Даже заспорили насчет того, найдет себе сегодня Джинни парня или нет.

— Ребята, я пас! Я больше не спорю! Это без меня! — сказал Джек. — После того, как я проиграл спор друзьям и пришлось поймать кошку на улице, посадить ее в маршрутку и с важным лицом сказать ей «Котюнь, как доедешь, наберешь». я больше не спорю.

И тут заиграла живая музыка и на сцену вышел стриптизер в леопардовых трусах.

Девчонки запищали и побежали ближе к сцене, а Джек сказал — «Да фигня! Я тоже так смогу». И полез на сцену. Толпа его приветствовала, Джек начал снимать с себя рубашку, красиво двигая телом. Вопли его разгорячили, он стал двигаться свободнее, откровеннее, и действительно зажег танцпол. Ему даже кто-то деньги совал в трусы. Но я больше следил за воробышком, его уже развезло. Подошедший официант хотел забрать пустую посуду, так этот пьянчуга как попёр на бедного официанта, — К-к-к-ууудааа сви рчки тянешшш? Лис мой, пнял? — Неуверенно встал, и вмазался лицом прямо в косяк двери.

Благо официант тут же принес лед и я прикладывал к носу этого горе-ревнивца, положив его голову к себе на колени, пока друзья отплясывали возле подиума.

Потом, видимо, Джеку пришла смска, что за ним приехал дэдди, и он стал пьяно прощаться со всеми, а Люк подскочил его провожать.

На крыльце они зацепились и рухнули оба, смеясь и валяясь, как два настоящих пьянчуги. Я стоял на крыльце, сложив руки на груди. Смотреть, как Люк кого-то обнимает было неприятно. Но вот это вот его «Я вас всех люблю, лююююдиии» и непривычная тяжесть кольца на пальце примиряла меня с его выходками. Разошелся от радости. Ну это мы еще обговорим. Завтра. Когда он будет в сознании.

Джек поплелся к машине. Дэдди выглядел на все сто. Истинный Джеймс Бонд. Но он даже не вышел из ягуара, зыркая на Джека, сканируя меня и Люка своим пристальным взглядом через окно машины.

— Поднимайся, Люк! Марш в клуб! Будем прощаться и домой.

Люк пьяно бормотал и лез целоваться.

Мы тепло попрощались с девчонками и вызвали такси.

В такси Люк радостно чирикал и пытался тискать меня на заднем сиденье. И я решил расспросить его, пока он в таком состоянии.

— Воробышек, а расскажи мне о своем самом сокровенном желании?

— Лиииис!!! Ой, как я хочу… хочу попробовать секс в наручниках. Пркинь — ты весь в кже, в чрном, на голое тло, а я ткой в нручнках… мммм… — выговорил он и полез целоваться.

Какие интересные у него мечты. Таксист заинтересованно косился на нас в зеркало всю поездку.

Дома я уложил Люка спать и полез на тот сайт, где покупал Пыха. Выбрал наручники, еще кое-какие приблуды, оплатил картой и заказал доставку на завтра. Еще раз позориться в магазине не хотелось. Курьер, так курьер.

Значит, будем учить воробышка питию и приличному поведению в обществе.

Комментарий к 14. Элементы БДСМ и абьюз.

Вот гадство! Я же забыл принять меры по отношению к воробышку. Никаких антипохмелинов у меня в аптечке не водилось, потому что я не пил. Поэтому надо исходить из имеющихся в наличии препаратов. Пришлось достать 10 таблеток черного угля, растолочь их, всыпать в рюмку и отдельно налить стакан воды.

Воробышек уже крепко спал. Беспокойно, но крепко. Растормошить не получилось. Он что-то бормотал, но не просыпался. Метался по постели, как кукла с болтающейся головой.

Вот ведь поросёнок. Я обтер его влажным мокрым полотенцем от лица до пяток. Что характерно, протирая член, заметил, что этот отросток привстал, а Люк, не открывая глаз, пробормотал что-то похожее на «Ньююют, Ньютииик». Вот значит как. Ну что же, пойдем таким путем. Тем более, что никто не отвлекает, никакой спешки нет, а Люк был бы не против, если бы был трезв. Да он и сейчас не против, судя по состоянию. Я погладил его член, и воробышек завозился, ёрзая. Член наливался прямо в моей руке, подрагивая и распрямляясь.

— Дыааа. Дааа. Охх. Ооохх, — постанывал Люк, елозя задом.

