2. Не выступает от чьего-либо имени (например, “народа”), не собирается становиться политической партией и не поддерживает ни одну из существующих партий. Не считает себя “авангардом”, не претендует на владение единственной истиной или чудодейственными рецептами.

3. Полностью подчинена гражданским властям общин Чьяпаса и является исполнителем их решений. Один из принципов сапатизма — “править подчиняясь”.

4. Не стремится стать примером и образцом для подражания в других странах, настаивая на том, что каждый должен исходить из своей собственной реальности, и не допускает в свои ряды никаких иностранных добровольцев, так как проблемы Мексики должны быть решены самими мексиканцами. Не опирается на помощь извне.

5. Не практикует смертной казни, захвата заложников, экспроприации материальных ценностей и т. д. …

6. Избегает военных действий на территориях, где есть гражданское население, и одну из своих главных задач видит в его защите.

7. Военное руководство избирается гражданскими общинами, и его состав меняется каждый год. Руководство всегда является коллективным. Все бойцы являются добровольцами…...

Можно спорить о теоретической ценности сапатистской доктрины. Между прочим, сам Маркос без смущения признает: “…...Мы иногда грешим наивностью”. Однако ее практическая состоятельность в доказательствах не нуждается: САНО существует более 10 лет.

Боевое детище Маркоса, его творчество и сама судьба, равно как и книги таких интеллектуалов-нонконформистов, как Ноам Хомский, — все это зримые свидетельства  ж и з н е с п о с о б н о с т и  л е в о й  и д е и. Неолиберальным стратегам не удалось воспользоваться замешательством в левом стане, вызванным обрушением “реального социализма” и крахом марксистско-ленинской теории, чтобы добить поверженного противника. Не получилось и отсечь носителей идеи от народных масс, изолировать одних, обрекая на интеллектуальное бесплодие, и маргинализировать других, отбросить в бесправие и немоту.

Более того, идеологам левой идеи удалось преодолеть тупиковую дилемму: либо капитализм — либо социализм. Надуманный выбор навязывали догматики с обеих сторон. Но в последнее десятилетие только слепой или глупец не видит — такая постановка вопроса выгодна неолибералам: ведь социализм (как альтернатива капитализму) разбит и дискредитирован. Те, кто поверил, что другого выбора не существует, рано или поздно вынуждены будут признать победу бесчело­вечного строя или уйти на обочину политической и идеологической жизни, бес­сильно бормоча: “А все-таки мы были правы...”. На самом деле правы вышедшие из тупика — на простор подлинного бытия, где возможны десятки вариантов выбора 3 .

Замечу попутно: меня поражает, что лидер левой российской мысли и, кстати, блестящий знаток Латинской Америки Сергей Кара-Мурза не упоминает о Маркосе. Вообще не говорит о возрождении близких ему воззрений. Его последние работы — проникновенные эпитафии “советской цивилизации” и даже кубинский очерк, опубликованный в “Нашем современнике”, — обретают черты мемориала4.

Но вот же — живая жизнь, одухотворенная борьбой за социальную справед­ливость и страстными поисками истины! Закончился  в с е г о   о д и н — пусть величественный (и трагический, и главное — столь значимый для нас) этап противостояния капитализму. Но уже начат следующий, и мы, разрозненные бойцы русского сопротивления, вольны присоединиться к крепнущему в мире движению.

Здесь необходимо краткое отступление о состоянии левой мысли в России. К сожалению, оно плачевно. Чтение оппозиционной прессы показывает — в большинстве случаев она не только не способна предложить альтернативы, но и современные реалии воспринимает с трудом. Ее символом вполне мог бы стать персонаж стихотворения Александра Кушнера — “печальный человечек с головой, повернутой назад”.

Поскольку нынешний год — выборный и всякое лыко так и норовит влезть в строку, оговорюсь: мои упреки адресованы не лидерам компартии — самой крупной и влиятельной левой организации в стране. Они-то, как правило, достаточно точны в оценках ситуации и благоразумно сдержанны в определении ближайших перспектив. Я критикую идеологов, публицистов, издателей — тех, через кого (с чьей помощью) партия и общество ведут диалог. Мне представ­ляется, они думают не столько о завтрашнем дне, сколько о дне вчерашнем.

