-- Мишины - известный род темных магов.

-- Ну-у-у... Я бы сказала, что они изучали темную магию, но вот по поводу применения...

-- Это верно... А ты знаешь, что он был преступником? Очень...

-- Я читала документы. Это было в другом завещании. Наставник потребовал от меня ознакомиться со всеми материалами... Там было и про него.

-- Вот как? -- Кажется, директор даже растерялся, но только на миг. Снова улыбнулся. -- Оригинально.

-- Наставник всегда от меня требовал не сотворить себе кумира... И, кажется, боялся, что таким кумиром он станет для меня сам. Думаю, этим он хотел показать, что тоже не безгрешен... И мир не черно-белый. Для меня он был Наставником, в чем-то суровым, в чем-то добрым, но всегда справедливым и готовым помочь. А для приехавших магов он был преступником.

-- И ты не переживаешь по этому поводу?

-- Мне грустно... но я примирилась. К тому же... если уж господин Костров признал меня как ученицу графа Мишина, то...

-- Господин Костров?

-- Во время войны убежище, где скрывался его брат и мать, взломал именно Мишин.

-- Понятно. -- Кажется, директор всерьез задумался. Поглядывая на сидящую напротив девочку уже без всякой улыбки, серьезно. Исчезла улыбка доброго дедушки. -- Знаешь, -- наконец заговорил он, -- я даже рад. Признаться, я хотел разговор провести по-другому...

-- Заставить меня почувствовать себя виноватой из-за того, что меня учил военный преступник и темный маг?

Директор помолчал. Улыбнулся.

-- Чаю?

-- Спасибо.

-- Советую вот этот травяной сбор - очень бодрит. -- Директор сидя в кресле рукой дирижировал в воздухе, управляя чайниками и заваркой. Все вокруг летало, заварка сама сыпалась в чайник, вода сама закипела, залилась в чайник, крышка захлопнулась, две чашки опустились на стол - одна перед директором, другая перед девочкой. И вот уже готовый напиток сам разлился по стаканам. -- Лимонные дольки?

-- Нет, спасибо, директор. Наставник всегда считал, что портить чай или кофе сладкими закусками или, тем более, сахаром - преступление. Из закуски он признавал только сдобу, точнее баранки. И меня приучил.

Девочка приняла чашку и машинально проверила чай на магию и посторонние примеси, что не укрылось от директора, который понимающе улыбнулся. Девочка смутилась.

-- Простите. Это все наставник. В последний год он постоянно мне в еду всякую гадость подкидывал. И хуже того, отказывался потом пакость убирать. Однажды два дня с кроличьими ушами проходила, даже школу пропустила пока не разобралась, как отменить действие зелья.

-- Вижу, у твоего наставника был серьезный подход.

-- Ага. Теперь всю еду на уровне рефлексов проверяю.

-- Вообще-то, на самом деле весьма полезный рефлекс.

В клетке курлыкнула птица.

-- Это же феникс? -- посмотрела туда девочка.

-- Да. Уже совсем старый стал, скоро придет пора перерождаться. -- Дамблдор вздохнул. -- Да ты пей, пей, пока чай не остыл.

Девочка повернулась, снова проверила напиток.

-- Один из способов наставника, -- со вздохом пояснила девочка под удивленным взглядом директора. -- Дождаться, когда я проверю еду, отвлечь на мгновение и что-то подсыпать. У него много приемов было... И фантазия работала... -- Гермиона загрустила.

-- Ты скучаешь по нему?

-- Да, -- не стала скрывать Гермиона.

Дамблдор чуть прикрыл глаза, кивнул. Потом скрестил пальцы и откинулся на кресле. Гермиона, сообразив, что сейчас и будет тот разговор, ради которого ее позвали, отставила чашку.

-- Как я понимаю, господин Мишин обучал тебя... родовым навыкам, мастер проклятий?

Гермиона поморщилась.

-- Ну почему "мастер проклятий"? Я же никого не проклинаю, наоборот... Тоже догадались?

-- Слух о появившемся мастере проклятий не мог пройти мимо меня, а догадаться кто - это... можно, если знать историю Мишиных. О тебе ходят слухи, как об очень талантливом разрушителе проклятий...

-- Преувеличивают.

-- Возможно.

