Пока в его уме всплывали все новые и новые прилагательные, ему пришлось признать и другой не менее очевидный факт. Если в течение следующих двух-трех минут машине дуссарриан не будет обеспечена соответствующая защита, если она не исполнит своего назначения, то все люди на Верхнем Мире, все женщины и дети будут аннигилированы в невообразимой вспышке энергии. Именно этим - и ничем другим - он должен руководствоваться в битве, которая ждет его впереди.

Толлер провел быстрый смотр своего небольшого войска - неужели и его лицо так бледно? Стинамирт и женщины разобрали мечи, молча признав его главенство, и теперь смотрели на него, ожидая дальнейших приказаний. Вполне вероятно, что их вера пришла из тех времен, когда Толлер на каждом углу хвастался своей сноровкой во владении клинком, - но сейчас ответственность, которую ему пришлось принять, несколько пугала. Его соратники понимали, что смотрят в лицо смерти, они откровенно боялись и в эту горестную минуту лелеяли единственную надежду, которая у них еще оставалась. В их глазах Толлер был воплощением мощи, но самого его мучили вина и сожаление. Про себя он четко осознавал, что не достоин их восхищения.

- Если мы двинемся навстречу врагу, они обойдут нас с флангов и перевернут машину, - услышал он свой собственный твердый и четкий голос. Мы должны выстроить линию обороны вокруг черты безопасности и торжественно поклясться, что ни один из вадаваков не пройдет сквозь наш строй. Я еще многое хотел бы сказать... - Толлер встретился взглядом с Вантарой и подавил внезапно возникшее желание протянуть руку и коснуться ее лица. - Но сейчас не время. Нас ждет важная работа.

Толлер развернулся и побежал налево. Наконец остановившись, он оказался точно между импеллером и наступающими силами вадаваков. Спустя несколько секунд по бокам от него встали остальные, инстинктивно рассредоточившись, чтобы ненароком не подвернуться под меч соседа. Вадаваки были в сотне ярдов и быстро приближались, шуршание травы под ногами явственно долетало до ушей защитников. В воздухе танцевал рой красных огоньков.

Увидев, что вадаваки вместо традиционных черных лохмотьев дуссаррианских граждан облачены в белые кольчуги, Толлер покрепче ухватился за рукоять. Доспехи инопланетян были сделаны из какого-то блестящего материала, который, несмотря на то что покрывал весь торс и часть ног и рук, казалось, ничуть не сковывал движения владельца. Бледные лица, выглядывающие из-под белых шлемов, придавали нападающим сходство с армией трупов, разбить которую невозможно, ибо ее воины уже мертвы.

Толлер поднял меч и приготовился к бою. "Умоляю тебя, Возлюбленный Создатель, - из безбрежных небес донеслись до него слова Кса, - не убивай меня".

Один из вадаваков вырвался вперед. Избрав Толлера в противники и вытянув перед собой одинаковые как две капли воды жала черных жезлов, он ринулся на человека. Инопланетянин, должно быть, привык управляться с мирными невооруженными гражданами своей планеты, потому что голова его и торс остались незащищенными. Толлер обрушил меч на тоненькую шейку, и дуссаррианин, извергнув фонтан крови, рухнул прямо у его ног - теперь голову и тело инопланетянина соединяла лишь узкая полоска кожи. Жезлы, стукнувшись друг о друга, откатились в сторону.

Толлер наступил на них, круша ярко-красные огоньки, и в эту самую секунду на него напали еще двое вадаваков. У этой парочки, очевидно, просто не было времени, чтобы научиться чему-нибудь у погибшего товарища: нападали вадаваки бок о бок и жезлы держали так, что между ними была максимум пара дюймов. Толлер двумя ударами отсек им кисти - клинок разорвал белую броню, как бумагу. С искривленными в молчаливой агонии ртами инопланетяне упали на колени и согнулись над обрубками своих рук.

Не обращая внимания на раненых противников - они уже выбыли из строя, Толлер поднял голову и окинул взглядом поле боя. Вадаваки кидались на людей с неослабевающей яростью, но Толлер с облегчением отметил, что пока все колкорронцы целы. Отсутствие фехтовального опыта сполна компенсировалось невероятной остротой лезвий - вадаваков рубили в клочья точно капусту. Линия обороны несколько отступила, но прорывов пока не было, и белые волны нападающих инопланетян подернулись теперь кровавой дымкой; вадаваки то и дело сталкивались друг с другом или спотыкались о своих же павших.

"Неужели такое возможно? - подивился Толлер. - Неужели никто из нас не погибнет? До того, как сработает импеллер, осталось совсем немного, и если вадаваки не изменят свою дурацкую тактику..."

Краешком глаза Толлер увидел, как мелькнуло что-то белое - один из инопланетян обошел оборону с фланга и бросился к прямоугольной коробке импеллера. Толлер мигом сорвался с места и побежал наперерез вадаваку, нагнав того только за чертой безопасности. Инопланетянин, резко затормозив, скользнул по траве и развернулся навстречу Толлеру, молочные белки его глаз тускло мерцали из-под шлема. Жезлы энерваторов он сжимал, как мечи, то тыкая, то рубя мерцающими кончиками, тем самым пытаясь достать правую руку Толлера.

Толлер начал с того, что отрубил одну из угрожающих ему красных точек. Инопланетянин бросил испорченный жезл, перекинул оставшийся энерватор в правую руку и снова бесстрашно бросился в атаку. Толлер - прекрасно понимая, что находится в зоне действия импеллера, - решил закончить вихрем неотразимых ударов. Он собирался сделать очередной выпад, когда вдруг услышал за спиной какой-то подозрительный звук. Он развернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как второй вадавак бросает в него свой энерватор. Толлер попытался было увернуться и избегнуть яростно светящегося кончика жезла, но все-таки энерватор задел его. Внутри груди взорвался вулкан боли. Толлер, задыхаясь, упал на колени. Смакуя одержанную победу, два его противника с некоторой ленцой приблизились и нависли над ним, угрожающе воздев жезлы.

Толлера предупредили, что второе касание одного из красных огоньков несет с собой гибель, а вадаваки, очевидно, решили подстраховаться и ткнуть его несколько раз. Но Толлер вовсе не собирался безропотно принимать смерть, во всяком случае, сейчас, когда на кону стоит судьба родной планеты. Отрешившись от ужасной боли, волны которой прокатывались по всему телу, он отчаянным усилием взметнул вверх меч, надеясь защититься от опускающихся жезлов. К его величайшему изумлению, руки легко подчинились и клинок пошел без особых усилий.