— Можешь открыть глаза, — сказал он. — Город прямо впереди.

Сначала я смогла различить только черно-золотистые размытые пятна. После нескольких морганий мои глаза привыкли, и я смогла различить мигание света вдалеке, много небольших сооружений, окружавших то, что выглядело как широкие возвышающиеся здания.

— Слава Богу! — Выдохнула я, радуясь, что могу снова видеть, не обращая внимания на то, что передо мной демонический город.

— Не говори так. Не те слова, которые ожидаешь услышать здесь.

Его лицо было скрыто темнотой, но мне показалось, что он сказал это с одной из своих кривых улыбок.

— Умная мысль, но разве мы не избегаем города? — спросила я шепотом на случай, если в темноте кто-то прятался помимо нас.

— Не можем. О местоположении оружия известно, что оно находится в стене, а все стены — в городе.

— Это все, что известно, или же демоны знают точное место?

Он фыркнул.

— Нет. Если бы они знали, то уже забрали бы его давным-давно.

— А зачем какой-то демон спрятал его?

Адриан остановился, словно подбирая слова, что означало лишь одно — я услышу только часть правды.

— Как выяснилось, лишь немногие люди могут активировать силу оружия. Слуги не могут, и никто из обычных демонов тоже не может. Зак сказал, что демон, который спрятал его, направлялся к более могущественному демону, чтобы сообщить место, но Зак убил его.

— Погоди. Ты сказал, что демоны могут быть убиты с помощью оружия, которого у Зака не было, — подчеркнула я.

Его пожатие плечами я скорее почувствовала, чем увидела.

— Архонам оно не нужно, чтобы совершать убийства, так же как и демонам. Что не скажешь про остальных и про нас с тобой.

— А Зак не мог уточнить местоположение оружия, прежде чем заставить того демона замолчать навсегда.

Снова пауза, на этот раз дольше. Мое терпение лопнуло.

— Можешь ты хоть раз сказать мне всю правду?

— Хорошо. — Он нахмурился. — Все что я знаю, Зак выяснил местоположение оружия. Даже если не он, то его босс знает наверняка. И все же мы здесь. Знаешь почему? Потому что никого из них на самом деле не волнует, выживем мы или умрем во время поиска этого оружия.

Его жесткий психоанализ ошеломил меня.

— Но это… они… они на стороне добра, — бессвязно лепетала я.

Его смех был похож на дребезжание стекла.

— Они выиграют или проиграют в этой войне, Айви. Не мы. Мы можем рассчитывать только друг на друга, потому что для архонов и демонов мы просто пешки, которые они передвигают для своих собственных целей.

— Но ведь Зак твой друг, — я все еще пыталась спорить.

— Ты не понимаешь архонов. Они не пушистые существа, распыляющие сверхъестественную пыльцу счастья всюду, где ступают. Они солдаты, которых вытеснили на второй план, пока вопрос надоедливого человечества не будет урегулирован. Честно говоря, я думаю, Зак достиг той точки, когда его уже не волнует, что происходит с нашей расой, пока он, наконец, не сможет вступить в борьбу.

То, что описывал Адриан, не могло быть правдой. Бог не мог стоять плечом к плечу со злом, а вера миллиардов людей различных рас, происхождений и вероисповеданий не может быть бесполезной для того, кто был «боссом» у архонов.

— Ты ошибаешься, — сказала я по-прежнему тихо, но с затаенной силой. — Они беспокоятся о нас. Это просто не всегда выглядит так, если смотреть с нашей точки зрения.

Грубость пропала из смеха Адриана, но ее сменил своего рода гнев.

— Вот почему я скрываю некоторые вещи от тебя, Айви. Если ты не можешь принять то, как все устроено правителями, ты даже близко не готова узнать завершающую стадию.

— Может быть, это ты являешься тем, кто не готов, — ответила я с растущим чувством решимости. — Я понимаю почему. Тебе причиняли боль слишком долго, и всем, что ты видел, была темнота, даже когда огни горели.

— Боль? — Его голос изменился, став шепотом, который опалял меня даже в холоде. — Ты понятия не имеешь, что значит это слово, но скоро выяснишь.