– Я совершенно никого из себя не изображаю! А что касается того, как нам спать, то вот что я скажу тебе: даже те, кто спят вместе, иногда сохраняют за собой отдельные комнаты – для удобства! – Валери вся кипела от злости.

– Только те, кому есть что скрывать.

– А нам, по-твоему, нечего скрывать? – спросила она, щуря глаза. – Какие непонятные вещи ты говоришь!

– Я всего лишь указал на твою ошибку.

– Это вовсе не ошибка. Да, я согласилась притворяться, что люблю тебя, что находиться рядом с тобой для меня неописуемое удовольствие, но что-то не припомню, чтобы я подписывала какой-нибудь документ, в котором говорится, что мне нужно уподобиться безмозглой, сумасбродной девчонке, которая только и мечтает о том, как бы забраться к тебе в постель!

– Только не строй из себя хладнокровную недотрогу!

Она вырвалась из его рук и сжала кулаки.

– Какая еще недотрога...

Послышался громкий стук в дверь. Не успела Валери понять, что происходит, как Хейл рванулся вперед и крепко обнял ее. Его объятия были столь неистовы, что она потеряла дар речи. А когда он прильнул к ее губам, то и вовсе ослабела: сердце заколотилось, и закружилась голова.

Дверь распахнулась. На пороге появилась Бет и тотчас густо покраснела до самых корней своих белоснежных волос.

– О, извините...

Хейл поднял голову и озорно улыбнулся. Он был похож на сорванца, залезшего в буфет за вареньем и пойманного на месте преступления.

– Нет-нет, что вы, не извиняйтесь.

– Мне только захотелось узнать, все ли у вас в порядке... Я зайду попозже.

– Все отлично, – прохрипела Валери. О Господи, неужели это ее сердце билось так сильно?

Бет тихонько прикрыла дверь.

Хейл разжал руки, и Валери тут же чуть ли не с кулаками набросилась на него:

– И что это значит?!

– Я, лишь восстанавливал разрушенное тобой.

– И для этого, конечно, ты решил унизить меня и оскорбить?

– Наоборот: продемонстрировать мою неугасимую любовь и неизбывный восторг, – поддразнил ее Хейл.

– Оставь, Донован, эти шутки при себе! Присев на край постели, Валери случайно увидела свое отражение в висевшем над туалетным столиком зеркале. Ей стало стыдно: сверкающие, выпученные глаза, пунцовые щеки, надутые губы, неопрятные пряди волос, упавшие на лицо...

Простонав, она откинула волосы и зло уставилась на Хейла.

– Сейчас мы одни, зрителей нет, балаган разыгрывать незачем. Можешь больше не корчить из себя без памяти влюбленного.

– Не забывай о контракте, – заметил он. Его лицо побледнело и стало еще более мрачным.

Высоко подняв подбородок, Валери словно пыталась просверлить взглядом Хейла.

– Я бы с удовольствием забыла, но, увы, не смогу!

На его скулах заиграли желваки. Ей показалось, еще секунда – и он разразится бранью. Валери вся внутренне сжалась и приготовилась к новой атаке. Но, слава Богу, все обошлось. Хейл рывком открыл дверь и быстро вышел.

– Боже милосердный, – чуть слышно прошептала Валери, и вздохнув, прилегла на койку. Это оказалось хуже, чем она могла себе представить! Но как у нее задрожали ноги от поцелуя! И сердце не могло успокоиться и все еще продолжало испуганно колотиться! Что с ней? Нервы ни к черту!

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя после столь бурной сцены, Валери осмотрела каюту. Небольшая, но удобная: откидной диванчик у стены, под ним три глубоких выдвижных ящика, маленький шкафчик, квадратный, закрепленный в стене столик, над ним лампа, а другая – в центре потолка.

В иной ситуации ей бы здесь понравилось. Валери сняла свитер, вынула одежду из чемоданов и разложила ее по ящикам под койкой. Затем открыла дверь, что, как она думала, вела в ванную, – и опешила: перед ней оказалась еще одна каюта, Хейла, точно такая же, как у нее, только мебель была расставлена как бы в зеркальном отражении.

– Вот это да! – произнесла Валери, заметив три больших чемодана и два саквояжа возле койки. – Он, похоже, решил здесь надолго обосноваться.

Ей совсем не хотелось, чтобы ее застали в каюте Хейла, и она поспешила вернуться к себе. Закрыв дверь на замок, она провела следующие несколько минут, осматривая ванную и встроенные бельевые шкафы.

Новый приход Бет прервал ее занятие.

