Но кто же тот лидер, то первое лицо, о смене которого так неожиданно прозрачно напоминает главный идеолог. В Белоруссии и козе понятно, что это Александр Лукашенко. Пашкевич пока не уточняет, кем он его хочет заменить и какого претендента на этот пост он хочет убедить в своей верноподданности. Хотя, что гадать, желающих здесь более чем предостаточно. И каждый из них найдет, за что оценить старания Пашкевича. Другое дело, каким способом убрать президента? Террористический акт? Да, и такие планы, по всему видать, отрабатываются. Не зря сообщения о них время от времени появляются в республике. О них в деталях рассказывают в Москве, в том числе и с трибуны Госдумы. Во время одной из бесед по этому поводу с Виктором Илюхиным на вопрос, откуда у него эти сведения, он назвал один из источников в США, информации которого полностью доверяет.
Осенью прошлого года СМИ Литвы как главную сенсацию подготовительного периода к встрече руководителей государств Центральной и Восточной Европы, которая должна была состояться в Вильнюсе, сообщили, что спецслужбы этой страны раскрыли заговор группы лиц из добровольческой армии охраны края (как известно, "добровольцем" N 1 является Витаутас Ландсбергис), которые готовились совершить покушение на президента соседней республики Александра Лукашенко. Было арестовано 6 человек, пять из которых штатные работники шяуляйского окружного штаба добровольцев. Всего в качестве причастных к этой группе заговорщиков было определено более 20 человек из различных региональных подразделений добровольцев. МВД Литвы и генеральная прокуратура по факту попытки совершить покушение возбудили уголовное дело. Была создана специально следственная группа, проведено служебное расследование. Но, как и предполагали, оно ничего не дало. "Советская Белоруссия" утешила своих читателей тем, что "вся эта история рождена не в недрах российского ГРУ, а является отражением внутренней борьбы в самой Литве". На этот раз все действительно обошлось. И хотя в Совете безопасности РБ категорически отвергают такой вариант развития событий и говорят о надежности предпринимаемых для охраны президента мер, но можно ли в чем-то сегодня быть заранее уверенным. Тем не менее, я думаю, что для смены президента будут подбирать другой "бескровный" вариант. Ведь есть же более "цивилизованные способы". Оппозиция сегодня снова носится со сбором подписей уже не среди депутатов, а "народа", для того, чтобы объявить импичмент президенту. Но "пятой колонной" в окружении президента ставку решено сделать все-таки на другое: на горбачевщину, на все более проявляющуюся неопределенность, размытость политики, и прежде всего кадровой, когда в кругу ближайших и влиятельнейших людей республики появляются такие, как "главный идеолог" и следующий за ним "главный редактор".
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
В 1995 году в Минске практически за один месяц были сменены редакторы всех ведущих государственных газет.
Поводом для нанесения удара по редактуре, "преподания ей урока", послужила так называемая история с "белыми пятнами", когда газеты, печатая очередной антикоррупционный доклад, в котором уже мелькали фамилии деятелей из президентского окружения, подчиняясь советам негласных цензоров, вынуждены были снять с полосы целые колонки, отказавшись заполнить их какой-либо другой информацией. Одним росчерком пера снимаются редакторы строптивых газет и на их место ставятся два зама самой злобной антипрезидентской "Народной газеты", которые, собственно, ее и делали.
Правда, один из его назначенцев, Николай Галко, пересев из замов в кабинет главного редактора "Народной газеты", попытался, было, вести прежнюю, откровенно антипрезидентскую политику, и через некоторое время, после очередного громкого скандала, вылетел с этого места. Второй бывший зам "Народной" Павел Якубович, чья принадлежность к самым оголтелым националистам, ненависть ко всему советскому и социалистическому ни у кого и никогда не вызывала сомнений, став главным редактором "Газеты администрации президента", или как он ее стал величать — президентской газеты "Советская Белоруссия", несмотря на все передряги, не только усидел в своем новом кресле, но стал, по сути, сегодня вторым после Пашкевича идеологом, да и проводником "новой политики президента".