Почитайте оппозиционную прессу — родную для меня: другой все равно нет! Одна и та же сыпучая смесь: как хорошо было при социализме — как плохо при капитализме. “Великие вожди” — “преступный режим”. “Колбаса по рупь двадцать” — к дорогим витринам не подступиться.

Все правильно. И все не так! Скажите, положа руку на сердце: сегодня можно возродить социализм ? Есть для этого экономическая база, социальные условия, благоприятная международная обстановка? Ни того, ни другого, ни третьего.

О капитализме. На частников вкалывают десятки миллионов. На заводах, в торговле, в сервисе. Для них капитализм (может, и трижды клятый, а может, и сердцу милый — у кого как) —  е д и н с т в е н н а я  возможность заработать на жизнь. И эти миллионы не абстрактное население — конкретный электорат. Вы что же думаете, они вам на шею бросятся, заслышав лозунг “Долой капитализм”?

Да и само левое движение — хочет оно или нет — сегодня не может обойтись без буржуазного финансирования. То и дело в этой связи возникают имена олигархов. Точны ли персоналии — не знаю. Хотя обозреватели обнаружили в федеральном списке КПРФ из 18 человек двух людей ЮКОСа — С. Муравленко и А. Кондаурова (“Независимая газета”. 8.09.2003). Как бы то ни было, без денег на выборах не победить. Не на стари­ковские же копейки развертывать агитацию и пропаганду. Большинство партий берет деньги у Кремля, не отказываясь и от олигархических подачек. Чтобы биться с ними на равных, левым придется воспользоваться финансами буржуазии.

А теперь ответьте: как панегирики социализму и проклятия капитализму согласуются с современной российской действительностью, где социализм не возродить, а капитализм не отменить? Зачем же нужны драчливые лозунги и ностальгические всхлипы, если ни то ни другое к сегодняшней ситуации неприложимо? “Давайте после драки помашем кулаками”?

Коллеги, друзья, простите за резкость! По-человечески понятны и ностальгия (и впрямь — “была великая эпоха”), и проклятия дикому капитализму. Но  п о л и- т и ч е с к и,  и д е й н о  — это тупик. Замкнутый круг, из которого левые не могут вырваться без малого 15 лет.

А вы задумывались, почему буржуазные СМИ охотно ввязываются в спор о “колбасных обрезках”? Ты им о дешевой колбасе — “при социализме”, а у них готов ответ: “При социализме людей гноили в ГУЛАГах”. Так 15 лет и перебра­сываются. Можно и 150! Это спор о том, что больше — километры или килограммы. Он имеет одну занятную особенность: неразрешим прин-ци-пи-ально.

Власть имущие  з а и н т е р е с о в а н ы  в том, чтобы оппозиция говорила о  п р о ш л о м.  О дележе текущих прибылей позаботятся Фридман с Дерипаской. Оставив на долю простого народа кособокую экономику, многомиллиардный внешний долг и прочий малопривлекательный балласт.

Что из этого следует? Что левые, если они хотят победить, должны отложить нереализуемые лозунги, перешагнуть через дряхлую дихотомию: социализм— капитализм и сформулировать программу к о н к р е т н ы х мер, облегчающих положение неимущих и незащищенных. Между прочим, к неимущим у нас официально при­числяют треть населения (данные Госкомстата за 2002 год), а незащи­щенными чувствуют себя все, включая губернаторов и олигархов .

Заняться конкретикой — это не из головы выдумано (мало ли что помстится с устатку?). Так поступили китайцы — и поди догони их теперь! Кстати, материалы о “китайском чуде” — вот что должно было бы заполнять страницы левой прессы. Особенно перед выборами. Ведь на что делает ставку кремлевская пропаганда: коммунисты не способны создавать ценности, придут к власти, все поделят, раздадут, и окажемся мы, господа, с голым задом! Тут-то и козырнуть китайским примером: самые высокие темпы экономического роста достигнуты под бдительным присмотром КПК.