– Осмотрелись? Все нашли? – первым делом поинтересовалась она.

– Думаю, да.

– Теперь, когда вы устроились, позвольте предложить вам небольшую экскурсию по яхте. Уильям и Хейл уже занялись переговорами. Невероятно!

– Вы правы, – согласилась с ней Валери. И подумала про себя: для Хейла нет ничего, абсолютно ничего, важнее его драгоценной компании!

Бет повела Валери в сторону носовой части яхты и показала ей столовую, камбуз, еще две каюты, такие же, как у нее, и каюту владельца яхты. Она была больше остальных, с двуспальной кроватью, двумя шкафами, телевизором. Еще одна дверь вела в небольшой кабинет.

– У вас красавица яхта! – чистосердечно воскликнула Валери, когда они поднимались на палубу. Хейл и Уильям увлеченно беседовали о чем-то своем, смеялись, попивали напитки. Реджина, в розовом бикини и солнечных очках, нежилась в шезлонге.

– Надеюсь, отплытие задерживается не из-за меня! – Красивый мужчина с самоуверенной улыбкой на губах поднялся на борт.

– Мы уже собирались отчалить! – упрекнула Бет, но глаза ее потеплели.

Должно быть, Стюарт, догадалась Валери. Подошедший мужчина, с ровным золотистым загаром, кофейного цвета волосами, рыжевато-карими глазами и крепким подбородком, в упор разглядывал Валерии, и мило улыбался.

– Ты не предупредила меня, что на борту будет еще одна гостья, – бросил он матери, не обратив никакого внимания на ее сердитый тон. Спрятав руки в карманы, он небрежной походкой приблизился к Валери. – Я Стюарт.

– А я Валери Прайс.

– Невеста Хейла, – уточнила Бет.

– Невеста? Ну и дела! – Стюарт не спеша, без тени волнения посмотрел на сестру. – Значит, кому-то все-таки удалось приручить этого дикого зверя Донована.

В это самое мгновение Валери почувствовала, как Хейл обнял ее. Прервав беседу с Уильямом, он подошел к ней сзади и властно, как и подобает хозяину, обнял ее за талию, ясно давая понять всем присутствующим, что она принадлежит ему. Даже сквозь ткань своих брюк Валери чувствовала силу и жар его руки. Ощущение было настолько ярким, что ей показалось, будто между ее кожей и его пальцами нет никакой преграды. И снова как сумасшедшее забилось сердце. Девушка даже с трудом следила за разговором.

– Думаю, вас следует поздравить! – воскликнул Стюарт, и было видно, что говорит он искренне, от всей души. – Давайте выпьем за невесту и жениха.

Размашистым движением, ухватив со стола льняную салфетку, он обернул ею бутылку шампанского, охлаждавшегося в ведерке со льдом, и начал ее открывать. И когда шипучая пена вырвалась наружу, Стюарт уверенно, не разлив ни капли, наполнил бокалы.

– Реджина... – позвала Бет дочь, и та с недовольным видом тоже взяла бокал.

Стюарт протянул шампанское Хейлу, Валери, затем высоко поднял свой бокал.

– За будущую миссис Донован, – громко произнес он, не обращая внимания на злой взгляд сестры. – И пусть она всегда остается такой же счастливой и красивой, как сегодня.

– Ваше здоровье, ваше здоровье! – подхватил Уильям.

– За любовь, – вставила растроганная Бет. Валери грустно улыбнулась. За это короткое время она прониклась симпатией к чете Стоуэлл и возненавидела себя за то, что лгала им.

– И за приятное путешествие, – добавил Уильям. Все поднесли бокалы к губам. Хейл еще крепче обнял Валери.

– За наш успех и процветание!

Валери окончательно скисла. Даже во время веселья и празднования их «помолвки» Хейл, похоже, только и думал, что о своей сделке с Уильямом Стоуэллом, да о деньгах, что она ему принесет.

Но с другой-то стороны: с какой стати у нее должно от этого портиться настроение? Ее огорчение, право, нелепо. То, что голова у Хейла забита одним лишь бизнесом, она поняла еще во время их первой встречи. И в ее планы вовсе не входило пытаться как-то повлиять на него. Но теплые прикосновения мужских рук, шампанское, от которого сразу немного закружилась голова, сделали свое дело: заставили ее сердце биться быстрее. А что, если, представила вдруг Валери, намеренно прислонясь спиной к Хейлу, и ощущая плечами его крепкую, как стена, грудь, что, если во время их путешествия... он изменит свое отношение к жизненным ценностям и деньги перестанут быть для него самоцелью?