Масару Ибука является выдающим предпринимателем, создавшим компанию «Sony», всемирно известного производителя электронной техники. Он был смелым инженером-новатором и талантливым менеджером, автором новаторских концепций воспитания и обучения детей раннего возраста, директор Ассоциации раннего развития и организации «Обучение талантов». Именно его теория, гласившая «После трех уже поздно», несколько десятилетий назад потрясла мир. Автор отмечал, что «согласно последним исследованиям, к возрасту трех лет развитие клеток головного мозга уже завершено на 70 – 80 процентов. Не значит ли это, что мы должны направить свои усилия на раннее развитие детского мозга до трехлетнего возраста?»

«Меня часто спрашивают, – писал М. Ибука, – помогает ли раннее развитие воспитывать гениев? Я отвечаю: нет. Единственная цель раннего развития – дать ребенку такое образование, чтобы он имел глубокий ум и здоровое тело, сделать его смышленым и добрым».

Основная цель этой теории – предотвратить появление несчастных детей. Ребенку дают слушать хорошую музыку и учат играть на скрипке не для того, чтобы вырастить из него выдающегося музыканта; его учат иностранному языку не для того, чтобы воспитать гениального лингвиста; главное – развить в ребенке безграничные потенциальные возможности, чтобы больше стало радости в его жизни и в мире.

М. Ибука считает, что главное – это введение нового опыта вовремя. Но только тот, кто ухаживает за ребенком изо дня в день (а обычно это мама), может распознать это вовремя. «Матери должны больше полагаться на себя и быть более последовательными в выборе системы воспитания. Уверенность в себе, твердость характера очень важны для воспитания ребенка. Вырабатывайте свой собственный подход к воспитанию, свободный от модных течений, штампов и облегченных методов».

Теория М. Ибука делает возможным уничтожение таких реалий, как невежество, неграмотность, неуверенность в себе, и, кто знает, может быть, принесет, в свою очередь, уменьшение бедности, ненависти и преступлений.

Книга М. Ибука «После трех уже поздно» не дает этих обещаний, но проницательный читатель все время будет иметь перед глазами такую перспективу. Эта удивительно добрая книга не делает ошеломляющих заявлений. Автор просто предполагает, что маленькие дети обладают способностью научиться чему угодно. Он считает, что то, что они усваивают без каких-либо усилий в 2, 3 или 4 года, в дальнейшем дается им с трудом или вообще не дается. По его мнению, то, что взрослые осваивают с трудом, дети выучивают играючи. То, что взрослые усваивают со скоростью улитки, детям дается почти мгновенно. Он говорит, что взрослые иногда ленятся учиться тогда как дети готовы учиться всегда. И утверждает он это ненавязчиво и тактично. Его книга проста, прямолинейна и кристально ясна.

По мнению автора, «одним из самых сложных занятий для человека является изучение иностранных языков, обучение чтению и игре на скрипке или фортепьяно. Такими навыками взрослые овладевают с трудом, а для детей – это почти неосознанное усилие. И моя жизнь – яркое подтверждение тому. Хотя я пытался выучить целую дюжину иностранных языков, поскольку работал учителем на всех континентах, обучая детей, как из самых привилегированных слоев общества, так и из самых низов, по-настоящему я знаю только родной язык. Я люблю музыку, но не умею играть ни на одном музыкальном инструменте, даже не могу как следует запомнить мелодию.

Чтобы наши детишки, подрастая, свободно говорили на нескольких языках, умели плавать, ездить верхом, писать маслом, играть на скрипке – и все это на высоком профессиональном уровне, – нужно, чтобы их любили (что мы и делаем), уважали (что мы делаем редко) и предоставляли в их распоряжение все то, чему мы бы хотели их научить.»

Нетрудно представить себе, насколько мир будет богаче, здоровее, безопаснее, если все дети будут знать языки, искусство, основы наук прежде, чем достигнут подросткового возраста, чтобы затем использовать последующие годы для изучения философии, этики, лингвистики, религии, а также искусства, науки и так далее на более продвинутом уровне.

Каким был бы мир, если бы огромное желание детей учиться не притуплялось игрушками и развлечениями, а поощрялась и развивалось. Нетрудно представить себе, насколько лучше был бы мир, если бы голод познания трехлетнего ребенка удовлетворялся не только Микки Маусом и цирком, но и произведениями Микеланджело, Мане, Рембрандта, Ренуара, Леонардо да Винчи. Ведь маленький ребенок обладает безграничным желанием узнать все, чего он не знает, и у него нет ни малейшего понятия о том, что плохо и что хорошо.

