Кэрри сдержала слово: она не сказала Хантеру ни о задании, ни о том, что накануне встречалась с Дейроном. Впрочем, Хантеру было не до этого. Он собрался куда-то по делам; эта поездка могла затянуться на несколько дней. Он не спрашивал ни о чём, и Кэрри тоже молчала. В этот день они говорили только о пустяках. На следующее утро Хантер уехал из дома ещё до рассвета. Кэрри осталась одна…

Следующий день прошёл незаметно. Вокруг не было ни одной живой души, но Кэрри привыкла к одиночеству, и оно не тяготило её. Занятая хозяйственными заботами, она не заметила, как шло время. Наконец наступил назначенный час. Пора было отправляться в Эриенбург…

Кэрри добралась до Эриенбурга без особых приключений. Дорога могла бы занять почти полдня, но Кэрри вышла из дома задолго до рассвета. Теперь она умела использовать заклинание Земли и Воздуха, и это помогло ей сократить больше половины пути. За полчаса да рассвета Кэрри прервала полёт и в город вошла пешком.

Дом лорда Гленвина, освещённый утренним солнцем, выглядел совсем не так, как ночью. Но Кэрри всё же заметила, что странная тишина стояла вокруг; занавески на окнах были опущены, у чёрного хода, ведущего прямо в кухню, не было слышно ни звона посуды, ни утренней перебранки служанок.

Кэрри постучала – не было никакого ответа. Потом ещё раз – громче и настойчивей. Послышались шаркающие шаги, и старуха в чёрном платке выглянула из-за кухонной двери.

– Я – бедная девушка из деревни Жёлтые Пески, – сказала Кэрри, как учил её Дейрон. – Не найдётся ли у вас какой-нибудь работы?..

Кэрри была почти уверена, что ей ответят отказом. Но её пропустили в дом. Вслед за старухой она прошла по длинному коридору, миновала несколько поворотов и оказалась в просторной, богато обставленной комнате. Это, по-видимому, была спальня. Несколько пожилых женщин, одетых в чёрное, наклонились над кем-то, лежавшим на постели посреди комнаты…

– Иди сюда, девочка, – сказала одна из них. – Лорд Гленвин, наш хозяин, отправился на небеса. Похороны назначены на завтра. Помоги нам переодеть его.

Потрясённая, Кэрри отшатнулась от кровати.

– Лорда Гленвин умер?.. прошептала она побелевшими губами.

– Он выпил отравленное вино. Так говорил лекарь, который приходил к нему ещё вчера.

– О господи! – еле слышно сказала Кэрри. – А как же его семейство? Надеюсь, они… здоровы?

– Леди Гленвин совсем не в себе от горя. Дети здоровы… Несчастные сироты.

– А его брат?

– Брат?.. – с удивлением переспросила женщина. – Ты что-то путаешь, девочка. У лорда Гленвина никогда не было брата.

– Не было брата? Тогда, может быть, родственник, не знаю… Я говорю о том, который приехал погостить из Лэнсбрука.

К удивлению Кэрри, служанка сказала твёрдо и уверенно:

– У лорда Гленвина нет родственников в Лэнсбруке.

– А знакомых?

– Нет. А почему ты спрашиваешь? Ты что, знала эту семью, или…

– Одна моя знакомая из деревни когда-то служила в Эриенбурге, недалеко от вашего дома, – пояснила Кэрри. – Она рассказывала мне о нём.

– По-видимому, она ошибалась. У лорда Гленвина никогда не было брата в Лэнсбруке. Но хватит болтать. Помоги нам переодеть его.

Преодолев отвращение, Кэрри касалась холодного тела лорда Гленвина. Когда они сняли с него рубашку, Кэрри увидела медальон, висевший у него на груди.

На лорда Гленвина надели новую рубашку; две женщины поддерживали его, когда Кэрри просунула его руки в рукава нового бархатного камзола. Его голова запрокинулась; лицо было белым, как бумага, тёмные волосы упали назад, открыв бледный лоб лорда Гленвина. Кэрри казалось, что его глаза наблюдают за ней из-под опущенных век…

Ей было страшно, и голова её слегка кружилась; комната была наполнена сладковатым запахом тления. Двое рабочих внесли в комнату обитый бархатом гроб. Лорда Гленвина положили туда, скрестив на груди его руки… Пора было уходить. Одна за другой женщины вышли в тот самый узкий коридор, по которому Кэрри бродила ночью.

