Все происходившие в Империи трансформации и катаклизмы сами по себе вряд ли могли привести к ее краху. Для этого требовался внешний импульс. Таковым стали нашествия варварских племен, в результате чего Западная империя была полностью уничтожена.

Главный вклад в сокрушение Западной Римской империи внесли племена германцев. Они же, наряду с остатками ее населения (весьма многонационального), составили костяк этнической структуры не только средневековой, но и современной Европы. Сейчас практически отсутствуют не только страны, но и регионы в западной части континента, где бы не прослеживалось германское культурное и этническое воздействие.

Племена германцев начинают обособляться еще на рубеже II–I тысячелетий до н. э. Они занимали южную часть Скандинавского полуострова, Ютландию, южные и западные острова Балтики, северные побережья Балтийского и Северного морей. Постепенно распространились к югу, востоку и западу континентальной Европы. В железном веке (вторая половина I тысячелетия до н. э.) германцы достигли уровня развития, позволяющего им вести борьбу с другими племенами за новые территории.

Их общество во многом уникально. От него остался мощнейший пласт свидетельств (археологические источники, свои и античные тексты), позволяющих детально проследить культурную и социальную историю германцев в ее наиболее драматичные моменты – в период кризиса родовых отношений, когда возникает государство и осуществляется внешняя экспансия. Это эталон так называемых героических обществ.

Блестящую по своей полноте информацию о германцах дают в своих сочинениях Гай Юлий Цезарь, Плутарх, Дион Кассий, Аммиан Марцеллин и в особенности Публий Корнелий Тацит.

На рубеже старой и новой эры германские племена находились на стадии общественных отношений, которую римляне миновали лет пятьсот до того. Это было классическое родовое общество, основой которого служили большие семьи. Они состояли из десятков человек, связанных между собой прямым родством. Несколько таких семей образовывали род. Разумеется, главную роль играли кровные узы, родственные отношения.

Еще более крупными единицами были племена, объединявшие несколько родов. Ими руководили духовные лидеры – жрецы – и вожди. Однако на первых порах власть вождя ограничивалась исключительно полем боя и военными экспедициями. Безусловный приоритет принадлежал жрецам. Он основывался на традиционной харизме тех, кто общался с миром богов, и связывался с теми или иными жреческими семьями. Их представители и наследовали пост верховного посредника. Впрочем, значимость этой власти преувеличивать не стоит.

Фундамент общества составляли свободные соплеменники – основная военная и трудовая сила, оказывавшая решающее влияние на жизнь племени. Это осуществлялось посредством народного собрания, которому принадлежал безусловный приоритет в принятии всех принципиальных решений. Такая классическая система военной демократии дополнялась в древнегерманском обществе институтом рабовладения. Однако оно было патриархальным, т. е. рабы (главным образом военнопленные) находились почти на положении младших членов семьи.

Экономической составляющей жизни германцев, во многом благодаря климатическим условиям, продолжало служить скотоводство. Вместе с ним – охота и не очень развитое земледелие. Лишь те племена, которые расселялись в Центральной Европе (где хороший климат) и вблизи римских границ, в большей мере осваивали земледельческий труд. Да и римляне активнее втягивали их в торговые отношения, считая Германию сырьевым придатком Империи. Именно торговля с Римом и поток престижных импортных товаров вызвали подвижки в традиционном укладе жизни германских племен, спровоцировав Великое переселение народов.

Наряду с чертами, характерными для любого родового социума, у германцев были и свои особенности – заметная роль женщин и акцент на всем, что касалось войны. О значимости женского участия свидетельствуют сообщения Тацита и других авторов. То же подтверждается и поздней скандинавской традицией.

Женщины были вовлечены в решение многих вопросов (хотя, как правило, не в масштабе народного собрания, а в семье). Они обладали определенной хозяйственной самостоятельностью и равноправием в браке. В германской культуре всегда очень высоко ценился особый женский дар: выступать в роли прорицательниц, жриц, гадалок и т. д. Толкование увиденных ими снов учитывалось, когда дело касалось чего-то важного. Встречается немало сведений, что женщины были даже вождями племен.

В данном случае речь идет не только об универсальных деталях и пережитках матриархата – здесь отчетливо проявляется специфика этнической психологии. Следствием этого стало формирование средневекового (и европейского) канона идеального отношения к женщине, преобразившегося в рыцарский культ Прекрасной Дамы и послужившего фундаментом европейского этикета.

Что касается военной культуры, то у нее в Северной Европе очень глубокие корни. Памятники эпохи неолита и бронзового века сполна демонстрируют ее значимость. Известны многочисленные наскальные изображения битв и символика оружия в погребальном обряде. В железном веке окончательно формируются архетипические черты германского воина.

С этим связано и возникновение прослойки профессиональных дружинников. Ее роль и демонстрирует обряд погребения, существовавший у германцев на рубеже старой и новой эры. Он предполагал ритуальную порчу предметов вооружения, сопровождавших воина в его последнем путешествии.

В духовной сфере германцев наблюдаются аналогичные изменения. Традиционный для индоевропейских народов образ верховного бога-громовника (в германской версии – Донар, скандинавский Тор) оттесняется Одином – богом воинской мудрости и хитрости, покровителем героической поэзии, богом дружинников.

Окончательно этот процесс будет завершен в скандинавском обществе эпохи викингов. Известный еще по архаической наскальной графике бог с копьем, не занимавший главных позиций в пантеоне, подвигается на передний план.

Таким образом, многочисленные факты позволяют утверждать, что племена германцев, проходя свойственную всем ранним обществам стадию развития, окрасили ее своим колоритом: выраженной идеализацией войны и преувеличенным вниманием именно к ней. Заданный вектор отразится потом в феномене средневекового европейского рыцарства.

Выход германцев на историческую авансцену состоялся при следующих обстоятельствах. Племена Германии и Скандинавии вплоть до конца II в. до н. э. оставались для римлян и греков загадкой. Провозвестником грядущего Великого переселения народов, хотя и удаленным от него во времени, было нашествие кимвров и тевтонов. В конце II в. до н. э. некий катаклизм заставил этих жителей Ютландского полуострова покинуть свои территории и отправиться на юго-восток, в континентальную Европу.

Большая петлеобразная траектория, оставленная кимврами и тевтонами на исторической карте, пролегала в непосредственной близости от Римской республики либо в ее пределах. Их наступление длилось не менее 12 лет и завершилось в Северной Италии двумя катастрофическими для германцев битвами. Однако до этого варварам удалось не только расселиться в Галлии, освоить новые для них земли, но и нанести римлянам несколько серьезных поражений. Лишь полководческий талант Гая Мария и его реформы, а также разобщенность германских племен позволили Риму выстоять и победить. Уже тогда удивительное упорство и воинственность пришедших с севера, их самоотверженность и презрение к опасности показали римлянам, кому именно в недалеком будущем суждено оказаться их главными противниками.

В 58–51 гг. до н. э. легионы Гая Юлия Цезаря вели войны в Центральной и Северной Галлии, и римляне сами соприкоснулись с германскими племенами, состоявшими в союзных отношениях с кельтами. Известия, оставленные Цезарем о германцах, при всей их отрывочности и скудости, рисуют это общество достаточно рельефно. Весьма архаичное в плане материальной культуры и отличающееся бедностью ресурсов, оно характеризовалось откровенной воинственностью и располагало необходимыми для ее реализации институтами героического века.