-- Профессор, сами же понимаете, какой у меня опыт. Я просто не берусь за то, с чем не смогу справиться.

-- Министерство такое не одобряет... если разрушители не подчинены ему... Ну или на худой конец гоблинам.

-- Конечно. Гораздо лучше, если проклятые не обезвреженные вещи продолжат убивать. Ведь у обитателей Лютного на их нейтрализацию денег для гоблинов нет, а нести их разрушителям проклятий министерства гарантировано получить билет в Азкабан за хранение ну или кражу. Да, ворованные, но пусть уж тогда хотя бы не убивают.

-- Министерство и в самом деле... не отличается разумностью политики. Именно потому я, хоть и не могу уничтожить все бумаги, но все материалы по Мишину и появившемуся мастеру проклятий упрятал в архив поглубже, где их не отыщут и через сотню лет.

-- Спасибо, -- подумав, поблагодарила девочка. -- И что вы хотите в ответ?

-- Правду. Я кое-что прочитал про род Мишиных и, должен признать, впечатлен. Они были лучшими не только в России, но и во всей Европе. Если твой наставник передал тебе хоть часть своих знаний, то на сегодняшний день в теории проклятий ты один из лучших специалистов...

Гермиона едва не поперхнулась чаем и уставилась на директора.

-- Простите?

-- Не удивляйся. Волдеморт может в этом плане и лучше тебя, но он... отсутствует. Другие... если кто есть... не спешат сообщить о себе.

-- Простите, но я слышала, что вы тоже...

-- Специалист в темной магии? Молва, как всегда преувеличивает. -- Дамблдор задумался. -- Чтобы продолжать разговор, я должен знать, насколько тебе знакома теория темной магии.

-- Магия, которая подпитывается от эмоций мага. Причем, вопреки общераспространенному мнению, магия, подпитываемая светлыми эмоциями - радость, умиротворение и тому подобное, если этими заклятиями можно навредить - тоже относится к темной.

-- Занятно... Именно навредить?

-- Патронус - заклинание светлой магии, но оно подпитывается именно радостью мага. Однако навредить оно может только темным созданиям, для другого человека оно совершенно безопасно и им, даже в теории, никому невозможно причинить вред. С другой стороны, вкладывание эмоций, например, радости, в простое заклинание левитации сделает его темным. Чуть-чуть, саму малость, поскольку им можно поднять человека и скинуть со скалы или из окна. Сама суть темной магии в том, чтобы эмоцией усилить заклятье. Дать возможность пропускать через себя поток большей мощности. Хотя, конечно, применение этого не делает человека автоматически темным магом. Трудно ожидать, что дети, впервые использующие заклинание, сохранят невозмутимость. Нужен еще резонанс эмоций мага и его противника, потому и говорю про применение против кого-либо - левитация на предмет с любой эмоцией не темная магия. Но есть и чисто темные заклинания, которые без темных эмоций не работают, как, например, тот же патронус не работает без эмоций светлых. Я, наверное, не очень научно говорю, как поняла мистера Кливена...

-- Нет-нет, продолжай, -- Дамблдор слушал с откровенным интересом. -- С такой позиции на темную магию я еще не смотрел и подобных описаний мне не попадалось. А ведь, если задуматься, очень четко и понятно. Нашему бы министерству так научиться разделять темную магию и другую, а то пихают в это понятие все, что их не устраивает. И, значит, если левитация на человека с желанием его убить - темная магия?

-- Если нет резонанса эмоций - нет. Его нужно взывать сознательно и тогда эти эмоции возвращаются к магу, еще больше усиливая его заклинания. Его противник как бы начинает питать заклинание, направленное против него. Потому темная магия и считается такой мощной в бою. Проблема в том, что маг постепенно привыкает к такой подпитке и уже без нее не может, обычные заклинания начинают слабеть. В результате маг рано или поздно понимает, что вызывать отрицательные чувства проще, чем положительные, а без поддержки чувств уже колдовать не может. Он подсаживается на иглу... Это из магловского мира, -- как дочь врачей, Гермиона понимала это выражение, но не была уверена, что понял директор. Но тот кивнул, и она объяснять не стала, продолжив говорить: -- Проклятья же несколько иное, но они тоже требуют плату с того, кто проклинает. Хотя умелые проклинатели умеют переводить откаты на других, но тут...