Она осталась в комнате одна. Подходящий момент наступил; Кэрри вытащила из кармана заранее приготовленные ножницы. Она подошла к гробу и сунула руку под покрывало, чуть пониже застывшего лица…

Её рука скользнула вниз, она нащупала медальон и перерезала крепкую шёлковую нить… Медальон остался в её руке. Незаметным движением Кэрри спрятала его в карман и вышла из комнаты вслед за остальными.

Кэрри не помнила, как она добралась до дома. Мысли путались, и не было никого, кто мог бы объяснить, в чём дело, или хотя бы просто успокоить. Хантер должен был вернуться не раньше завтрашнего в чем завтра после полудня.

Дверь в хижину была приоткрыта; Кэрри заглянула внутрь: комната была пуста. Но на столе лежала записка, как и обещал Дейрон. «Странно, – подумала Кэрри, – наверное, он побывал здесь совсем недавно. Но, в таком случае, почему он не дождался меня?..»

Кэрри опустилась на деревянную скамью и развернула сложенный вчетверо листок бумаги.

«Теперь ты знаешь всё, – писал Дейрон- Свершилось то, что должно было свершиться. Лорд Гленвин должен был умереть. Завтра утром ты должна вернуться в Эриенбург. Похороны состоятся сразу после полудня. Возьми с собой медальон и жди неподалёку от дома лорда Гленвина. На похоронах ты встретишься с одним из нас. Отдай ему медальон и возьми то, что он тебе передаст. Потом, не медля, возвращайся домой и жди. В скором времени ты получишь весть.»

Записка, составленная в таких туманных выражениях, была написана в духе Дейрона. Кэрри бросила её обратно на стол, даже не сложив снова. Это было излишним: в хижине она была одна. Кэрри сидела без движения и смотрела в пустоту. Только маленький бумажный листок был свидетелем обмана. Ибо теперь она убедилась, что Дейрон обманул её. У лорда Гленвина не было брата. Он выдумал эту историю и заставил её поверить. В пакете был яд, и мишенью Дейрона был сам лорд Гленвин . Зачем это было нужно, Кэрри ещё не знала. Но ей было всё равно. Какой же доверчивой она была, что так легко до дала себя обмануть!

«Завтра возвращается Хантер – размышляла Кэрри. – Я скажу ему, что ухожу, и всё будет кончено.»

Уйти из ордена Вечной Тьмы… Кэрри задумалась. Уходя, она обрекла бы себя на забвение и проклятие. Проклятия она не боялась. Но уйти из ордена означало остаться в одиночестве. Что она будет делать одна? Пойдёт в работницы или в наймётся в какую-нибудь лавку, как это сделала Элли?..

Будущее сразу представилось ей серым и безрадостным.

«Похороны состоятся завтра,» – написал Дейрон. Что, если она не пойдёт?..

«Нет, – сказала себе Кэрри. – Слишком поздно, чтобы отступать. Я и так наделала достаточно глупостей… Завтра возвращается Хантер. Подожду, что он скажет. Возможно, вместе мы что-нибудь придумаем. Он ведь тоже не в восторге от Дейрона и его решений. Если я и могу ожидать от кого-нибудь помощи, так это от него. А пока… Выполню всё до конца.»

…Похоронная процессия медленно двигалась вдоль улицы. Кэрри пропустила её вперёд и незаметно примкнула к толпе. Всматриваясь в лица, она гадала, как же должен выглядеть тот человек, для которого она принесла сюда медальон лорда Гленвина. Босоногий рыжеволосый парень шёл совсем рядом и с любопытством смотрел на неё; рядом ковылял хромой старик с тростью, в старомодной чёрной шляпе. Ни тот, ни другой, скорее всего, не были этим человеком, которого Дейрон назвал просто «один из нас».

Кэрри уже потеряла надежду отыскать его здесь, когда высокий, богато одетый мужчина средних лет в чёрном траурном костюме, ехавший впереди, повернул коня и н медленным шагом поскакал вровень с ней.