Тем временем Ежи кривлялся перед обезьянкой, а мы с Мэдом стояли рядом и старались громко не ржать. Детеныш обезьяны, по росту чуть меньше Ежика, повторял за ним движения попой, взмахи руками, тоже вываливал язык и корчил рожицы, а его мать сидела в нескольких метрах от него и саркастично смотрела на это выступление. Потом, внезапно, поднялась с места, и на четырех конечностях подскочила к своему отпрыску, резко и гортанно крикнув, судя по всему — ругнувшись, дала ему подзатыльник и утащила за шкирку на дерево. Мне стало стыдно — обезьяна оказалась более воспитанной, чем я. Кстати, «приближенное к естественным условиям» — совсем не было похоже на деревья с Земли. Кусты и деревья были фиолетового цвета и форма листьев совсем не напоминала нашу. Дурят нашего брата, ой, дурят!

Еще с Земли мы тут увидели енотов, собак породы “спаниэль”, чихуюшек и дворняжек, и разнопородистых кошек. Я визжал, как припадочный.

— Мэдди! Мэдди! Ты должен купить нам котенка домой! Мэдди, пожалуйста! — Я прыгал перед мужем, почти так же, как Ежи недавно передо мной. Потом повис у него на шее и стал целовать в щеки, просительно заглядывая ему в глаза.

Если бы стоял вопрос в цене, я бы даже не спросил у Мэда — подошел бы к владельцу и купил за любую сумму. Но в зоопарке животных не продавали — слишком прибыльно было показывать их на каждой планете, и лишаться ценных образцов они не желали. Поэтому тут нужно было влияние Мэда как политика, а не Мэда как миллионера.

— Биллиатт, какой пример ты подаешь своему сыну и другим детям? — Мэд сжал губы, очень-очень стараясь не улыбаться, но у него плохо получалось.

Я оглянулся вокруг и увидел плачущих детей, которые тоже прыгали и дергали родителей, выпрашивая себе живые меховые комочки.

— О! Прости, прости, Мэд, я так больше не буду! — громко вслух сказал я. А шепотом добавил: — Быстро беги к владельцу и договаривайся как хочешь, но чтобы один котенок у нас был!

Мэд погладил меня по голове, прижал к себе, дрожащего от возбуждения, и сказал на ушко:

— Обязательно, Ли. Обязательно. Но потом. Когда сдам вас на руки телохранителям. И ни секундой раньше. Успокойся, милый. Будет у нас котик.

— Мапа! — Рыжик стоял, удивленно глядя на меня, — что с тобой случилось? Зачем тебе это животное дома? А если оно нападет на меня? Ты же всегда запрещал заводить дома любых животных, мапа?!

— Я дома тебе объясню. Пойдем смотреть дальше, — я потянул Ежика за руку.

Каждый вид животных имел отдельные вольеры, огороженные прозрачными стенами, так что места обитания были видны досконально и создавали очень живописные картины обиталищ живности с разных планет. Вокруг стен было силовое поле, вокруг поля — прозрачное ограждение, за которое нельзя было проникнуть. Тройная защита животных от посетителей и посетителей от животных.

В следующем вольере находился единорог. Настоящий, мать его, единорог! Только что шарики огня с рога не скатывались и деньги с копытцев не сыпались. Но я застыл возле прозрачного ограждения, разглядывая эту волшебную лошадку, пока Ежик, покрутившись и не найдя ничего для себя интересного, не потянул меня за руку от вольера. Я уходил неохотно, но видя, что в следующем вольере находится… дракон? дракон?! ДРАКОН???? припустил туда быстрее Ежика, притормозив перед самой дверью вольера и включив мозги.

— Ежик, в этом вольере находится страшное животное — дракон. Может, ты туда не пойдешь? Пойди с отцом посмотри в другой вольер, детка?

Странное дело, но перед вольером никого не было. Желающих зайти к дракону почему-то не наблюдалось.

— Неееет, мааапааа! Я хотю дракона! Хотю!

— Хочу, сынок. Надо говорить «хочу»! — мы вошли в вольер и глаза утонули в яркой зелени, трава, кустарник, огромное пространство было заполнено деревьями — в глазах рябило, но дракона видно не было. Мы медленно успели пройти до середины огромного помещения, как вдруг рядом с нами из травы поднялась огромная зеленая голова на длинной шее и громкий рев оглушил нас, ударив по перепонкам. Мы с Ежи присели, завизжав, а Мэд кинулся вперед, закрывая нас собой, своим телом.

