Когда я связывала одежду в надежде, что муж подорвется и начнет убегать, на ходу одеваясь, сусел хихикал. А сейчас стал активно почесываться, нервничая.

«Тась, а Тась! Может не надо? Может лучше поговоришь с ним, а?»

«Василий! Во-первых, ты сам мне посоветовал трахнуть мужа. Во-вторых, ни слова, ни добрые поступки он не понимает. В-третьих, просто заткнись.»

«ТАСЯ! ТАСЯ, БЛЯДЬ!» — взвыл сусел. — «Тасенька, лапушка, солнышко, девочка моя хорошая, выкинь каку! Не вздумай, Тася! Ну спизданул со сна. С кем не бывает… Убьет ведь. Месть подают холодной. Надо продумать. Не ломись в открытую дверь, ты сейчас все испортишь. Ложись спатеньки, а? А утром подумаем!» — Васенька блестел глазками, заламывал лапки в мольбе и нервно бил себя облезлым хвостом по бокам.

«Ну подумай сама — оттрахать ты его не успеешь и не сможешь. А вот он тебя убить и сможет и успеет. Давай подойдем к вопросу творчески, не торопясь, а?» — сусел вытирал градом катившийся пот со лба и меленько дрожал.

«Иди в кроватку, давай поспим, да? И помни, Золушка! Плохих мужей не бывает. Бывает первый, второй, третий! А окаменевшая мысль — это уже холодное оружие.»

Васятка, вероятно, только что спас мне жизнь, пригасив злость до умеренного состояния. Я тебе леденец на палочке куплю, Вася.

Я представила себе, как глажу мужа по филейной части, он начинает мурчать, а когда добираюсь до заветного запретного плода, мои цыплячьи килограммы этот лось скинет, как нехрен делать. И тогда… тогда что? Изобьет? Оттрахает? То и другое вместе? Явно, что шансов у меня против незафиксированного мужа нет. Вон он как легко нес меня на руках в машину.

Забравшись в постель подальше от альфы, я легла к нему спиной и он завозился, подтягивая меня к себе.

— Да чтоб ты обосрался жидким поносом в три часа ночи, собственник хренов! — прошептала я, плюнула и умостилась поудобнее, засыпая.

Пробуждение было странным. Тори выпутывался из объятий спешно, откинул одеяло и голышом добежал до туалета. Я глянула на часы: 3:00. Неужели подействовало?

Выйдя из санузла, он улегся в кровать и мы встретились взглядами.

— Это что было? — кивнул на разбросанную одежду, спросил он.

— Мстя. Безудержная и беспощадная. Мне ведь нечем тебя спаивать для потрахаться. А так-то я здоровый омега, у меня свои потребности. А у нас с тобой брак — договорной или нет, без разницы.

— Трахаться хочешь? Так не вопрос. Только попроси. — Он провел большой теплой ладонью по моим волосам, поглаживая по лицу. — А эти мелкие пакости ни к чему.

— Только попробуй! Сегодня же вызову медиков и зафиксирую изнасилование. Подам в суд и разведусь нахер.

— Не посмеешь!

— Да ладно! Ты плохо меня знаешь! — я зло усмехнулась.

— Тебе никто не поверит. Все этой ночью слышали твои довольные стоны. У меня масса свидетелей. — муж убеждал и себя и меня, но продолжать не спешил. Раздумывал.

— О! Журналюгам и не нужны будут свидетели. Им достаточно будет только дыма и слухов. Заодно припомнят — от хорошей ли жизни я убежал из дома с любовником и хотел отравиться.

Тори отодвинулся, сел на кровати, свесив ноги, и обхватил голову руками.

— Ты все продумал, да? Значит так ты играешь — то поманишь, то нахер пошлешь? — он повернул голову набок, внимательно разглядывая, как я усаживаюсь поудобнее. — И чего же ты хочешь, Милош?

— Ничего сверхъестественного, Ториниус. Никаких цацок и украшений, волшебных палочек и дорогих машин. Только уважение. Я хочу, чтобы с моим мнением считались, а не подпаивали и трахали, потому что «Возбудил — давай.» Почему ты не рассказываешь мне, что случилось до того, как я очнулся в больнице без памяти? Почему запрещаешь интернет? Почему ты можешь играть по своим правилам, а я — нет? И что ты понимаешь под «контрактным браком?» — свободные отношения? Значит мы с тобой можем трахаться с кем угодно, лишь бы никто об этом не знал? Деньги будут работать, а мы делать вид, что у нас крепкая семья? Так? — вопросы сыпались из меня как горох из дырявого мешка.

