Интересно, сколько ему на самом деле лет? Живет ли он в России? Был ли одинок? Как долго он пробудет здесь? Что происходило в его жизни там, что он принял решение уехать? Экономика? Политика? Меня давно так никто не интересовал.

Через пару секунд я услышал, как смывается туалет и включается вода в раковине.

Было немного странным находиться в доме наедине с другим мужчиной. Мне нравилось развлекаться с друзьями частыми ночными просмотрами кино или зваными ужинами, но я не задумывался о том, что это может быть только я и другой парень. Большинство моих хороших друзей были женаты еще с тех пор, как я купил этот дом. Но ни одна женщина не оставалась здесь на ночь. С Габриэль мы расстались еще до того, как получили ключи.

Я на самом деле был готов сделать ей предложение, когда она, как по щелчку, сделала выводы, что я на самом деле не люблю ее. Конечно, она не считала, что это внезапно — она чувствовала, что между нами была отдаленность в течение нескольких месяцев, и приняла решение больше это не игнорировать. Обрывки нашего последнего спора, подобно граду, пробились в мой мозг, — ее требования и упреки, мои вопросы и мольбы, а затем, наконец, печальное расставание.

— Будь искренен хоть раз.

— Зачем ты это делаешь?

— Ты не хочешь меня видеть.

— Выкинь это из головы.

— Здесь нет ничего настоящего.

— Что тебе надо?

— Я хочу большего.

— Мне больше нечего тебе дать.

Я пытался исправить это, пытался сделать из себя мужчину, которого она хотела, пытался почувствовать те вещи, которые должен был чувствовать. В итоге, я оцепенел. Я был опустошен и истощен.

В следующий раз будет лучше.

Нахмурившись, я вспомнил провал с Кэролин сегодняшним вечером. Она, в отличие от меня, не выглядела слишком обеспокоенной. Должно же быть что-то, что вызовет желание и создаст химию, но что? Я подошел к холодильнику и начал вытаскивать ингредиенты для салата: помидор, огурец, морковь, редис, салат. Пока я нарезал овощи, Максим вернулся на кухню и глубоко вдохнул.

— Как вкусно пахнет. У меня потекли слюни.

— Надеюсь, стейк готов.

Я положил немного зелени на тарелку, добавил ломтики помидоров и начал нарезать редиску.

— У меня был один размороженный, я как раз собирался приготовить его на ужин сегодня вечером, но все закончилось тем, что я уехал.

— Я бы, наверное, съел тарелку, на которую ты его положил, я так голоден, но да, я люблю стейки. Это так мило с твоей стороны. Спасибо.

Я ненадолго встретился с ним глазами и перевел взгляд на разделочную доску. Черт. Эти голубые глаза.

— Я не против. Мне нравится готовить.

— Я начинаю чувствовать себя счастливым, что меня не встретили в аэропорту. Я бы наверно не ел так хорошо, если бы поехал с ним.

Я закончил резать салат и перевернул стейк.

— Выходит, он просто не появился?

Он вздохнул, запустив руку в волосы.

— Да. Но я надеюсь, что это было всего лишь недоразумение. Эй, я могу зарядить свой телефон?

— Да. У меня есть зарядное устройство там на полке.

Я указал на то, о чем говорил, и он, достав свой телефон из кармана, подключил его.

— Спасибо. Не могу поверить, как мог забыть свое.

— Так бывает.

Я заметил, что он с любопытством заглядывал через мое плечо в столовую.

— Давай. Если есть желание, можешь осмотреться.

— Ты уверен? Не хочу показаться невежливым. Но твой дом такой классный.

— Я уверен. И спасибо.

Я достал бутылку вина из маленького холодильника под стойкой.

— Я хочу выпить вина. Присоединишься?

— Нет, спасибо. Я не очень люблю вино.

— Что-то другое? — вытаскивая из ящика штопор, спросил я. — Водка?

— Водку я тоже не очень люблю.

— Мне казалось, в России все пьют водку.

Я взял бокал из шкафа и поморщился.

— Извини. Наверное, это стереотип.

Но он улыбнулся.