Дракон перестал рычать, а мы с Ежи еще продолжали визжать на одной ноте, обнявшись.

Мэд, осмотревшись и поняв, что опасности никакой нет, обернулся к нам и мы, дрожа и всхлипывая, заткнулись как по команде.

— Мапа, я описался, — хлюпнул носом Ежи, глядя на лужицу под ногами и щупая мокрые штанишки в мотне рукой.

— Сынок, я сам писнУл в штаны, — выдохнул я. Частично, чтобы поддержать расстроенного сына, а частично говоря правду. — Мэдди, иди переодень Ежи, а я тут еще секундочку побуду. Это мечта всей моей жизни! Пожалуйста, Мэд!

Видя мое несчастное выражение лица, Мэд даже не стал пререкаться, подхватил хлюпающего носом сына: — Только недолго, Ли.

Когда они вышли из вольера, наступила полная тишина. Дракон так и замер, не шевелясь, разглядывая меня голодным взглядом.

Я подошел к прозрачному ограждению и впился взглядом в этого красавца. Божечки-кошечки! Кожистые огромные крылья, шипы, наросты, когти, острые огромные клыки и очень умные и злые глаза, глядящие прямо на меня.

Дракон раззявил пасть и пыхнул огнем, струя которого разбивалась о силовое поле, трава пошла волнами, деревья вдалеке нагнулись, качая ветками, и шум, потрескивание и гул заполнили все пространство. Я расставил пошире ноги, уперся раскинутыми руками в ограждение и прилип, восторженно разглядывая мощь, пламя и великолепный образец, который я никогда и не мечтал увидеть воочию. Дракон тяжело выдохнул и захлопнул пасть, облизнув губы раздвоенным длинным языком.

— Господи! Какой же ты великолепный! Прекрасный, как восход солнца! Ты — венец творения! — С восхищением и придыханием говорил я.

Он внимательно посмотрел мне в глаза, нагнул голову и впился взглядом в меня, цепляя чернотой зрачка. Закрепив связь взглядов, я всматривался в глубину глаз дракона и на меня вдруг навалилась тяжесть, а в голове стали мелькать картины гор и полей с высоты полета. Земля то приближалась, то удалялась, хлопки крыльев, свист воздуха, круговерть проплывающих внизу деревьев, рек, озер захватила меня и сознание поплыло, отключаясь.

— Ли, Ли, миленький, открой глаза, детка, — голос Мэда доносился как сквозь вату. Я с трудом приоткрыл глаза и тут же закрыл от резанувшего по ним слишком яркого света.

— Все в порядке. Где я? — язык ворочался слабо, но мозги уже прочищались и начали работать не вхолостую.

— Мы на шлюпке. Летим домой. Врач тебя осмотрел и сказал — обморок. Как ты себя чувствуешь? — Мэд взволнованно поглаживал меня по волосам, моя голова лежала у него на коленях.

— Хорошо. Все хорошо. — Я приподнялся и увидел Ежи, пристегнутого к сидению, сидящего напротив меня и держащего в руках клетку с котенком. На нем был костюмчик другого оттенка, но тоже зеленый, любимый цвет Ежика, который он редко менял на другой.

— Мапуся! Ты хорошо себя чувствуешь? Ты меня очень испугал, мапа! Не делай так больше! — Ежик был взволнован, но доволен и разрывался между вниманием ко мне и к котенку.

— Больше не буду, солнышко. — Я повернулся к Мэду. — Мэдди, драконы разумны! Он транслировал мне свои мысли. Я общался с драконом! Надо срочно узнать…

— Помолчи, дорогой. Тебе просто приснился сон, — Мэд повел глазами в сторону сына, разинувшего рот и ошеломленно глядящего на меня.

— Мапа! Ты говорил с драконом? И что он тебе сказал? — Ежи лупал глазами и цеплялся за клетку руками, с силой прижимая ее к себе.

— Дракон сказал, что котенка нужно назвать Мару, а Ежик — храбрый мальчик. А еще сказал, что он слушал своего папу и вырос в сильного дракона, и если Серхио будет слушать родителей, то тоже вырастет умным, сильным и красивым мужчиной. — Я улыбнулся доверчиво закивавшему головой Ежику.

Ох, и трудная это работа, доставать из детей бегемота… То есть растить детей умными и добрыми.

Уже в постели, когда я убедился, что испуг Ежи не отразился на его поведении и психике, устроил Мару, оказавшегося девочкой, в соседней комнате, дав указания прислуге как правильно обращаться с этим зверем, в общем и целом, переделав все дела, так вот в постели первыми моими словами были: