- Пилот, - обратился он к Бхагвати, - включить сигнал ускорения.

- Есть, милорд.

На корабле завыли сирены.

- Пилот, - отдал команду Северин, - приготовиться к маневрированию на основном двигателе.

- Есть, милорд. - Бхагвати взглянула на свою панель. - Проверка прошла успешно, милорд. Двигатель в состоянии готовности.

- Курс 157-157 относительный.

- Курс заложен в компьютер, милорд.

- Приступить к маневрированию.

Мягкий толчок - и Северин ощутил запуск двигателя как далекий гул, который словно поднимался по позвоночнику. Кресло под ним легонько качнулось, и легкий шепот силы тяжести коснулся среднего уха. Вскоре двигатель смолк, затем загудел снова. Акселе-рационная кабина скрипнула, а желудок Северина дал небольшой крен.

- Ну же, давай… - сквозь зубы пробормотала Бхагвати.

Основной двигатель, действительно, не был предназначен для таких манипуляций. Снова послышался гул - на этот раз более длительный. Северин поймал себя на том, что ждет звуков крушения.

Однако ничего не упало. Двигатель взревывал еще трижды, выравнивая курс. В голосе Бхагвати звенело торжество, когда она доложила:

- Курс 157-157 относительный!

Наконец послышался ровный, сплошной гул - это двигатель заработал в полную силу. Кабина Северина еще раз качнулась, словно чья-то мягкая рука вдавила его в кресло.

- Проверка всех систем, - приказал Северин, чтобы убедиться в сохранности приборов.

Все оказалось в порядке. Северин не особенно беспокоился за внешний корпус, состоявший из прочного полимера, усиленного поликарбонатными бимсами, но помимо этого на корабле было немало металла. Стальные полки, металлические петли, светильники и койки, где лежали раненые. Все трубы и коммуникации были усилены металлическими полосками. Весь корабль пронизывали клапаны, через которые от станций обеспечения поступали вода и электричество, а также выводились отходы.

«Только пробоины в корпусе мне сейчас не хватало», - подумал Северин. Постепенно, по одной десятой, он увеличивал гравитацию, пока не довел ее до единицы. Лишь один раз на корабле раздался грохот - когда в капитанском баре обрушилась полка с бутылками.

- Проверка всех систем, - снова приказал Северин.

Ничего не сломалось, ничего не отказало. Северин начинал гордиться «Искателем». Судно оказалось крепче, чем он ожидал.

Придется отвести корабль обратно к Ларедо, где его хорошенько подлатают. Они были сейчас в двадцати восьми днях пути от Ларедо. Но к этому времени все облученные члены экипажа умрут. Тем же, кто остался в живых, в течение многих дней предстоит ежедневно присутствовать на похоронах. А в довершение всего экипажу «Искателя» достались лучшие места на спектакле под названием «Гибель планеты»…

Северин отцепил экран и отодвинул в сторону. Затем отстегнул ремни и выбрался из акселерационной кабины.

- Бхагвати, передаю корабль вам, - сказал он. - Нкомо, Чамча, пора осмотреть пострадавших и проверить, как они выдерживают гравитацию.

Сам он хотел лично доложить лорду Го, что «Искатель» отлично справился с поставленной задачей. Северин надеялся, что хорошая весть поддержит капитана.

- Жизнь коротка, Порядок вечен, - прочел Северин слова погребальной службы. - Пусть каждый обретет покой и утешение в мысли, что все значительное уже известно. - Затем кивнул инженеру Моджтахед: - Приступайте.

Она нажала кнопку сброса, и из грузового шлюза потоком воздуха вынесло тела капитана Го Шикимори, лейтенанта Барри Монткри-фа и еще четверых членов экипажа. Поскольку во время торможения двигатель «Искателя» оставлял за собой широкий радиоактивный шлейф, а тела покойных, оказавшись вне шлюза, больше не подвергались торможению, капитан вместе с его последней командой были кремированы за несколько секунд.

Северин и еще четверо (двое несли вахту) стояли по стойке «смирно», пока не перестал мигать огонек на дисплее. Моджтахед заглянула через иллюминатор во внутренний шлюз.

- В камере чисто, милорд.