Особую ненависть у редактора "президентской газеты" вызывают коллеги, которые с ним расходятся идейно, и на чьем фоне его газета, в лучшем случае, выглядит двусмысленной и лживой. Потому первой для расправы Паша избирает молодежную газету "Знамя юности", открыто защищающую славянские идеи, выступающую за воссоздание Союза славянских народов и пишущую об этом жестко и убедительно. Для того, чтобы вывести ее из политической борьбы, Паша использует методы ранее апробированные на других неугодных газетах. Служба контроля президента вдруг находит в "Знаменке" компромат, затевает уголовное дело. (Ни один факт не подтвердился, и уголовное дело сегодня уже закрыто.) Но тогда Паша, используя повод, разворачивает на страницах "Советской Белоруссии" кампанию травли неугодного ему редактора. К нему присоединяются так называемые "незалежные СМI".
Но здесь многоопытный Якубович и его разношерстная компания получают неожиданный и решительный отпор. Молодой редактор Игорь Гуковский помещает на страницах своей газеты материал под красноречивым названием "Грустная история о том, как бывший прапорщик конвойной службы Паша Моргунчик стал "авторитетом от журналистики", в котором, основываясь на документах, рассказывает предысторию Паши Якубовича. А она, действительно, показательна для того, чтобы понять, кто сегодня в ближайшем окружении президента Белоруссии пытается влиять на его политику.
…ПО КЛИЧКЕ "МОРГУНЧИК"
Собственно, сознательная биография будущего шефа "президентской газеты" действительно началась со службы в конвойной части внутренних войск, где, надзирая за уголовниками, он и получил кличку Паша Моргунчик. "Я очень жалел осужденных, и в итоге все привело к тому, что я им помогал, — разоткровенничался как-то Паша в интервью одной из республиканских "независимых" газет. — Я не преступал рамки закона, но в итоге, в 60-70-х годах, я стал известен в среде заключенных. Они меня называли Паша Моргунчик, так как у меня тогда один глаз дергался на нервной, наверное, почве". Рассказывая о помощи уголовникам, что в общем-то соответствует славянской традиции сострадания, Якубович, потеряв бдительность, проболтался журналистам, что при этом "одновременно был в тесной связи с оперативными органами". Оттрубив прапорщиком в войсках МВД десяток лет, Паша был зачислен литсотрудником тогда еще газеты ЦК ВЛКСМ Белоруссии "Знамя юности". В нее, конечно же, он принес нравы и интересы зоны. И прокололся… В том, как он пытался засадить в сумасшедший дом "неуступчивую" девушку, разбирался Комитет партийного контроля ЦК КПБ. В личном деле, хранящемся в ЦК ЛКСМБ, т. Якубович указал, что он является лейтенантом запаса, а в военкомате есть запись о том, что ему отказано в представлении к офицерскому званию в связи с отрицательной характеристикой. Еще в 1973 году т. Якубович сменил свое отчество Израилевич на Изотович".
Здесь весьма примечательны письменные объяснения "чудесного" превращения Израилевича в Изотовича: "В 1973 году (точно не помню) я обратился с просьбой к начальнику политотдела дивизии о разрешении изменения мне отчества с "Израильевича" на "Изотовича", ввиду нежелания иметь отчество, созвучное с чуждым мне агрессивным государством". Правда, это не помешало Паше, когда приболел, сделать в "агрессивном государстве" весьма дорогостоящую операцию. А ныне некоторые склонны утверждать, что после очередного прокола Моргунчика могут запросто назначить послом в это нелюбимое им государство. Тогда наверняка он покается перед памятью родителя и вернет себе "неблагозвучное" отчество. Но вернемся к фактам его биографии, так как она прослежена дотошными членами комиссии партконтроля.
Павел Изотович-Израилевич Якубович-Моргунчик, как и всякий флюгер, легко меняет не только отчество, но и идеологии. Когда пришли "новые времена", Моргунчик, недолго раздумывая, оставил свои фельетоны и футбольные репортажи, с которыми он выступал на страницах молодежной газеты, и, поразоблачив немного хорошо знакомых ему гостиничных проституток, с головой ринулся в большую политику. Для этого, естественно, пришлось перекреститься в "отчаянные демократы". Особенно Моргунчик развернулся в 1993 году, когда в центре Москвы и у Останкина были расстреляны сотни ни в чем не повинных людей. Казалось, земля тогда стонала от горя. Из далекого Парижа с гневом и болью осудили это преступление такие российские интеллигенты, как Владимир Максимов, Андрей Синявский. Из Мюнхена резко обличал расстрельщиков виднейший философ Александр Зиновьев.