Какие же у нас основания доверять советам М. Ибуки? Что в теории говорит в его пользу?

1. Он не специалист в теории образования, следовательно, не знает, что можно, а что нельзя: необходимое условие для совершения значительного прорыва в устоявшейся области.

2. Он, безусловно, гений. Начав свою деятельность в 1947 году, когда его страна была опустошена, он с тремя молодыми компаньонами и 700 долларами в кармане основал фирму, которую назвал «Сони». Он был одним из тех первопроходцев, которые подняли Японию из руин и отчаяния на уровень мирового лидера.

3. Он не только говорит, он делает. В качестве исполняющего обязанности директора Ассоциации раннего развития и директора организации «Обучение талантов» в Мацумото он давал возможность тысячам японских детей учиться по той программе, которую описал в этой книге.

М. Ибука предлагает изменить не содержание, а способ обучения ребенка.

Своей широкой известности М. Ибука обязан таланту изобретателя, деловым стратегиям и обостренному чувству новизны. Его изобретения подтверждены более чем семьюдесятью патентами. Его стратегия, придающая значение индивидуализации продукции, принесла ему славу незаурядного предпринимателя.

М. Ибука продемонстрировал свои блестящие навыки руководителя в процессе развития фирмы Sony, в особенности в 1945–1976 гг., когда он занимал должности ее президента и председателя совета директоров. Отличительным признаком его предпринимательского таланта являются научный склад ума и интерес к инновациям.

В мае 1946 г. М. Ибука совместно с Акио Морита основал компанию Tokyo Tsushin Kogyo K.K. Теперь необходимо было начать продавать какой-нибудь товар, но никто не мог придумать какой. У кого-то возникла идея торговать пирожками, но решили, что пирожки каждый может испечь, надо было придумать что-то оригинальное. Так был изготовлен прибор под названием электрорисоварка. Однако рис постоянно оказывался то недоваренным, то переваренным. Пока шли эксперименты с рисоварками, кончился первоначальный капитал. А работникам надо было платить зарплату. Наличные удалось достать, продавая на «черном рынке» электрогрелки. Принцип их действия был еще проще – спираль, обшитая тканью.

Затем фирма перешла к более сложным технологиям. Приставки к радиоприемнику, позволяющие принимать коротковолновые радиостанции, пользовались огромным спросом на «черном рынке». Собирать эти приборы приходилось в нелегких условиях – в здании, где была организована их сборка, протекала крыша. Паять радиодетали приходилось под зонтиком.

Так случилось, что во время доставки очередной партии товара заказчику, в здании радиостанции, М. Ибука заметил американский магнитофон, запись в котором производилась не на проволоку, а на магнитную ленту. Решено было сделать такой же. Самая серьезная техническая проблема заключалась в изготовлении магнитной ленты. Ленточный магнитофон был в диковинку даже в США. Из единственной книги, посвященной этому вопросу, инженеры узнали, что лента представляет собой пластиковую основу, на которую нанесен магнитный материал. В качестве основы применили ватман, а в качестве магнитного материала был выбран железный порошок, но тут возник вопрос: как закрепить его на пленке? На помощь пришел... рис. Рисовый отвар размельчался и наносился на ленту, после чего она посыпалась порошком. Правда, единственным звуком, воспроизводимым этим материалом, был резкий шум. Следующие образцы тоже делались вручную: в поджаренный на сковородке оксид железа добавлялся лак, полученный состав наносился на ленту кисточками. Качество записи звука было отвратительным. Нужно было искать другой материал с магнитными свойствами. Таким материалом оказался оксалат железа. Но найти этот реактив в послевоенной Японии было практически невозможно. М. Ибука действовал как всегда быстро. Со своим помощником он объездил весь город, наткнувшись наконец на единственный магазин, где продавался желанный реактив. С двумя банками порошка они вернулись на фирму для проведения дальнейших экспериментов. Первый нормальный катушечный магнитофон японского производства, получивший название G, был создан только в 1950 году. Долгое время М. Ибука и Морита не могли продать ни одного экземпляра. «Игрушка» весом 35 кг стоила 170 тыс. иен. Средняя зарплата в Японии в то время была в 17 раз меньше. После длительных безуспешных попыток найти хотя бы одного частного покупателя они сумели сбыть новый товар Верховному суду Японии, которому остро не хватало стенографисток. Представители фирмы убедили чиновников, что магнитофон сможет заменить стенографиста. На вопрос «А что будет, если пленка помнется?» М. Ибука не моргнув глазом ответил: «Ее нужно просто распрямить и разгладить». Вопрос о покупке 20 магнитофонов был решен положительно.