- Закрыть внешний люк, восстановить давление в шлюзовой камере, - распорядился Северин и повернулся к остальным. - Все свободны. - Он уже пошел было прочь, но остановился. - Моджтахед и Чамча, я попросил бы вас присоединиться ко мне за обедом.

Несмотря на то, что Северин был теперь на корабле старшим, он не торопился перебираться в капитанскую каюту. Вместе с Чамча и Моджтахед он прошел в кают-компанию, где все уселись за столом, за которым обычно обедали лейтенанты.

Пульсар уничтожил на «Искателе» всех коков, и теперь команда питалась кое-как, в основном разогретыми консервами. Готовить приходилось в микроволновке: горелки на корабельной плите стали настолько хрупкими, что ломались, как только их пытались включить. Сегодня дежурным по камбузу назначили одного из стажеров машинного отсека - он ретировался раньше, чем Северин и его товарищи успели попробовать его творение.

Северин откупорил бутылку вина из корабельных запасов. До этого ему приходилось пробовать этот напиток лишь изредка. Но сегодня у Северина были вторые похороны за два дня и ему хотелось выпить.

Он осушил два бокала, проглотил несколько солидных кусков тушенки и лишь после этого заговорил:

- Мы славно потрудились, спасая корабль. А теперь предлагаю заняться спасением планеты.

За столом повисла тишина. Затем Моджтахед отерла соус с подбородка и промолвила:

- Простите, милорд?

- Я хочу спасти Ши, - заявил Северин. - Для этого нам нужно отключить пульсар, и я, кажется, знаю, как это сделать.

Снова повисла пауза. Моджтахед и Чамча переглянулись.

Моджтахед - старшая из выживших младших офицеров. Чамча высококлассный оператор, специалист по обнаружению туннелей и единственный человек на корабле, которого можно было назвать ученым, хотя и с натяжкой.

- Это замечательно, милорд, - осторожно сказала Моджтахед.

- Давайте посмотрим вместе, - предложил Северин. Оживив экран на стене кают-компании, он вывел на него модель рентгеновского излучения пульсара, взятую из Каталога астрономических объектов Ан-рэй. - Пульсация рентгеновских лучей вызывается веществом, выпадающим с аккреционного диска. Поэтому если мы сможем отключить этот механизм, излучение тоже прекратится. В отличие от электромагнитных пульсаров, рентгеновский не действует в вакууме.

- Но, милорд, - вмешался Чамча, - речь идет об объекте с массой звезды. Пульсары - одни из самых плотных и самых опасных объектов во вселенной. Каким образом вы собираетесь его отключить?

- Совершенно верно, масса у пульсара колоссальная, - признал Северин. - Но аккреционный диск - это всего лишь газ, водород. Поэтому что мы делаем? Мы выпускаем ракету с антивеществом в аккреционный диск, и антивещество просто стирает его внутреннюю часть. - Он ухмыльнулся. - Пульсар затихает на несколько решающих часов, планета спасена, а мы получаем медали. Ну, что скажете?

Чамча моргнул. Моджтахед оказалась более практичной.

- У нас нет ракет с антивеществом, - напомнила она.

- Можно использовать одну из спасательных шлюпок. Если надо, до отказа забьем пассажирский отсек антивеществом и на автопилоте отправим к пульсару.

Чамча нерешительно поднял руку, словно примерный ученик.

- Что? - спросил Северин.

- Я вижу две проблемы, - начал Чамча. - Во-первых, не думаю, что у нас найдется столько антивещества…

- Мы можем сами пересесть в шлюпки, а затем направить «Искатель» к пульсару, - перебил его Северин.

- А во-вторых, - упрямо продолжал Чамча, - когда антивещество попадет на аккреционный диск, оно его не просто уничтожит, оно превратится в излучение. И это излучение, направленное на пульсар, не «выключит» его, а раскалит, и тогда выброс рентгеновских лучей многократно возрастет. Излучение же, направленное вовне, на аккреционный диск, раскалит этот диск так, что когда это вещество упадет на пульсар, мы получим новую сверхмощную вспышку рентгеновского излучения. - Чамча жестом изобразил подобие взрыва. - Вот тогда Ши действительно не поздоровится.