Лева шагал рядом с Васькой, неуклюже поднимая ноги, боясь набрать песку в сандалии. Рекс тащился позади всех: ему в такой шубе было очень жарко.

- Сними штиблеты! - заорал Мишка.- Вышагивает! Глядеть тошно! Гусь!

И, передразнивая Леву, он показал, как тот вышагивает.

- Хорошо, я попробую,- кротко согласился Лева и послушно разулся.

Ногам, не привыкшим к горячему песку, было тяжело. Лева шагал на цыпочках, часто перебирая ступнями, отчего выглядел еще смешнее. Мишка покатывался. Рекс с недоумением смотрел на него.

Когда они спустились к реке по шаткой деревянной лестнице, как раз шел большой грузный пассажирский пароход «Спартак». Ребята разделись, бросились в воду и поплыли наперегонки, чтобы успеть вдоволь накачаться на волнах.

Рекс осторожно поплавал у бережка, вылез, отряхнулся и улегся рядом с Левой, беспокойно глядя на ребят. Вдоволь накупавшись, они вылезли и улеглись на песок. Зубы их стучали.

- А ты чего, как гриб, панамкой накрылся? - ехидно спросил Мишка.- Лезь!

Лева очень послушно снял панаму, разделся и, сложив аккуратно на песке брюки и рубаху, белея незагорелым телом, побрел в воду.

- Ой, мама! - захохотал Мишка, глядя, как опасливо барахтается Лева у берега.- Ой, лягушонок!..

- Отвяжись, прилипала! - тихо сказал Васька, но Мишку трудно так, сразу, унять. Он вскочил, кинулся в воду и сильно толкнул Леву на глубину, заорав на всю речку:

- Учись, заморыш несчастный!

Лева тихо и как-то очень покорно пошел ко дну, не пикнув.

- Ой! - прошептал Димка, вскакивая, но мимо него к воде уже мчался Васька, за Васькой - Рекс.

Мишка бестолково махал руками, что-то вопил и таращил глаза. Брызги летели над ним. Васька нырнул и вытащил Леву. На руках донес его до берега, уложил в тени чахлых кустов.

- Ничего,- бормотал Мишка, пританцовывая.- Подумаешь, лягушонок, и нахлебаться не успел как следует!

- Убить тебя мало! - сказал ему Васька и уселся над Левой, ошалело таращившим глаза.- Ну, как ты?

Лева покривил бледные губы.

- Темно там,- пробормотал он, передергиваясь. И вдруг заплакал.

- Ну и ладно реветь-то! - издали сказал Мишка, не решаясь подойти.- Что ты как девчонка!

Васька нехорошо взглянул на него - Мишка убежал еще дальше.

Потом они вместе долго лежали на берегу. Лева вздыхал и подрагивал и все просил:

- Вы уж маме не говорите, а? Пожалуйста!

- Ладно! - пообещал Мишка.- Не скажу, может быть.

- Не скажет,- медленно проговорил Васька, показав Мишке полновесный кулак.- И повернулся к Леве: - Как, полегче? Идти можешь?

- Могу…- Лева встал. Отошел несколько шагов от Волги, оглянулся: - А плавать я научусь! Честное слово! - И покачнулся.

Димка с Васькой едва успели подхватить его под руки, Лева повис мешком. Пришлось опять возиться с ним, поливать ему голову из его же панамы, дожидаться, пока мальчишка окончательно придет в себя и сможет стоять и двигаться.

- Да-а,- протянул Васька, когда они вернулись.- Я с тобой займусь.

- Ладно,- покорно кивал Лева.

Димка сидел на диване и смотрел, как Екатерина Николаевна собирается на работу. «И чего она возится? - недоумевал он.- Взялась подметать. И зачем? Все равно к вечеру опять мусор наберется! Нет, любят эти женщины лишнюю работу находить!»

Наконец мать ушла, наказав Димке кучу дел; он кивал, нетерпеливо поглядывая в окошко. Едва шаги Екатерины

Николаевны затихли, Димка, прихватив Рекса, выбежал во двор, где уже дожидались его друзья: они собрались на рыбалку.

Но планы спутались вдруг. С балкона квартиры Грановских их ласково окликнули:

- Мальчики! Зайдите!

Ребята повертели головами: к кому такое обращение? Да, Эмилия Наумовна смотрела на них и улыбалась. А ведь мальчишки опасались, что после речки будет у них с Левиной матерью совсем другой разговор.

- Пошли? - спросил приятелей Димка.- Я только Рекса домой отведу.

