескать, на пути, и тяжело зашагал к своему подъезду.

Глупо всё как! В душе уже не пелось, внутри всё похолодело и сжалось где-то в районе желудка. В нём пустила корни ревность. Ах, Тинка, Тинка, светлоокая русалочка! Так радовался встрече с ней, заглядывал, как собачонка, в глаза, а она, оказывается, влюблена в другого. Как же смешно он выглядел! С поцелуем полез – вот обхохочется завтра с подружками!

Вообще-то, ему было неважно, что подумают другие, ему было ужасно больно, что Тинка любит другого – этого самовлюблённого боксёра с накаченными мышцами и широкими плечами. Вадиму далеко до него. Конечно, он не слабак, пытался даже дзюдо заниматься, но спортивные его увлечения были всегда кратковременными. Теперь вот понял, надо было спортом не пренебрегать. Таким девчонкам, как Тинка, несомненно, нравятся спортивные парни.

И почему Вадим не замечал Тинкиной влюблённости в Кузнецова? Он даже ни разу не подумал, что она может в кого-то быть влюблена. А правду ли сказал Вилька? Ему недорого соврать, особенно про Маслёну. Надо спросить у кого-нибудь. Но у кого? У Тинкиных подружек неудобно. У Петрова? Тот, наверное, не знает, а то бы раньше сказал ему. Может, у Риммы? Она, скорее всего, сейчас в кино. И тут мелькнуло в голове: скоро сеанс закончится, можно Хасанову перехватить на выходе.

Народ высыпал из боковой двери кинотеатра как раз перед его носом. Но Римку Вадим не встретил, зато прямо на него наткнулись любимые Тинкины подружки – Милочка и Алёнка.

- Ты кого-то ищешь? – поинтересовалась Милочка, блеснув ласковыми угольными глазами. Вот в кого надо было влюбиться, подумал Вадим, всё в ней классически на высоте. Как же она похожа на главную героиню в индийском фильме «Сангам» - Ратху, верно это подметил Серёга Петров. Там есть кадр – лицо девушки крупным планом – ну, вылитое Милочкино нежное личико.

- Любовь стремится прямо к цели! – неожиданно для себя Вадим ответил репликой своего героя из спектакля и, войдя в образ Теодоро, решил из него не выходить. – «Кто ловок, попадёт всегда». О, счастье, я вас нашёл, прекрасные дамы! – И неожиданно для себя потащился за ними опять в леспромхозовский посёлок.

Всю дорогу Вадим острил, шутки сами собой рождались на языке и обряжались в пафосный тон. К девчонкам он обращался по–итальянски, как к сеньоритам из старого века, выспренно и восторженно. Они довольно хихикали, переглядывались и перешёптывались украдкой. Подружки не предполагали, что взволнованный мозг парня лихорадочно ищет предлог, чтобы перевести разговор на Тинку и Руслана. Но он так и не нашёлся.

Когда подошли к Милочкиному дому, Алёнка попрощалась и пошла дальше к себе домой. А они с Милочкой остались. Вадим вдруг почувствовал страшную усталость, его разговорчивость угасла, глаза с тоской уставились в светящиеся окна Тинкиного дома, который был в двадцати метрах от них, ему даже показалось, что за тонкими занавесками мелькнула тень Маслёны. Наверное, посмеивается над ним или забыла давно о его поцелуе: зачем ей думать о нём, если она влюблена в Кузнецова!

Перемен в поведении парня Милочка не заметила, она весело болтала. Неожиданно заговорила о Тинке, похвалила её Диану, вспомнила, как радовалась Вероничка сегодня её игре.

- Говорят, Тинка влюблена в Кузнецова? – как можно равнодушнее спросил у неё Вадим.

- Да, так и есть. Она бегала за ним в прошлом году, да и сейчас влюблена, - не задумываясь, ответила Милочка.

От её слов Вадим окончательно сник и торопливо стал прощаться. Ему уже не о чем было с Милочкой разговаривать. Но всё же на прощание пожал её тонкую горячую ладошку и, помявшись с минуту, прикоснулся к ней губами, потом резко повернулся и, не оглядываясь, побежал к основной дороге, даже не взглянув на Тинкин короткий путь через лес.

Ему надо было спокойно обдумать услышанное, как говорится, зализать раны до прихода домой, где бдительное бабушкино око обязательно достанет. Это его боль. Он не хочет ею делиться. А Тинку заставит страдать, хотя пока ещё не знает как.

Глава X

«Уходит детство через мой порог», - громко звучала по радио знакомая мелодия. Было ещё семь часов утра, а в школу надо к девяти, но Тинка уже поднялась. Она вымыла под умывальником голову.

- Кто с утра моет волосы! – завозмущалась было мать, но, увидев счастливые глаза дочери, махнула рукой и загремела подойником – пора доить корову. Младшие дети ещё спали в своих постелях, мать, проходя мимо Тинки, выключила радио. И в доме снова стало по-утреннему сонливо.

Собиралась Тинка в школу сегодня тщательнее обычного. Вчера она долго не могла уснуть от возбуждения. Неужели Вадковский в неё влюблён – этого просто не может быть. Тогда зачем он её целовал?

Покорённая неожиданным вниманием Вадима, она хотела выглядеть красивой. Свои чистые распушившиеся волосы не стала стягивать на макушке, а, прикрыв уши и выпустив несколько вьющихся прядок по бокам, легонько перетянула их сзади у самой шеи резинкой; дымчатый хвостик пушистой метёлочкой улёгся на плечи.

Хотела подкрасить ресницы, но не решилась, Эмма обязательно углядит и раскричится, так как краситься в школу запрещалось. А вот щеки чуть подкрасила помадой, которую оставила ей старшая сестра летом, и тщательно растёрла, чтобы румянец выглядел естественным.

По дороге в школу Тинка не вслушивалась в разговор щебечущих подружек, она думала о своём и находилась в каком-то радостном ожидании. Лишь раз в их болтовне её насторожил момент, когда они говорили, что якобы Вадим их вчера вечером провожал. Этого не могло быть, просто, наверное, она не поняла девчонок, скорее всего, он провожал их в другой вечер, но не вчера. Ведь он был с ней, с Тинкой. И поцеловал её. Неужели поцелуй всегда вызывает такое приятное ощущение? Она от него таяла. А если бы её поцеловал Руслан, интересно, испытывала бы Тинка такую же волнующую дрожь?

О, она совсем развратилась! В первый раз её поцеловал мальчишка – и уже воображение разыгралось, надо взять себя в руки. Но не могла взять, какой-то пустой энтузиазм и дурацкое легкомыслие переполняли её. Тинка целовалась впервые, пусть недолго – это было забавно и интересно!