Динозавр подумал, что это помещение очень похоже на то, на Потомаке, где он с Пенелопой…

Что-то толкнуло его вперед. Он шагнул вперед и положил ей руку на плечо.

– Пенелопа… – хрипло произнес он.

Она сшибла его руку резким ударом и процедила:

– Убери свою грязную клешню, Динозавр! Мы здесь работаем, ясно?

– Ясно.

– Я не для того вызволила тебя из банановой дыры, чтобы барахтаться с твоей вонючей тушей на постели.

– Пенелопа, ты все-таки редкая сволочь.

– А ты как думал, пупсик? – она провела пальцем по его щеке. – Именно сволочь. За работу…

Динозавр должен был признать, что накопала Пенелопа немало. Работа с информацией – это ее конек.

– В ту ночь ты проговорилась об Ордене Копья, – сказал Динозавр, сидя перед компьютером на жестком стуле – он признавал только жесткие стулья и не любил разваливаться в обволакивающих, массирующих седалище и шею, принимающих любую форму креслах. – Что это такое?

– «Теневые миры» человечества.

– Это чушь! – воскликнул Динозавр.

– Для дураков небольшая лекция. В знаменитый «час X» человечеству пришлось срочно уносить ноги с нашей любимой альма-матер – планеты Земля. Многие переселенцы на своих эскадрах выпали из поля зрения Планетного Комитета Спасения. Они просто пропали, сгинули, погибли – так считалось до поры до времени. Но кто гарантирует, что многие эскадры не нашли новые миры и не обжили их?

– Мы обнаружили несколько таких миров. Жалкое зрелище. Им едва удавалось сохранить крупицы технологической цивилизации. Они были привязаны к своим новым планетам.

– Они – да. А другие? По другую сторону барьера, в «теневых мирах»?

– Какие другие?

– Документ 87\ 165! – отдала приказ Пенелопа компу.

В воздухе завис переливающийся разными цветами текст. Пенелопа протянула руку, и ей на ладонь лег отпечатанный на пластиковом листе документ.

– «Аспекты внешнего воздействия на гуманоидный сектор не идентифицированных сил присутствия», – процитировал Динозавр. – Что за чепуха?

– Прочитай подчеркнутые выдержки. Динозавр внимательно ознакомился с ними и недовольно осведомился:

– Этот аналитик офицер Ньюмен из информационного центра Бюро считает, что за многими не расследованными случаями, происшедшими в ОПА, стоят «темные миры»?

– Именно. Мы привыкли все списывать на происки московитян. А он делает допущение, что враги могут говорить и на других языках.

– Недоказуемо.

– Идиоты из Бюро посчитали так же, – кивнула Пенелопа. – Вот еще. Справка по делу Найсмита.

Еще один лист порхнул в ее ладонь.

Динозавр ознакомился и с ним.

Восемь лет назад была зафиксирована попытка проникновения в Институт Короля Артура – так в шутку прозвали научно-исследовательскую организацию, занимавшуюся в интересах обороны исследованиями в области паранормальных явлений. Польза от него была не такая большая, пока ни один колдун и экстрасенс не мог противопоставить ничего боевому истребителю или плазмопокрывалу. Но такие исследования все равно велись как в Аризоне, так и в Московии – был призрачный шанс получить, наконец, в этой области преимущество перед стратегическим противником.

Институт Короля Артура имел славу обители сумасшедших всех мастей. Астрологи, колдуны, авгуры и еще черт-те кто – кого там только не было. Все они там чувствовали себя комфортно, сосали денежки из федерального бюджета и в ближайшие столетия не собирались их оправдывать.

Если бы чужой агент пытался проникнуть в суперсовременные лаборатории на Стрельце-восемь, тоже принадлежавшие институту Артура, но занимающиеся серьезнейшими психотронными исследованиями, это еще можно было бы понять. Но лазутчик влез в банк данных по старинным рукописям, слизнув оттуда всю информацию, а затем отправился в музей института, в котором был собран разный хлам со всех концов Вселенной, имеющий якобы магическое значение. Лазутчик без труда преодолел системы охраны – благо охранялся этот филиал не особенно хорошо. Однако в последний момент пришелец сделал ошибку, у порога музея он напоролся на охрану, попытался уйти с боем, подстрелил трех человек и попал наконец под хлыст нейтрализатора.

