По признанию официальных лиц в последних правительствах Претории, сегодня, когда спорт расистов подвергается бойкоту, «спрингбокс» «должны считать себя солдатами передовой линии апартеида, призванными поддерживать связь со всеми странами, где практикуется регби».

Итак, «спрингбокс» приравнены к послам и солдатам апартеида. Но им доверяются также и функции отрядов «спортивных командос», выполняющих особые поручения и занимающих особое место в спорте ЮАР.

Но что же нам известно вообще о спорте и спортсменах Южной Африки, о специфике спортивного движения в этой стране, о борьбе, которая не ослабевает на стадионах этого государства, об истории противоположных тенденций в развитии спорта Южной Африки?

…Прямо на одной из улиц Йоханнесбурга, когда его везли в тюрьму, охранники дважды выстрелили 38-летнему арестованному в живот. Потом объяснили: «При попытке к бегству». Излюбленная версия гитлеровских садистов из СС и палачей гестапо. Тяжело раненный Брутус все же выжил. Его приговорили для начала к 18-месячному тюремному заключению. Два из них он провел в одиночке. О режиме южноафриканских тюрем распространяться не приходится…

Это один из наиболее драматических эпизодов в жизни человека, которому посвящена книга Ричарда Томпсона «Раса и спорт». Рассказ о Деннисе Брутусе сразу же вводит в самую суть проблемы и достаточно жестко рисует картину действительности полицейских репрессий, которая не то чтобы смягчена, но как-то сглажена, что ли, объективистским стилем интересной, богатой фактами книги, вышедшей из-под пера новозеландского профессора на кафедре психологии Кентерберийского университета в лондонском издательстве «Оксфорд юниверсити пресс».

Итак, о Деннисе Брутусе. Разносторонний спортсмен, журналист. Благодаря своим знаниям, способностям администратора, воле и энергии он стал подлинным вдохновителем, лидером созданной еще до САНРОК (также в Дурбане) Южноафриканской ассоциации спорта (САСА). В 1958 году, занимая пост ее почетного секретаря, Брутус активно работал над осуществлением программы координации деятельности всех спортивных клубов, основная цель которой - предоставить равные возможности для занятий спортом черным и «цветным», пропагандировать спорт как средство воспитания на нерасовой основе, то есть вопреки догмам апартеида добиться признания Южноафриканской ассоциации спорта в стране и за рубежом. Глава САСА Алан Пэтон подчеркивал, что другая задача его единомышленников в том, чтобы за небелыми атлетами было полностью признано их неотъемлемое право представлять страну на международных соревнованиях и в ЮАР, и за рубежом, если они того достойны, что соответствует уровню мастерства многих из них уже сегодня.

Другими словами, САСА выступала за отбор в национальные команды по принципу «спортивных заслуг», как теперь принято говорить в ЮАР, где продолжает все круче подниматься волна поистине бескомпромиссной битвы за расовое равенство в спорте. Кончилась эта деятельность так, как, впрочем, и ожидали инициаторы создания САСА, не питавшие иллюзий относительно реакции расистских властей и сознательно подвергавшие себя риску, чтобы дать толчок разобщенному, порой неосознанному в социально-политическом отношении движению против апартеида в спорте. В 1960 году полиция совершила налет па помещение САСА и разгромила его; наложила арест на ее документы, затем вывезла их в соответствующий департамент министерства внутренних дел, чтобы пополнить и без того пухлые досье на всех противников сегрегации в спорте и других областях жизни. Брутус подвергся жестоким гонениям. Ему было запрещено преподавать английский язык и заниматься журналистикой. Значит, его попросту лишили возможности зарабатывать на жизнь. Ему не разрешалось, под угрозой еще более свирепых репрессий, посещать митинги, собрания, конференции, где обсуждались бы социальные или политические вопросы, а также проживать в Йоханнесбурге и на прилегающей к городу территории, входящей в юрисдикцию соответствующего судебного округа. Запрещалось под каким бы то ни было предлогом цитировать его прежние высказывания на конференциях, собраниях и в прессе; запрещалось даже упоминать где-либо имя Брутуса. Но правительственной охранке и этого показалось мало: Брутус был лишен права навещать свою семью, жившую в Порт-Элизабет. Каждую неделю Брутус должен был засвидетельствовать свое присутствие в предписанном полицейском комиссариате. Тогда, в 1963 году, пока над этим родившемся в Родезии метисом, борцом против апартеида организовывался процесс по обвинению в том, что он нарушил запрет присутствовать на общественных собраниях, Брутус скрылся.