- Чего я там не видел! - дернул плечом Мишка.- От ихней музыки в ушах звенит!

А Васька молчком встал и пошел в гости. Нечего делать, Мишка потащился следом за атаманом. Вошел последним, с большой опаской.

Лева лежал на постели, а Эмилия Наумовна сидела рядом с ним на стуле. Из другой комнаты доносилась музыка, и Мишка недовольно поморщился: терпеть не мог этого грохота!

- Проходите, садитесь,- пригласила Левина мать.- Мне сын все про вас рассказал.

- Понятно,- пробормотал Мишка, на всякий случай пятясь к двери.

- Вы хорошие мальчики,- продолжала Эмилия Наумовна.- И он очень хочет с вами дружить. Трудно ему… Если бы папа был жив…

Голос Эмилии Наумовны прервался, она поднесла платок к глазам.

- Мама! - раздался из другой комнаты голос Виолетты, и Эмилия Наумовна испуганно посмотрела на соседнюю дверь.

- Да мы чего, мы ничего…- пробормотал Мишка.- Мы всегда… Будем на речку ходить!

- Ой, что вы! - замахала руками Левина мать.- Он после той речки никак в себя не придет: солнце его нажгло! А ему на солнце вредно. Вы, если хотите, приходите к нам: у нас книжки, читать будете, играть. А? Миша?

Мишка повел взглядом по книжной полке, скривился и захотел на волю.

- Ладно, там поглядим,- сказал он, толкая дверь.

- Спасибо вам! - неизвестно за что благодарила ребят Эмилия Наумовна.

А Мишка во дворе долго хохотал и на разные лады повторял:

- Мальчики! Приходите к нам. Книжечки будете читать, картиночки глядеть, в куколки играть!.. Ох, сдохну, братцы!

Димке это надоело, а Васька глядел-глядел да и сказал:

- Ну и хватит, балда!

Мишка обиженно замолчал и надулся.

К Леве больше не приходили. Целый день. До самого вечера. Они сидели у беленького флигеля, молчали. Идти было некуда. В кинотеатре «Спартак» закончился последний сеанс, а там пора на боковую.

- Скоро в школу,- вдруг вспомнил Димка, и Мишка зашипел на него рассерженным гусаком:

- Вспомнил! Все настроение отбил, дурак!

Васька засмеялся:

- Испугался? Неохота в школу?

- А кому охота! - ответил Мишка.- Уроки учи, и все такое! Мать ругаться будет: «Опять ты бездельничаешь, анчутка!» А в школе - училка!.. Да ну их всех совсем!

«Да, разленился я за лето,- подумал Димка.- Придется поднажать».

В его семье все учились. Мама, закончив институт, помогала отцу, и до поздней ночи, бывало, горел свет в их комнате.

- Дураки мы! - сказал вдруг Васька.- Батька мой все время толкует: «Учись, учись! Не будь темным, как мы». Он ведь с детства хребет ломал! У заводчика работал, во-от таким пацаном… Ох и били его!..- Васька сжал кулаки и замолчал, потом насмешливо поглядел на Мишку: - А тебе, балде, наука сама в руки лезет, а ты рыло воротишь! Кто ж из тебя получится?

- Кто-нибудь уж получится! - проворчал Мишка.- Не хуже тебя будем!

- А твой отец, видно, шибко ученый? - спросил Васька у Димки, поглядывая на окно кабинета Максима Максимовича.- Как вечером к тебе ни придешь - он то пишет, то читает.

- Он рабфак закончил. Знаешь, как трудно ему было! А теперь дальше учится.

- Куда ж дальше? - искренне удивился Мишка, а Васька насмешливо сказал:

- А ты думал, дальше уж и некуда? Голова садовая!.. Я тоже буду инженером! - неожиданно закончил он, и Мишка выразительно хмыкнул.

Во двор начали выходить жильцы - посидеть перед сном на воздухе, посудачить. Димка присматривался к родителям Мишки. Отец его - пожилой, степенный и седоусый, которого все называли Кузьмичом. Мать - бойкая, говорливая, так и сыпала словами: видно, в нее уродился болтливый сыночек! Внимательно слушала ее Эмилия Наумовна, изредка вставляла ученое словцо. Появилась даже Юлька-воровка, трезвая и потому сердитая, уселась, закурила. Женщины с неодобрением поглядывали в ее сторону. Последним вышел Лева, подошел к ребятам. Они потеснились на бревне.

- Ну как, ожил? - хлопнул его по плечу Мишка.- Опять плавать будем?