Сотрудники ФБР привычно посчитали его за московитянского лазутчика. Этот человек не значился ни в одном регистрационном банке. Его просто не существовало – так же как и десантника, павшего в доме Динозавра.

Лазутчик молчал и не реагировал ни на какие вопросы. Тогда за него взялись с использованием гипноснимателей и правдоискателей. И специалисты обнаружили очень сложную систему психологических блокировок. Ее почти удалось преодолеть. Наконец, допрашиваемому смогли задать несколько вопросов.

– Как тебя зовут?

– Несущий Молнию.

– Ты из Московии?

– Нет.

– Откуда?

– Орден Копья!

Эти слова были последними. Вступила в силу не выявленная глубокая блокировка. Были нейтрализованы рефлексы, отвечающие за дыхание, и агент погиб.

– Он слизал из информбанков в числе прочей информацию по проявлениям полтергейстов, – произнес Динозавр.

– Так точно, сэр! – улыбнулась Пенелопа. – Теперь полюбуйся на это.

Следующая распечатка легла в ее руку. У Динозавра полезли глаза на лоб.

– Нападение на космический госпиталь. Это же объект Галактического Комитета Общей Безопасности!

– Да. И там тоже было несколько «фокусников».

– Неизвестные штурмовики «Торнадо». Это серьезно. Такие машины могут позволить себе немногие.

– В тот-то и соль…

Динозавр внимательно ознакомился со всеми случаями похищений носителей полтергейста последних месяцев.

– В четверти случаев загадочные противники успевали на место происшествия раньше, чем спецслужбы, полиция и служба спасения Аризоны вместе взятые, – задумчиво произнес Динозавр.

– Какой вывод напрашивается? – спросила Пенелопа.

– Они могут определять место будущего кризиса. Но как? И вообще – такое возможно?

– Значит, возможно. Они знают, где разгорится полтергейст. Полицейский глайдер только еще получает приказ на вылет к месту происшествия, а эти задницы уже там и берут за задницу тех ублюдков, – выдала Пенелопа. – Что нам это дает?

– Нужно успеть к месту очередного бедствия раньше их. Нам нужны они. Живые. Только как узнать заранее о том, где произойдет очередной полтергейст?

– Пока еще не знаю, – честно призналась Пенелопа. – Но у меня имеются кое-какие соображения и на этот счет…

_ Попробуем испытать действие приорской «раковины» на самом молодом нашем пациенте, – сказал Сомов, сидевший в кресле. – Курсант Военно-космической академии восемнадцатилетний Павел Серебряков.

– Я должен принять участие! – потребовал разведчик.

– Тогда влезай в СВЗ.

– А ты? – спросил Филатов.

– Как ты представляешь работу с «раковиной» в скафандре высокой защиты?

Филатов пожал плечами. Послушно подошел к стене командного пункта. И влез в раскрывшийся лепестком СВЗ «Муромец», похожий на закованного в латы гоблина из старых английских сказок.

– Пошли, – кивнул Сомов.

Капсула местного сообщения отделилась от основного модуля госпиталя и направилась к висящей отдельно в космосе и не соединенной ни с чем зеленой «елочной игрушке» – блоку одиннадцать.

– Стыковка завершена, – сообщил комп. Друзья прошли по коридору к боксу. Остановились перед ним. Сомов нервно провел рукой по лицу и приказал:

– Комп, открыть!

– Особо опасный блок. Подтверждение, – привычно потребовал комп.

– Подтверждаю.

Они прошли куб со стороной в восемь метров. Пластиковая мебель из пенорезины, о которую невозможно ушибиться, составляла всю обстановку. Сложнейшая аппаратура не была видна, но при необходимости могла словно по волшебству возникнуть из пола, стен и потолка. Тяжесть здесь была семьдесят процентов земной – наиболее благоприятная для излечения любой болезни.

– Комп, общее состояние больного? – осведомился госпитальер доставая из кармана «раковину» приоров.