_{На поляне КОАППа — Комитета охраны авторских прав природы — небольшое столпотворение: председатель Кашалот, действительные члены КоАППа Стрекоза, Гепард, Сова и Рак, член-корреспондент Мартышка и секретарь Птица-Секретарь окружили только что вошедшего Человека и уставились на чемоданчик в его руке так, словно там спрятано нечто совершенно невиданное.}

Кашалот. Значит, вы утверждаете, уважаемый Человек, что в этом чемоданчике находится нос?

Человек. Утверждаю, дорогой Кашалот.

Мартышка (заикаясь от любопытства). А… а чей это нос?

Гепард. Вероятно, милая Мартышка, он принадлежал раньше какой-нибудь любопытной обезьяне, которая совала свой нос куда не следует.

Стрекоза. Бедняжка… значит, она осталась без носа…

Человек. Гепард пошутил, Стрекоза, — любопытная обезьяна осталась с носом. Ну, а тот нос, что в чемоданчике, — ничей, он никому не принадлежал: это отдельный, совершенно самостоятельный нос.

Гепард. Так сказать, нос в чистом виде.

Рак. Отдельно носов не бывает. Даже у слона уж на что длинный нос, а и тот к голове прикреплен — хоботом называется.

Мартышка. Спасибо за свежую информацию, Рак, но вы ошибаетесь: хобот у слона — это не просто нос, а нос, сросшийся с верхней губой.

Сова. Так его, Мартышка! Ишь ты, все-то он, Рак, знает, — что бывает, чего не бывает… А людям верить надо! Ну-ка, Человек, покажи ему сюрприз-то!

Кашалот. Стыдно признаться, но даже я сгораю от любопытства.

Человек. Хорошо, дорогой председатель, я открою чемоданчик… но, надеюсь, сначала вы откроете заседание?

Кашалот. Ах да, совсем забыл! (Скороговоркой.) Открываю очередное заседание Комитета охраны авторских прав природы.

Птица-Секретарь. Коапп, коапп, коапп!

Человек. Ну вот, теперь смотрите!

_{Человек прошел на поляну, положил чемоданчик на пень и открыл крышку. Коапповцы увидели хитроумное сплетение стеклянных трубок, шкалу электрического прибора со стрелкой, электромоторчик с воздушным насосом, а в отдельном «отсеке» — установленные в гнездах небольшие стеклянные флакончики с притертыми пробками. Это искусственный нос.}

Гепард. Скажите, дорогой Человек, а он чувствует запах?

Человек. Конечно, Гепард, ради этого он и сконструирован. Запах воспринимает вот этот маленький цилиндр из полупроводника. Поверхность у него пористая и словно губка впитывает молекулы пахучего вещества. При этом электрическое сопротивление цилиндрика становится другим, и стрелка миллиамперметра откланяется. Вот эта трубка — своего рода стеклянная ноздря, через нее засасывается воздух с молекулами пахучего вещества. Мартышка, возьмите трубку. Вот в этих флакончиках различные жидкости, названия их написаны на этикетках. Открывайте пробки и подносите поочередно флакончики к стеклянной ноздре, а я, глядя на прибор, буду вам говорить, какая это жидкость.

Мартышка. Хорошо. (Берет один из флаконов, показывает коапповцам и шепчет.) Сначала я поднесу этот флакон — вот, читайте.

 Рак. (начинает читать). Бе-е…

Мартышка (шепотом). Тссс… Про себя, Рак. Человек не должен слышать. Все прочитали? (Открыв флакон, подносит его к трубке.) Ну, что это, дорогой Человек?

Человек. Минуточку… так — стрелка показывает семь миллиампер. Смотрим в таблицу… семь миллиампер… ага — это бензин?

Мартышка. Ой, как здорово! А это?

Человек. Сейчас посмотрим… мм… два миллиампера… угу… нашатырный спирт?

Мартышка (в восторге). Точно как в аптеке! Это нашатырный спирт — его дают понюхать упавшим в обморок, верно?

Гепард (тянет носом). Бррр… по-моему, упасть в обморок можно как раз от этого ужасного запаха.

Кашалот. А я? Дайте мне понюхать. Мартышка!

Мартышка. Сейчас, милый Кашалот, только вспрыгну вам на спину и поднесу флакон к вашей единственной ноздре.

Кашалот. К ноздре?! То есть к моему дыхалу?! Мартышка, пора бы знать, что у вашего председателя, как и у Дельфина и других зубатых китов, органы обоняния не в ноздре, а во рту у корня языка.

Гепард. Недаром говорится: «Смотри в корень!»

Человек. Совершенно верно, Гепард. Органы обоняния — небольшие ямки у корня языка — обнаружили у зубатых китов биологи Алексей Владимирович Яблоков и Всеволод Михайлович Велькович. Раньше мы, люди, думали, что киты вообще лишены обоняния.

Кашалот. Не понимаю, как это могло прийти людям в голову. Жить в море без обоняния… Да ведь запахи в воде сохраняются намного дольше, чем в воздухе! Чтобы понюхать воду, я открываю рот.

Мартышка. Ну, тогда откройте рот и нюхайте на здоровье. (Подносит флакон к открытой пасти Кашалота.)

Кашалот (закашлявшись). До чего же крепкий запах!

Сова. Мартышка, а мне-то почему не даешь понюхать?

Рак. Зачем вам, Сова, вы все равно запаха не почувствуете. Ведь обоняния-то у птиц нет.

Сова (постепенно распаляясь). Это что же ты такое говоришь, Рак? У птиц нет обоняния?! Известное дело, мы больше на глаза да на уши полагаемся… Но и запахи различаем! Со зверьми, насекомыми или там рыбами тягаться, конечно, в этом деле не возьмемся, хотя иные птицы — это которые падалью питаются — могли бы и потягаться! Вот, к примеру. Гриф говорят, будто ученые нюх у него проверили: мясо под толстым слоем листьев прятали. Так ведь находил Гриф мясо-то — по запаху! Ишь ты — «не учует Сова»… Банки-склянки да трубки разные в приборе учуют, а я, значит, не учую?! Давай, Мартышка, флакон! (Втягивает воздух.) А другого у тебя нет, по приятней чтоб пахло?

Мартышка. Понюхайте вот этот, милая Сова.

Сова (втягивая воздух, блаженно). Это другое дело. А Рак говорит — не учую! Дай-ка мне, Мартышка, ноздрю стеклянную, пусть Человек определит теперь, чего это я понюхала.

Человек. Сейчас, Сова, только взгляну на стрелку… Это флакон с розовым маслом, верно?

Сова. Ух ты, опять угадал!

Человек. Ну, тут как раз нет ничего удивительного — розовое масло пахнет очень сильно. Но этот прибор — кстати, я, кажется, не сказал вам, что его изобрел английский физиолог Манкриф, — так вот, этот прибор уловит и гораздо более слабый запах живой розы или других цветов. А теперь смотрите: вот я поднес к стеклянному носу флакон с пахучим веществом. Следите внимательно за стрелкой… как она себя ведет?

Стрекоза. Она хорошо себя ведет: сразу отклонилась!