…Долго о небелых южноафриканских спортсменах, их клубах и организациях мир ничего не знал. Но вот в августе 1963 года многие национальные олимпийские комитеты, другие спортивные организации получили письма. Штемпель, оттиснутый на конвертах, свидетельствовал о том, что отправлены они были из Мбабане, столицы Свазиленда, остающегося, кстати, и поныне английской колонией, где восседает на троне едва ли не старейший марионеточный монарх в мире Собхуза II.

В послании говорилось: «Мы обращаемся к вам, друзья из разных стран! Всему миру известно, что расизм господствует в спорте, как и во всей общественной жизни ЮАР. И потому мы говорим всем спортсменам: помогите нам в борьбе за уничтожение расовой дискриминации в спорте! Мы апеллируем к национальным олимпийским комитетам для того, чтобы они воздействовали на Международный олимпийский комитет, который осенью 1963 года будет обсуждать южноафриканский вопрос в Баден-Бадене (ФРГ) на очередной сессии своего исполкома».

Под обращением южноафриканских небелых атлетов стояла подпись: «Деннис Брутус».

Товарищи помогли Брутусу пробраться в Свазиленд, территория которого вкраплена, подобно острову в океане, в территории, принадлежащие властям Претории. Там три месяца он прожил нелегально под видом официанта в ресторане. С паспортом на чужое имя купил билет на авиарейс, который должен был доставить его в ФРГ в Баден-Баден, где на сессии МОК он хотел рассказать о действительном положении в спорте ЮАР и выступить в защиту небелых атлетов, отстаивая их право представлять свою страну в сборных ЮАР. Однако завершить перелет ему не удалось.

Да, попытка была смелой, дерзкой. Но ведь и разведслужба южноафриканских правителей не дремала. Агенты специальных подразделений, сгруппированных позднее в Бюро государственной безопасности ЮАР (БОСС), всегда тесно сотрудничали не только с Центральным разведывательным управлением США, но и с колониалистскими режимами, сохранявшими тогда еще свои владения в Африке. Прежде всего - с диктатурой Салазара в Португалии, а стало быть, и с тайной полицией португальского режима - ПИДЕ, кровавые преступления которой против народа до сих пор вызывают ненависть португальских демократов. Ищейки ПИДЕ перехватили Денниса Брутуса по дороге в ФРГ, в Мозамбике, бывшем тогда колонией салазаровской Португалии, и с готовностью «вручили» его южноафриканским головорезам с полицейскими бляхами на груди. О том, что последовало по прибытии в Йоханнесбург, читатель уже знает. Брутус не только выжил, но и продолжает дело, которому посвятил себя и ради которого шел на смертельный риск.

Политический эмигрант, Деннис Брутус живет теперь в США, преподает в Иллинойском университете. Будучи почетным президентом САНРОК, который, как я уже говорил, через несколько лет после своего создания вынужден был перенести резиденцию в Лондон из-за полицейских репрессий, Деннис Брутус часто приезжает в Европу, бывает в странах, недавно вступивших на путь самостоятельного развития, выступает на собраниях, участвует в демонстрациях против апартеида в спорте. Это ему принадлежит страстное в своей искренности обращение к бывшему государственному секретарю Соединенных Штатов Генри Киссинджеру, невозымевшее, естественно, желаемого эффекта в силу того огромного значения, которое деловые круги США придают своим отношениям с ненавистным в Африке и остальном мире режимом. «Господин Киссинджер, - писал Брутус, - я хотел бы предостеречь вас от посещения тех спортивных мероприятий, которые готовят специально для вас официальные представители южноафриканского правительства. Своим присутствием на этих лицемерных демонстрациях «межрасового спорта» под эгидой апартеида вы оказываетесь, независимо от вашего личного желания, вовлеченным в круговую поруку фактического одобрения юаровского режима. В таком случае вы никак не могли бы рассчитывать на установление добрых отношений со странами свободной Африки, к которым, по вашим словам, вы стремитесь».