Суслика закоротило на одной фразе:

«Тася, заткнись. Тася, заткнись. Тася, помолчи!»

Но кто слушает внутренний голос в минуты злости? Он-то снаружи не был, и не знает, каково это — жить в таком мире, где тебя используют и не считаются с твоим мнением.

Тори молчал, глядя на меня оценивающим взглядом.

— Я понимаю, мы плохо с тобой жили, раз пришли к такому, — я кивнул головой на скомканную постель после нашего побоища. – Но я готов пойти на компромисс и начать все сначала. Если бы ты хоть раз меня выслушал и понял, чего хочу я. Твое мнение о человеке сложено из того, чем наполнен ты сам, Ториниус. А я не такой, каким был раньше.

— Да. Ты не такой. И жили мы с тобой неплохо, пока ты внезапно не удрал с этим типом. Тебя раньше устраивал наш контрактный брак. А теперь тебе все не так. Я выслушал тебя. А теперь ты выслушаешь меня. Никакого интернета не будет. Чтобы твой хахаль не мог с тобой списаться. Я не буду перечеркивать все усилия, вложенные в наше производство, чтобы ты мог делать то, что хочешь. Попробуешь спутаться с кем-то или навредить нашему браку, я раздавлю тебя, обещаю, ты будешь жалеть всю оставшуюся жизнь. После твоего побега акции компании упали, и только-только начали подниматься, как ты опять задрал хвост. Прилечу, поговорим, как быть дальше.

Тори поднял с пола разбросанные вещи, покрутил в руках одежду, поискал трусы, так и не нашел, и вышел из комнаты голым, держа комки обеими руками.

«Ну, вот опять ты пукнула в лужу, Тася. Услышал он тебя?» — Васятка удрученно покачал головой.

«Услышал, Вась. Только понял опять все по своему.»

Перед тем, как я ушел на завтрак, в комнату заглянул Шиви, с намерением прибраться.

— Шиви, не смейте заходить в мою комнату. Вам здесь делать нечего.

Его скривившаяся недовольная морда добавила мне плюс один к настроению. Нехрен ему копаться в моих вещах.

Альдис появился с самого утра, завтракали мы вместе. Тори я больше не видела.

Но это и к лучшему. Мне надо было понять как жить дальше, распланировать свою жизнь, продумать поведение и концепцию.

Суслик подзуживал: «Так-то Тори неплохой»

«Ага» — поддакивала я. — «Только ссытся и глухой.»

«Тася! Ты никогда не была глупой девочкой. Ссыкливой — да. Но не глупой. Вот подумай, если бы твой муж убежал с другой женщиной, а потом стал бы вести себя, как ты. Ты бы поверила, доверилась, и возлюбила бы его по щелчку пальцев?»

Я закатила глаза и хмыкнула, отодвигая тарелку. Альдис странно на меня посмотрел. Хотя он по-другому на меня и не смотрит.

Нет, Васятка, конечно, прав. И Тори действует в интересах двух семей. Только вот не всегда его отношение ко мне отвечает моим принципам. Я ведь неоднократно показала ему мое желание, и что уж там, провоцировала пару раз. И это странное неконтролируемое желание секса именно с ним, откуда оно? Тут думать надо. По полочкам раскладывать. Опять же из-за простого траха поезда не пропускают. Мог бы и в поезде найти себе на все готового омегу. Значит какие-то чувства ко мне у него есть? Осталось лишь направить их в нужное русло. Не факт, что следующий муж после развода с Тори будет лучше. Этот мне хоть нравится, надо признаться хотя бы самой себе. Гребанный альфаархат не оставляет мне выбора, как там, у себя дома — быть свободной и одинокой.

«Ладно, Васятка. Уговорил. Будем поспешать не торопясь.»

Первая неделя прошла тихо, я наконец-то смогла остановиться в этой гонке событий и подумать. Писала про Гарри Поттера. Много и часто переделывая. Записывая, что вспоминалось по ходу для будущих книг. Надо было подхватить все подвязки и увязать их в последней книге. Это оказалось сложнее, чем придумывать свои рассказы. Многие мелочи ускользали от моих воспоминаний, я же не дословно помнила все книги. Тем более разделение на три пола тоже давалось непросто. Все-таки беты ведут себя по-другому и отсюда выплывали другие ситуационные линии. Если я собираюсь писать все 7 книг, надо учесть слишком многое заранее.