Я провел по члену языком, проводя кончиком языка по венкам, лаская губами, посасывая нежную кожицу, проводя губами по стволу, оживающему в моих губах. Исследование отразилось и на мне. Тяжесть в паху от стонов Люка, от горячего, отзывчивого на ласки члена, стала тяготить меня. Хотелось большего. Но не насиловать же спящего воробышка.

Я решил сдержаться, ведь целью было разбудить Люка и заставить его принять лекарство, адсорбирующее токсины в его крови. Иначе утром ему будет очень плохо. Поэтому я уткнулся снова лицом в его пах, взял в руку яички, мягко перекатывая и поглаживая их, а второй стал надрачивать его член, водя по своим губам выбравшейся головкой. Член его окончательно затвердел, яички подобрались, а стоны Люка стали непрекращающимися, хриплыми, тягучими. И я решил потренироваться в практике глубокой глотки, заглатывая его член вначале по чуть-чуть, впуская в себя понемногу, пряча зубы, толкаясь языком. Вначале член упирался в щёку, потом я сменил угол проникновения, расслабив горло и дыша носом. Люк поднимал бёдра вверх, бессознательно скользя во рту, постанывая и комкая простыни.

Я вспомнил про крем. Надо бы еще разок нанести на пострадавшее место. Прервавшись и достав крем из кармана рубашки, я вернулся в постель к разочарованно стонавшему Люку и задрал его ноги, согнув в коленях, широко их разводя. Картина открылась такая, что мой дружок выпустил каплю смазки, дёрнувшись и прижавшись к пупку, крепко встав. Но, отпуская ноги, они расползались и не давали мне доступа к розовой дырочке, которую надо было смазать. Пришлось открыть тюбик с мазью, выдавить ее немного себе на коленку, а потом одной рукой задрать обе ноги Люка, держа под коленками, выставляя наружу его круглую накачанную попку с нежным натертым входом. Мой член запульсировал, задергался, и я не выдержал, схватился свободной рукой за свой член и начал дрочить, вспоминая, как входил в него пальцами, скользил в жаркой глубине, как толкался членом по самые яйца, как эта нежная кожица обхватывала мой член. И я кончил. Бурно и со стоном. От одного вида этой прекрасной задницы и стонов Люка. Черт-черт-черт. Пришлось опустить ноги воробышка, вытереться мокрым полотенцем, стирая сперму и мазь, и пойти на второй заход. Снова выдавил мазь себе на коленку, задрал ноги Люка и нежно, аккуратно начал смазывать его вход плавными движениями. Люк задергался, елозя попой, вход раскрывался-сжимался, а стоны стали тоньше и жалобнее.

Закончив смазывать и опустив ноги, я вытер руки влажными салфетками и все-таки решил довести начатое до конца. Член Люка все еще был сильно эрегирован и на посасывания отозвался охотно. После бурного оргазма заглатывать стало проще. Или уже опыт минимальный накопился. Расслабляя горло и впуская туда довольно толстый член, у меня получалось лучше и лучше. Не весь, не до конца, но довольно много удавалось заглатывать без кашля, без того, чтобы давиться и пускать пузыри. Люк задышал чаще, стал сильнее подкидывать бёдра и, наконец излился мне в рот с хриплым стоном «Ньюююют».

Стараясь не акцентироваться на содержимом во рту, я проглотил все это и запил водой, припадая к Люку, боясь упустить этот краткий момент просветления.

— Люк, вставай, вставай, воробышек, — потянул я его на себя.

— Ньютик, солнышко, я так тебя люблю, — пьяненько, но вполне осознанно проговорил Люк.

— На, ешь, — я поднес к его рту таблетки, высыпая содержимое в рот, и тут же поднося стакан с водой, заливая эту сухую субстанцию.

Морщась, давясь, но глотая, Люк забрал у меня из рук стакан и допил оставшуюся воду.

— Что это было, Лис? — недоуменно хлопая глазами и вытирая рот рукой, сонно уставился на меня он.

— Таблетки, воробышек. Это были таблетки. Спи давай, — и я уложил его на кровать, ложась рядом с ним и прикрывая одеялом. Он завозился, обнимая меня и, счастливо улыбаясь, чмокнул меня в щеку и засопел.

Утро началось с запаха кофе. Я выполз на кухню и увидел там сонного воробышка, разливающего кофе по кружкам. Вид у него был виноватый и несчастный.