Госпитальера грубо поставили на ноги. Вокруг моментально забурлила толпа, которая все росла и росла. Слышался галдеж. Граждане были любопытны, взвинчены и раздражены. Доносились обрывки фраз:

– Расплодились еретики!

– Куда жандармерия смотрит, а? Они сами-то не еретики?

– Житья не стало!

– Креститься в общественном месте. Фу, какие дурные манеры!

Сомов понял, что попытка побега не удалась. И начал ломать дурака.

– Как вы могли подумать? – начал он напирать на немного оторопевшего от его напора полисмена. – Меня чуть не задавили. Я взмахнул рукой, чтобы удержаться. А эти орут – еретик. Вы проверьте их самих. Они-то не еретики, коль им такие мысли лезут.

Второй полицейский озадаченно посмотрел на него. Он готов был поверить.

Сомов был уверен, что дали бы ему возможность, и он заболтал бы этих не слишком далеких блюстителей порядка, которые, кажется, совершенно не привыкли к тому, что им врут – похоже, их мундир сам по себе служил гарантией правдивости тех, с кем они говорят.

– Еретик, который заходил в мой магазин! – вдруг заорал выкатившийся из толпы пузан. – Я написал заявление, господин полицейский.

Продавец магазина подвернулся как нарочно.

– Жан, да это тот парень, которого мы ищем с самого утра! – сказал полисмен.

И на запястьях защелкнулись массивные корявые наручники из плохо обработанного чугуна.

Сомов затравленно заозирался. И ни в одном взоре обывателей, направленных на него, не увидел ни жалости, ни даже оттенка сочувствия.

«СИЛА И СЛАБОСТЬ ДУХА – ЭТО ПРОСТО НЕПРАВИЛЬНЫЕ ВЫРАЖЕНИЯ. В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СУЩЕСТВУЕТ ЛИШЬ ХОРОШЕЕ И ПЛОХОЕ СОСТОЯНИЕ ОРГАНОВ ТЕЛА. ЛАРОШФУКО».

Магистр Домен с омерзением посмотрел на идущую под потолком храма надпись. И едва сдержался, чтобы не выдать какое-нибудь едкое замечание.

Они вышли из Храма Пищеварения и устроились у фонтана. Магистр сидел, застыв, и сжимал семиконечную звезду, которая пряталась в глубине его одежды. Глаза его были прикрыты.

Черный шаман сидел рядом и содрогался от беззвучного смеха. Его лоснящаяся шкура сотрясалась.

– Ты ошибся, Магистр! Ошибся, ошибся, ошибся! – запричитал он. – Ты глуп. Я думал, умен. Но ты – глуп! Магистр не обращал на него никакого внимания.

– Белые здесь тоже глупы. Эти безродные шавки не знают, что такое сила! Я знаю, что такое сила. Ты знаешь, что такое сила! Мы объединим силы, и никто здесь не сможет нам противостоять. Эти шавки будут отдавать нам кровь и почитание! А мы будем почитать Черных Погонщиков! Этот мир будет наш! Ты и я!

– Помолчи! – неожиданно грубо прикрикнул Магистр. Его лицо было сурово и неприступно. Он что-то пытался сделать.

Талисман Пта. Святыня Ордена. Она переходила из века в век лучшим из лучших, чтобы однажды послужить для того, для чего и была создана. Сейчас звезда нагревалась, она запылала невидимым жаром. Но Магистр терпел его. Он ликовал, понимая, что настал, наконец, Великий Час. Что никто еще из Ордена не был никогда так близок к цели.

Подобное притягивается подобным. Талисман стремился куда-то, он указывал путь.

Магистр знал, что у Талисмана Пта есть брат. И он на этой планете. Оба Знака Силы жаждали воссоединения. И тогда…

– Час близок, колдун… Близок! – произнес Магистр, отрывая руку от Талисмана и обдавая Черного шамана взором черных бездонных глаз.

И Черный шаман вздрогнул, как от удара.

К небольшому деревянному вокзальчику, натужно пыхтя, неторопливо подъезжал паровоз. Он тащил за собой восемь узких чистеньких зеленых вагонов.

