Он затравленно посмотрел на меня. По привычке схватился за цепочку часов, но тут же, словно обжегшись, отдернул пальцы. Боковым зрением я увидел, как в комнату своей бесшумной кошачьей походкой вошел агент первого разряда Прозоров, который был старшим поста наружного наблюдения за домом Глазукова.

- Вам что-нибудь нужно?

- Никак нет, товарищ Косачевский. Ежели помешал...

- Можете остаться. Мы здесь как раз подводим итоги вашего дежурства.

Прозоров усмехнулся:

- Нельзя было услышать выстрел. Можете проверить.

- Ладно, об этом мы поговорим с вами потом, - сказал я и повернулся к "заполошенному" медику. - Значит, сегодня к шести вечера я буду ждать протокол вскрытия.

- К шести?

- Не позже. А теперь скажите мне, каким клинком нанесена колотая рана?

- Плоским, обоюдоострым.

- Кинжалом?

- Во всяком случае, не финкой. Входное отверстие линейной формы, края ровные и гладкие, а углы острые.

- А что из себя представляет огнестрельная рана?

- Расположена рядом с первой. Видимо, тоже смертельная. Нападавший стрелял в упор, через диванную подушку.

- Сквозная?

- Да.

- Пулю нашли?

- Нашли, - сказал Прозоров. - В полу застряла. Ребята вытащили.

- Ну что ж, пойдем к "ребятам".

- Я свободен, товарищ Косачевский? - спросил эксперт.

- Да, до шести вечера. Впрочем, надеюсь, что вы управитесь раньше.

Москва, Центророзыск республики,

начальнику бригады "Мобиль"

тов. Косачевскому Л.Б.

Строго конфиденциально

Настоящим довожу до Вашего сведения, что во

время антиколчаковского восстания в Иркутске в январе

сего года на станции Инокентьевская в сборном эшелоне

были обнаружены архивы департамента милиции

колчаковского министерства внутренних дел, губернских

управлений государственной охраны и некоторых

территориальных отделений контрразведки.

Вышеуказанные архивы были переданы командованием

Северо-Восточного партизанского фронта Реввоенсовету

Пятой армии, а затем пересланы для разбора в

Екатеринбург.

Среди этих материалов имеются документы, имеющие

касательство к розыску белогвардейцами ценностей

"Алмазного фонда".

Направляю Вам копии.

Приложение на 122 листах.

Агент первого разряда бригады "Мобиль"

Б.Ягудаев

Срочная телеграмма.

Вне очереди.

Екатеринбургское отделение контрразведки

Совершенно секретно

ВСЕМ ОТДЕЛЕНИЯМ КОНТРРАЗВЕДКИ И

КОНТРРАЗВЕДПУНКТAM ПО ЛИНИИ ТРАНССИБИРСКОЙ МАГИСТРАЛИ

И СИБИРСКОМУ ТРАКТУ. К НЕМЕДЛЕННОМУ ИСПОЛНЕНИЮ. КОПИЯ

ГЛАВУПРАВДЕЛАМИ КАНЦЕЛЯРИИ ВЕРХОВНОГО ПРАВИТЕЛЯ.

По данным Екатеринбургской особой комиссии

полковника Шереховского, в июне 1918 года, когда

большевистское правительство подготовляло суд над

ныне покойным императором, в Екатеринбург нелегально

прибыла анархистская террористическая группа,

намеревавшаяся напасть на дом Ипатьева и уничтожить

царскую семью. После освобождения Екатеринбурга

войсками "сибирского" правительства указанная группа

продолжает оперировать на контролируемой нами

территории. Ею совершен ряд террористических актов в

различных городах Урала и Сибири, в том числе и

недавнее покушение в Чите на атамана Семенова.

Руководит указанной группой анархист Б.Т.Галицкий

(описание внешности прилагаю).

Прошу принять безотлагательные меры к розыску и

задержанию вышеуказанных опасных преступников, кои

подлежат этапированию в Екатеринбург. Обнаруженные

при них ценности (деньги, золото, драгоценные камни)

также надлежит незамедлительно переслать по описи в

наш адрес.

Начальник Екатеринбургского отделения

контрразведки подполковник Ю.Винокуров

Из донесения старшего инструктора

осведомительного отдела Омского губернского

управления

государственной охраны Горлова.

В связи с циркуляром департамента милиции №

351/14- ВА (о ценностях петербургской монархической

организации "Алмазный фонд") имею честь сообщить.

На благотворительном бале в гостинице "Лондон",

сбор от коего предназначался увечным воинам,

гражданская жена коменданта Омска генерала Волкова

госпожа Ясинская привлекла к себе всеобщее внимание

оригинальными серьгами в виде бриллиантовых каскадов

с большими (десять - двенадцать каратов) свободно

висящими грушевидными сапфирами.

Оные серьги-каскады опознаны госпожой

Бобровой-Новгородской как некогда ей принадлежавшие.

По словам Бобровой-Новгородской, оне были

приобретены у Фаберже ея покойным мужем,

шталмейстером двора его величества

Бобровым-Новгородским в 1886 году и подарены ей ко

дню ангела. В августе 1917 года, движимая

верноподданническими патриотическими чувствами,

госпожа Боброва-Новгородская, через казначея

"Алмазного фонда" барона В.Г.Мессмера пожертвовала их

для высоких целей поименованной организации (у

госпожи Бобровой-Новгородской сохранилась расписка

Мессмера).

Серьги-каскады появились у госпожи Ясинской

(сведения приватно получены от ея горничной) около

месяца назад, когда она вернулась в Омск из

Екатеринбурга, где гостила у своей петербургской

приятельницы, бывшей танцовщицы госпожи Лерер, коя

содержит кабаре "Яик". Генералу Волкову она сказала,

что приобрела указанные серьги у екатеринбургского

ювелира Кутова на деньги, одолженные у госпожи Лерер.

Однако достоверность такого объяснения представляется

сомнительной, поскольку госпожа Лерер находится в

крайне стесненных денежных обстоятельствах и ее

кабаре заложено господину Иванчееву. Кроме того,

ювелир Кутов отрицает, что серьги-каскады куплены в

его магазине.

Учитывая известную фривольность поведения

госпожи Ясинской, ея многочисленные любовные связи, а

также некоторые данные, полученные от наших

осведомителей, есть основания предполагать, что

серьги-каскады подарены ей в Екатеринбурге

любовником. Установление личности оного имеет

существенное значение для розыска ценностей