— Ты права, — улыбнулся ей Оракул. Девочки увидели в воздухе туманный круг,

а затем изображение красной пустыни, такое отчетливое, как будто они находились там; они даже почувствовали холодный ветер и песок под ногами.

— Вот они, ваши враги, которых вы должны победить, чтобы вернуть дар народу Зазу, — уже серьезно сказал Оракул.

В круге утрамбованной красной земли, таращась на стоявший на песке кувшин, переминался с лапы на лапу Стервятник.

— А говорили, бесценно, бесценно, — разочарованно прохрипел он. — И ради этого я надрывал крылья?

Хай Лин померещилось, что Стервятник смотрит прямо на нее.

И тут они увидели морду Койота. Тощую морду, искаженную гримасой гнева.

— Берегись! — провыл Койот. — Если ты прольешь эту каплю воды, тебе конец. Скажи «спасибо», что не надорвал свои куриные мозги… Ну что ты на меня так пялишься? Отодвинься и убери крылья от моего лица. — Койот сильно толкнул Стервятника и обхватил лапами глиняный кувшин.

Хай Лин отскочила, положила ладонь на плечо Ирмы.

— Помнишь, я рассказывала о своем сне? Это был он!

— Этого брюзгу мы видели и на барельефах в храме, и в книжке в библиотеке, — добавила Тарани.

— В жизни он нравится мне еще меньше, — с отвращением воскликнула Ирма, глядя на самодовольную морду. Койот обнюхивал кувшин и гладил его лапой.

— Ты заставил меня долго ждать, — через некоторое время пролаял Койот. — Может, ты хотел… забрать кувшин для себя? — Он подозрительно посмотрел на Стервятника, и шерсть на его спине встала дыбом.

— От ваших ссор у меня болит голова, — сказал Гремучий Змей, выползая из-под скалы. Он выползал так долго, что казался бесконечным.

— Он просто огромный, — заметила Корнелия.

— Как всегда. — Ирма недовольно покосилась на Оракула. — Неужели все наши враги должны носить размер XXL?

Гремучий Змей поднял голову и огляделся, как будто почуял что-то: то ли дрожь земли, то ли порыв ветра.

— Что ты высматриваешь? — фыркнул Койот. — Гостей ждешь?

— Мы заготовили для гостей кучу сюрпризов, — захихикал Стервятник.

— Интересно, каких? — прошептала Ирма. — Оракул нам точно не расскажет.

— Отдай мне это, — потребовал Гремучий Змей. — Я хочу об него погреться.

Койот жадно вцепился в глиняный кувшин.

— Каждый год он будет давать нам Воду Жизни, и каждый год наша земля будет превращаться в зеленую прерию. Для нашей долины достаточно одной капли. — Он наклонил кувшин к красному песку, нанесенному ветром.

— Нет! — воскликнула Вилл. — Оракул! Помешай ему!

Изображение начало медленно исчезать, красное сияние постепенно потускнело.

— Теперь вы всё знаете, — заговорил Оракул. — Черный Стервятник, слуга Койота, украл Кувшин Воды Жизни. Судьба народа Изумрудной Птицы теперь в ваших руках.

— Легко вам говорить, — жалобно произнесла Ирма. — Мне эти господа не нравятся. Они такие злые на вид.

— Если вы не вернете Кувшин…

— Знаем, знаем. — Ирма улыбнулась Оракулу. — Мы должны выполнить нашу миссию и, конечно, мы готовы. Просто я люблю немного поканючить. Мы с удовольствием поставим их на место.

— Вы окажетесь во враждебном мире. У вас там не будет союзников. Там живут лишь Койот, Стервятник и Гремучий Змей.

То есть нам никто не поможет? — спросила Корнелия.

Этого я не говорил. Просто помните, что Койот жаждал заполучить нечто совершенно для него бесполезное и, украв кувшин с Водой Жизни, лишил других того, что принадлежало им по праву.

— Означает ли это, что народ Зазу ждут страшные неурожайные годы? — уточнила Корнелия. — Неужели без кувшина они никогда больше не будут счастливыми?

— Их ждет кое-что похуже неурожая. Засуха превратит их зеленый мир в бесплодную пустыню.

— Пожалуй, вы нас убедили, — сказала Вилл и вызвала Сердце Кондракара.