Филатов все пытался определиться, где же он оказался. Несомненно, что это человеческий мир. Но где он расположен? Скорее всего, это осколки человечества после Великого Разбредания. Но где высокая технология? Где космические корабли? Звездолет и пыхтящий паровоз – вещи трудно совместимые. Возможно, что за века здесь утратили старые знания. Цивилизация скатывалась все ниже и ниже, и никто не мог ей помочь. Та же Ботсвана не одичала полностью благодаря Галактическому Комитету Общей Безопасности. Об этой же дыре никакому Комитету известно не было.

Впрочем, стучались в сознание Филатова и куда более экзотические идеи. Например, что он находится вовсе не в нашей Вселенной, а в каком-то параллельном, очень похожем, но все же отличающемся мире, и тогда это – настоящая старая Земля. Или это одно из ответвлений Древа Времен – независимый временной поток, в чем-то повторяющий, а в чем-то отличающийся от нашего. Теории Древа Времен и параллельных миров выдвигались давно, но пока не получили не подтверждения, не опровержения. Так что их разведчик оставил про запас.

Паровоз тем временем, натужно пыхтя и обдавая паром суетившихся на перроне пассажиров, подкатил к станции и замер. Затем, перекрывая паровозные гудки, раздался мощный бас кондуктора:

– Граждане, приготовьте ваши билеты! Поезд отбывает в Париж через пятнадцать минут!

В вагоны третьего класса рассаживались крестьяне с корзинами, тележками, сетками. Они галдели и ругались с проводником, который орал, что провозить поросят в вагонах запрещено. В вагоны второго и первого класса садились буржуа – толстомордые торговцы и их поджимающие губки жены с крохотными сумочками, в длинных платьях, скукоженный чиновный люд, похожие на черных ворон священнослужители.

На перроне суетился пацаненок-газетчик. Он кричал:

– Газета в дорогу – скука побоку! Читайте: «Я был на грани смерти. Он походил на умалишенного!» Благодаря бдительности Гражданина схвачен еретик! Покупайте и читайте! Человек в белом костюме явился к простому торговцу!

Филатова что-то кольнуло. Он подозвал пацаненка и купил у него газету из тех денег, которые позаимствовал у «лесоруба».

Статья в газете «Парижская Истина» сообщала: "В предместье Сен-Мар задержан опасный еретик. Выявил и передал его в руки полиции, выполняя свой долг Гражданина, простой торговец Симон Шир. Еретик был одет в странную одежду серебристого цвета и производил впечатление душевнобольного, что неудивительно – ведь еретические мысли могут быть порождены лишь больным разумом.

«Когда он возник в моем магазине, холодные руки ужаса сдавили мое горло. Он был опасен. Он был безумен. Я рисковал за правое дело. И я снова поступил бы так же», – поведал Симон Шир.

Возможно, задержанный принадлежит к тайному обществу Святого Валентина. Его дело будет рассмотрено Равными. Общественный трибунал суров, но справедлив. И его решение будет отвечать чаяниям простого Гражданина!"

– Влип, умник, – прошептал Филатов.

Как он и ожидал, госпитальер, не долго думая, попал в неприятную историю и, естественно, не смог выкрутиться. Сомов создан для того, чтобы быть жертвой обстоятельств. Но ведь он, Филатов, создан для того, чтобы эти обстоятельства преодолевать. Придется предаться обычному занятию – вытаскиванию из очередной ямы своего друга. Не в первый раз. И не в последний.

В отличие от госпитальера, Филатов моментально сориентировался в обстановке. Он начинал понимать, что собой представляет этот мир, и картина складывалась фантастическая.

– Гражданин, – спросил он кондуктора, протягивая ему билет. – Поезд останавливается в Сен-Маре?

– Останавливается, Гражданин, – не слишком дружелюбно произнес проводник. Вежливость не относилась у местных жителей к распространенной добродетели.

По горной дороге шли два монаха. Путь их был неблизок. Но они терпеливо, шаг за шагом брели вперед. Если говорить точнее, то шли монах и монахиня. А если быть совсем точным, то вперед, к пока что неизвестной цели пробирались майор Форст и специальный агент ФБР Пенелопа Вейн.

Одежду они стянули по случаю, Добравшись до монастыря. Динозавр предложил захватить языка и выведать у него все. Но овчинка не стоила выделки. Оставлять за собой кровавый след – это низкопробная работа. Они не могли себе позволить такого.