— Многие русские пьют водку. Это может быть делом поколений.

Доставая пробку из бутылки, я не смог удержаться и спросил:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать четыре.

Двадцать четыре. Боже. Я налил в бокал вина. Много вина.

— Я так понимаю, ты пьешь вино? — спросил он.

— Изредка. Я люблю виски.

Поставив бутылку, я снял стейк с огня.

— Иди осмотрись вокруг. Будет готово через несколько минут.

Он исчез в столовой, а я сделал хороший, длинный глоток.

Было очевидным, что Дерек имел хороший вкус и гордился своим домом. Он не был огромным или слишком роскошным, но был красивым и ухоженным. Каждая комната отличалась своими штрихами, которые делали его теплым и гостеприимным. Все, что я видел, — кухня, каждая комната, могли бы быть голливудской декорацией.

Стены столовой были окрашены в мягкий сине-серый цвет, длинный прямоугольный стол украшала блестящая серебряная чаша, полная белых цветов. Кроме того, была гостиная, застеленная белыми коврами, и вокруг большого дивана были расположены стулья и широкие кресла в нейтральных тонах.

На белой полке над кирпичным камином стояли фотографии в рамках. Я подошел поближе, чтобы их рассмотреть. Детская фотография Дерека и Эллен вызвала у меня улыбку. Он выглядел примерно лет на десять, она, может быть, вдвое младше. Другой мальчик, чуть ниже Дерека, стоял между ними, и я подумал, возможно, есть еще и третий брат. Все были в купальных костюмах и широко улыбались, щурясь на солнце. И у каждого из них отсутствовал хотя бы один зуб.

Больше было семейных фотографий, сделанных на выпускных и рождественских праздниках, с чьей-то свадьбы — возможно, брата? Похоже, что Дерек был шафером. Интересно, был ли Дерек когда-нибудь женат или, может быть, у него была девушка? Должна быть. Какой парень в его возрасте, который так хорошо выглядел и был, очевидно, добрым, умным и успешным, все еще одинок?

— Все готово.

Под звуки его голоса я повернулся.

— Я смотрел твои фотографии. Могу я спросить тебя о них?

— Конечно.

Он вошел в комнату и, засунув руки в карманы, встал рядом со мной.

— У тебя помимо сестры, есть еще и брат?

— Да. Дэвид. Он на два года младше, — он указал на их фото в официальных темных костюмах. Дэвид был высоким, как Дерек, но не таким красавчиком. — Это его свадьба три года назад. Он с женой и шестимесячным сыном Гэвином живут в Сан-Диего.

— Это он? — я жестом показал на фотографию, на который Дерек держал ребенка на руках.

— Да. Это было на его крещении. Я его крестный отец, — в его голосе звучали нотки гордости, что вызвало у меня улыбку. — Итак, готов есть?

— Определенно.

Мы вернулись на кухню, где Дерек начал сервировать мне место за столом, в комплекте с льняной салфеткой, ножом для стейка справа и вилкой слева. Рядом стоял стакан с водой со льдом.

— Словно в пятизвездочном ресторане, — сказал я, когда сел, положив салфетку на колени. — Я чувствую себя в неглиже или что-то вроде того.

— Да нет. На самом деле у меня есть бумажные салфетки, но я ненавижу их.

Он поставил передо мной тарелку, и мне хотелось заплакать, как хорошо это выглядело — идеально выдержанный жареный стейк и свежий салат. Просто, но идеально.

Я тут же набросился на еду.

Дерек прибрался на кухне, а затем, взяв вино, сел за стол напротив меня.

— Обалдеть. Какой ты голодный.

Я застенчиво улыбнулся и отрезал кусочек последней оставшейся части стейка.

— Мои бабушка и дедушка выросли в трудные времена, и они научили меня никогда не покидать стол, пока я не доем все со своей тарелки, потому что ты никогда не знаешь, будет ли завтра возможность хорошо поесть. Но это очень вкусно.

— Стейк хорошо приготовлен?

— Идеально.

— Хорошо. Думаю, я должен был спросить тебя, понравилось ли тебе, как я прожарил.