Девочки стояли у стены храма рядом с барельефом, изображавшим битву Изумрудной Птицы с Койотом. Вилл наклонилась поправить пряжку босоножки, а остальные оглядывались по сторонам так, словно попали сюда впервые. Земля дрожала от грохота барабанов, звуки разносились по джунглям.

И тут Корнелия увидела мальчика, смотревшего на нее, а потом и на остальных Стражниц, как на привидения.

— Не слишком ли поздно для вечерней прогулки? — спросила Корнелия, приближаясь к нему, чтобы получше рассмотреть его лицо.

— Сегодня для всего слишком поздно, — ответил мальчик, выходя из тени. — Я должен найти волшебный кувшин.

— Похоже, не мы одни его ищем, — пробормотала Ирма. — Интересно, сколько мальчишек здесь шныряет?

— Не все они знают о кувшинах и изумрудных птицах, но ты точно знаешь, — сказала Корнелия.

Грохот барабанов, похожий на тоскливые стенания, то нарастал, то стихал.

— Церемония началась, — прошептал мальчик.

— Так она еще не закончилась? Народ Зазу просит помощи у Изумрудной Птицы?

— Мы будем звать ее, пока она нас не услышит. А вы меня не помните? — обратился он к Корнелии.

— Помню, — улыбнулась она в темноте, поглаживая зеленый кулон.

Вилл осторожно подняла черное перо.

— А ты, случайно, не заметил, куда исчез его хозяин? — спросила она, держа перо двумя пальцами как можно дальше от себя.

— Хозяина я не видел, но однажды нашел такое перо на Последнем Пути Койота.

— Что это за место? — поинтересовалась Ирма.

— Я мало о нем знаю, — прошептал мальчик, — но я слышал, что по этой дороге Койот отправился в другой мир, проиграв сражение с Изумрудной Птицей.

— Ты можешь отвести нас туда? — спросила Тарани, хватая мальчика за рукав.

— Я был там один раз еще совсем маленьким с дядей. Он — старейшина, — гордо сказал мальчик. — Но я плохо помню. Это очень странное место.

— Я люблю странные места, — усмехнулась Корнелия. — Проведешь нас туда?

Мальчик молча указал на тропинку, исчезающую среди толстых стволов. Издалека донеслось уханье совы, отправившейся на охоту.

— Птица, которая охотится ночью, плохое предзнаменование, — неуверенно сказал мальчик.

— Плохое предзнаменование для черной птицы, укравшей кувшин, — успокоила его Тарани. — Каждый истолковывает предзнаменования по желанию своего сердца. Я права, девочки?

— Так чего же мы ждем? Вперед! — воскликнула Хай Лин и, обойдя мальчика, направилась к могучим деревьям, обвитым плющом.

— Подождите меня! — крикнул он. — Вы ведь не знаете, куда идти!

Эхо гулких ударов каталось между мрачными скалами Красной Пустыни. Разгневанный Койот колотил лапой по дну кувшина и встряхивал его снова и снова, пытаясь найти хоть капельку воды. Он заглядывал внутрь через узкое горлышко, но ничего не видел — даже дна, казалось, ужасно, ужасно далекого.

— Но она же всегда там была, — пробормотал Койот, затем поставил кувшин на песок, положил голову на лапы и глубоко задумался. Вдруг его желтые глаза загорелись пониманием.

— Это какая-то хитрость! Народ Зазу спрятал источник Воды Жизни в другом месте.

— Может, они подменили кувшин? — предположил Стервятник.

— Или наложили на него проклятие? — Койот хмуро посмотрел на задремавшего Гремучего Змея, свернувшегося на каменном уступе, и про лаял: — Хватит лентяйничать. Разве ты не видишь, что нас перехитрили?

— Никто не может перехитрить тебя. — Гремучий Змей соскользнул с уступа к глиняному кувшину. — Должно быть какое-то объяснение.

— Заползи внутрь, — вдруг предложил Койот. — Посмотри, что там, и возвращайся. Ничего другого не могу придумать.

— Говорил я тебе, — прокаркал Стервятник, переминаясь с лапы на лапу и не отрывая взгляда от своих когтей. — Это самый обычный кувшин. Ничего волшебного в нем…

— Заткнись, или я вырву все твои перья! — пролаял Койот.

Гремучий Змей осторожно скользнул внутрь кувшина.

Он не смог удержаться на скользких стенках сосуда и стал падать, падать, падать и никак не мог остановиться.