Какое-то время он ходил к психоаналитику. Его посоветовал Хансу один из сослуживцев: доктор Гольцхаммер вылечил жену сослуживца от специфической болезни - магазиномании. Выслушав длинный и удивительный рассказ про специфическую болезнь, Ханс Шнютце капитулировал: он пришел на сеанс к докотру Гольцхаммеру. Доктор Гольцхаммер был низкорослым лысоватым типом еврейской национальности. Он постоянно потирал руки и улыбался. Изо рта у него пахло тухлым мясом... За первым сеансом последовал второй, затем третий, четвертый, пятый, шестой и седьмой. Когда Ханс Шнютце пришел на восьмой сеанс, доктор Гольцхаммер, неприятно улыбаясь, поведал ему о том, что бабушка Шнютце вероятнее всего страдала от неудовлетворенной лесбийской страсти к своей дочери - матери Шнютце. Не успел Ханс Шнютце возмутиться, как психоаналитик объяснил ему как дважды два, что поезд в его снах - символ несомненно фаллический. "Вы посмотрите, - восклицал доктор Гольцхаммер, брызгая слюной, движущийся поезд - символический фаллос, жаждущий войти во влагалище... Это ярко выраженная сексуальная агрессия, имманентная Мужчине..." Ханс Шнютце узнал, что он страшится агрессивной маскулинности. Вероятнее всего, его изнасиловал отец в восьмилетнем возрасте. Семья Шнютце собиралась поехать на Рождество к бабушке в Дюрштассель на электричке. В ночь перед поездкой старший Шнютце изнасиловал младшего Шнютце, так как был зол на фрау Шнютце, не желавшей видеть бабушку-лесбиянку, и потому не желавшей спать с герром Шнютце. Дедушка Шнютце был мазохистом: ранение, полученное им при Арденнах, повлияло на его слабую неуравновешенную психику. Арденны повлияли и на потенцию дедушки. Этим объясняется противоестественное влечение бабушки. Сестра Шнютце была эротоманкой: об этом свидетельствуют всегда открытые двери вагона... Ханс Шнютце взорвался от негодования. Он заплатил доктору Гольцхаммеру за сеанс и покинул его психотерапевтический кабинет. Ханс Шнютце больше не верил в психоанализ. "Эти психоаналитики - жулики, - возмущенно говорил он впоследствии, - они обязательно обзывают всех ваших родственников..."

После доктора Гольцхаммера Ханс Шнютце решил заняться трудотерапией. Он работал как прокаженный. Он изнурял себя на работе каждый день. Он работал с диким остервенением, так что болели глаза и мозг разрывался на части. Он оставался допоздна в конторе и обязательно брал работу на дом. Одни сослуживцы считали Ханса Шнютце ненормальным. Другие, их было большинство, - отъявленным карьеристом. Начальство в лице герра Бауховича пользовалось его трудолюбием и даже сделало его помощником заместителя начальника инспекционного отдела.

Ханс Шнютце напивался вдрызг в самых похабных заведениях. Знал бы герр Баухович, где проводит поздние вечера Ханс Шнютце... Ему не помогали проститутки. Однажды он пригласил трех дамочек к себе домой и несколько часов до изнеможения валял дамочек по очереди и вместе. Далеко за полночь он умаялся и незаметно заснул. Ему приснился поезд, и он завыл. Разомлевшие полупьяные девицы вылетели голыми из квартиры Ханса Шнютце: они подумали, что клиент сумасшедший тип, если не сексуальный маньяк... Утром Шнютце недоуменно подбирал женские трусики по всей квартире. Он силился вспомнить, что было вчера, но ему это не удавалось. В конце концов он решил, что это к лучшему. Об этом многозначительно говорили женские трусики. Трусики он выкинул в мусоропровод. Сама акция получилась неудачной: из соседней квартиры вылезла престарелая фройлян Матильда, чтобы прочитать ему очередную нотацию на тему "не мешайте спать другим". Увидев женские трусики в руках у Ханса Шнютце, фройлян Матильда выразительно взвизгнула и покинула лестничную площадку со скоростью, не соответствовавшей её преклонным летам.

Хансу Шнютце ничего не помогало. Время от времени сон продолжал ему снится. Сон не менялся. Он не сокращался и не увеличивался. Единственным действующим лицом в этом кошмаре оставался сам Шнютце. Страх и нервное ожидание превратилсь в его основные чувства. Ханс как обезумевший заяц бежал от собственной тени - своего ночного кошмара, и это бегство было его жизнью.

3

Хансу снилось, что ему нужно куда-то ехать на поезде. Он отчаянно спешит на вокзал: он не успевает, он чувствует, что опаздывает. Вот-вот его поезд уйдет, и он останется на вокзале: потный, расхлюстанный, посрамленный. Поезд уедет без него, и он не попадет в некий город, в который ему необходимо приехать с какой-то очень важной целью. Ему нужно срочно в этот город по служебным делам, это дело служебного долга, престижа ведомства, где он работает. Он сильно торопится, с каждой минутой осознавая: вот ещё одна минута прошла, а он все ещё не на перроне. Строгий голос сообщает ему, что его поезд отходит от такой-то платформы и от такого-то пути. Он ускоряет шаг, он уже бежит, протискивается через скопления многочисленных людей. Вот он уже на перроне. Но поезд набирает скорость, и номера вагонов мелькают у него перед глазами. Он со всех сил кидается вслед уходящему поезду и успевает вскочить в последний вагон, благо, что вход ещё был открыт.

Он радуется, что успел, что поезд не ушел без него и он теперь попадет в нужный ему город и выполнит поставленные перед ним задачи. Теперь-то он точно выполнит служебное поручение!.. Он не видит проводника: в тамбуре пусто. Вероятно, проводник занят каким-то важным делом. Он извлекает из кармана билет и видит, что нужный ему вагон далеко: где-то в середине состава. Он идет в поисках своего вагона. Но странное дело: людей в вагоне нет, вагон чист и пуст. Он решает, что этот вагон - прицепной. Этот вагон предназначен для пассажиров следующей станции...

Однако следующий вагон тоже пустой, но он продолжает думать про прицепные вагоны. Третий пустой вагон вызывает у него большое сомнение: неужели нужно столько прицепных вагонов для следующей станции?... Четвертый вагон девственно пуст. Наверное, это какая-то ошибка, недоразумение...

Он переходит в следующий вагон и к ужасу своему видит, что и он пуст. Пятый вагон не просто пуст. У него, как и у всех предыдущих, все окна закрыты, двери тоже закрыты. Наверное, так и поступают с прицепными вагонами, чтобы никто не пролез в поезд без билета и не проехал до следующей станции "зайцем". Но тогда как я попал в прицепной вагон? Почему двери последнего вагона были открыты?.. Эти мысли очень расстраивают его. Он предчувствует какую-то беду, какую-то неясную опасность, поджидающую его где-то рядом, стоит только ещё пройти вперед...


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: