Присцилла одобрительно улыбнулась своей обычно малодушной соседке по комнате. – Ну, Пэтти, ты определенно лучше, чем я о тебе думала!

– Благодарю, – буркнула Пэтти.

– Я начинаю верить, что у тебя есть совесть, – сказала Джорджи.

– И просто замечательная, – подтвердила Пэтти самодовольно.

– Когда-нибудь тебе воздастся, – сказала Присцилла.

– О да, – согласилась Пэтти. – Профессор Кэрнсли сказал, что лично объяснит мне Сведенборга, и пригласил меня сегодня к ужину!

Таинственная Кейт Феррис, которая целый семестр держала Присциллу на грани нервного истощения, приступила к своей карьере в колледже совершенно спонтанно, экспромтом. Это началось в один далекий ноябрьский денек. Джорджи Меррилс и Пэтти только что вернулись домой со спортивной площадки, где стали свидетелями старта «погони по бумажному следу» по пересеченной местности, в которой Присцилла исполняла роль лиса. Войдя в кабинет, Джорджи остановилась, чтобы изучить несколько наспех приколотых к двери листков бумаги.

– Что это, Пэтти?

– О, это список желающих вступить в Немецкий клуб. Видишь ли, секретарь Присциллы и все, кто желают стать его членами, приходят сюда. В кабинет все время набивается такое множество первокурсниц, что я велела ей вывесить список на дверь, чтобы они вступали в клуб за пределами кабинета: великолепно работает. – Пэтти перевернула листки и пробежала глазами по списку размашистых подписей. – Какая популярная организация, не так ли? Первокурсницы прямо-таки с трудом в нее протискиваются.

– Они стремятся показать фройляйн Шерин, насколько силен их интерес к предмету, – засмеялась Джорджи.

Пэтти взяла карандаш. – Ты не хочешь вступить? Я знаю, Присцилла будет довольна.

– Нет, спасибо, я уже и так плачу довольно членских взносов.

– Боюсь, что я и сама не вполне подхожу, так как не знаю немецкого. Тем не менее, грех не написать ни слова таким прекрасно отточенным карандашом. – На мгновение Пэтти нерешительно замерла с карандашом в руке, затем рассеянно вывела имя «Кейт Феррис».

Джорджи засмеялась: – Если случайно окажется, что в колледже учится некая Кейт Феррис, она будет удивлена, обнаружив себя в рядах членов Немецкого клуба. – И эпизод был предан забвению.

Несколько дней спустя обе девушки вернулись с занятий и увидели, что Присцилла и председатель Немецкого клуба, сидя на диване, голова к голове, яростно листают журнал.

– Она не студентка третьего курса, – объявила председатель. – Присцилла, должно быть, это первокурсница. Посмотри снова.

– Я просмотрела этот список трижды, и в нем не значится ни одной Феррис.

Джорджи и Пэтти обменялись взглядами и поинтересовались, в чем дело.

– Среди претендентов в Немецкий клуб зарегистрировалась девушка по имени Кейт Феррис, мы прошли по всем группам, но в колледже такой девушки просто не существует.

– Возможно, она в числе дополнительной группы студентов, – предположила Пэтти.

– Ну, конечно! Как мы раньше об этом не подумали? – И Присцилла перешла к списку дополнительных студентов. – Нет, ее здесь нет.

– Позволь мне взглянуть. – И Пэтти пробежала глазами столбец. – Ты перепутала имя, – заметила она, возвращая книгу и пожимая плечами.

Присцилла вытащила регистрационный лист и с триумфом продемонстрировала безошибочно написанную «Кейт Феррис».

– Ее забыли внести в список учащихся.

– Я никогда не слышала, чтобы подобная ошибка допускалась прежде, – с сомнением сказала председатель. – Не думаю, что нам следует вносить ее в ведомость, пока мы не узнаем, кто она такая.

– В таком случае, вы оскорбите ее чувства, – сказала Джорджи. – Первокурсницы ужасно чувствительны, когда к ним проявляют пренебрежительное равнодушие.

– О, отлично; тогда ладно. – И Кейт Феррис была соответствующим образом внесена в списки клуба.

Несколько недель спустя Присцилла была занята утомительным превращением протокола их последнего заседания в грамматически правильный немецкий язык; закрывая словарь и учебник грамматики со вздохом облегчения, она обратилась к Пэтти:

– А знаешь, вокруг этой Кейт Феррис творится что-то странное. Она не заплатила взносы и, насколько я могу судить, не посетила ни одного заседания. На моем месте ты бы не вычеркнула ее имя из списка? Не думаю, что она еще в колледже.

– Ты тоже можешь это сделать, – ответила Пэтти и безразлично наблюдала, как Присцилла вымарывала имя с помощью перочинного ножа. Пэтти никогда не переигрывала.

Вернувшись на следующее утро с урока, Присцилла обнаружила на дверной притолоке записку, написанную перпендикулярными буквами Кейт Феррис. В ней значилось:

Дорогая мисс Понд, я пришла заплатить членские взносы в Немецкий клуб и, поскольку Вас не оказалось на месте, оставила деньги на книжном шкафу. Сожалею, что пропустила так много заседаний клуба, но в последнее время я не имела возможности посещать занятия.

Кейт Феррис.

Присцилла показала записку председателю в качестве доказательства, что Кейт Феррис существует на самом деле, и вновь вписала ее имя в список членов.

Спустя несколько недель она нашла вторую записку на притолоке двери:

Дорогая мисс Понд, ввиду того, что я очень занята классной работой, я нахожу, что у меня нет времени посещать заседания Немецкого клуба, поэтому я решила выйти из его состава. Свое заявление о выходе из членов клуба я оставила на книжном шкафу.

Кейт Феррис.

Вычеркивая в очередной раз ее имя из ведомости, Присцилла обратилась к Пэтти: – Я рада, что эта Кейт Феррис ушла, наконец, из клуба. Она причинила мне больше неприятностей, чем все остальные члены вместе взятые.

На следующее утро на притолоке появилась третья записка:

Дорогая мисс Понд, так получилось, что я упомянула о своем выходе из Немецкого клуба в разговоре с фройляйн Шерин вчера вечером, и она сказала, что клуб поможет мне в работе, и посоветовала остаться в нем. Таким образом, я буду Вам весьма признательна, если Вы все-таки не представите письмо на заседании клуба, поскольку я решила последовать ее совету.

Кейт Феррис.

Присцилла со стоном швырнула записку Пэтти и, достав список членов, нашла букву «Ф» и снова вписала Кейт Феррис.

Пэтти сочувственно наблюдала за процессом поверх ее плеча. – Журнал в этом месте становится таким тонким, – сказала она со смехом, – что Кейт Феррис фактически проявляется на обратной стороне листа. Если она передумает еще несколько раз, от нее и мокрого места не останется.

– Я собираюсь спросить о ней у фройляйн Шерин, – объявила Присцилла. – Она доставила мне такую массу проблем, что мне любопытно посмотреть, как она выглядит.

Она действительно спросила фройляйн Шерин, однако фройляйн категорически отрицала, что знает что-либо об этой девушке. – У меня столько первокурсниц, – извинилась она, – я не могу их всех с их необычными именами помнить.

Присцилла расспросила о Кейт Феррис знакомых ей первокурсниц, но, несмотря на то, что все они полагали, что имя вроде знакомое, ни одна из них не могла с точностью вспомнить, как она выглядит. Ее описывали то высокой и темноволосой, то маленькой, со светлыми волосами, однако дальнейшие расспросы неизменно приводили к тому, что подразумеваемая ими девушка оказывалась совсем не тем человеком.

Присцилла постоянно со всех сторон слышала о девушке, но ей не удавалось увидеть ее даже мельком. Мисс Феррис несколько раз заглядывала по делу, но получалось так, что Присцилла всегда отсутствовала. Ее имя было помещено на доске объявлений в связи с тем, что она держала у себя просроченные книги из библиотеки. Она даже написала доклад для одного заседания Немецкого клуба (Джорджи не говорила свободно по-немецки, поэтому затратила на него целую субботу); но ввиду того, что ее неожиданно вызвали из города, она не читала его лично.

Через месяц-другой после второго пришествия Кейт Феррис, у Присциллы гостили подруги из Нью-Йорка, для которых в кабинете устраивалось чаепитие.