К. Я хочу добиться ясности. Страх – часть нашей структуры, нашего наследия, биологически, психологически; клетки мозга боятся небытия. И мысль говорит, я не буду вглядываться во все это. Поэтому, когда происходит вызов, мысль не может с ним покончить.

П. Что вы имеете в виду, говоря: «Мысль говорит, что не хочет вглядываться во все это»?

Н. Она также хочет всмотреться в это.

К. Мысль не может видеть свой собственный конец.

Она может только рассуждать об этом. Я спрашиваю вас, почему ум должен ждать вызова? Является ли это необходимым? Если вы скажете, что это необходимо, это будет означать, что вы его ждете.

П. Я говорю, что не знаю. Я только знаю, что возникает вызов и возникает страх.

К. Нет, вызов вызывает страх, пробуждает его.

Давайте будем придерживаться этого, и я говорю вам, почему вы ждете вызова для его пробуждения.

П. Ваш вопрос является парадоксом. Хотите ли вы сказать, что вы не ждете вызова, но вызываете его?

К. Нет, я полностью раскрыт для вызова. Вы не поняли мою точку зрения. Мой ум вообще не хочет принять вызов. Для пробуждения вызов не является необходимостью. Было бы неверным утверждение, если бы я сказал, что я сплю, и что для моего пробуждения вызов необходим.

П. Нет, сэр, это не то, что я говорю.

К. В таком случае он пробужден. А что спит? Спит ли сознательный ум? Или подсознание? А какие-то части ума являются пробужденными?

П. Если я пробуждена, то я пробуждена.

Н. Призываете ли вы страх?

К. Если вы пробуждены, никакой вызов не нужен.

Таким образом, вы отвергаете вызов. Если, как мы сказали, смерть, то, что мы умрем – это часть нашей жизни, то мы все время бодрствует.

П. Не все время. Вы не осознаете страх. Но он всегда пребывает здесь, под ковром. И вы не смотрите на него.

К. Я говорю, что он под ковром; поднимите ковер и вглядитесь. Он здесь. Это и есть моя точка зрения, он здесь и пробужден. Я все время боюсь перестать существовать, боюсь умереть, боюсь не достичь чего-то. Это основа страха в нашей жизни, в нашей крови, и этот страх всегда здесь, бдительно наблюдая, защищая, охраняя. И он всегда полностью пробужден, ни на мгновение не засыпая. Поэтому вызов не является необходимым. Вопрос, как с ним поступить, возникает позднее.

П. Это факт.

А. Видя все это, не считаете ли вы, что фактором является отсутствие внимания?

К. Я сказал, что он пробужден, я не говорю о внимании.

А. Страх является активным, действенным.

К. Он как змея в комнате, он всегда здесь. Я могу смотреть в другую сторону, но он тут. Сознательный ум занят вопросом, как с ним справиться, и, не будучи в состоянии справиться, он от него уходит. И вот сознательный ум получает вызов и пытается встретить его лицом к лицу. Можете вы встретить лицом к лицу нечто живое? Для этого вызов не требуется. Но поскольку сознательный ум ослепил себя в отношении страха, требуется вызов. Верно, П.?

П. Когда вы думаете об этом, это просто мысль, но эта тень все же в уме.

К. Проследите за этим, не спешите к умозаключениям. Вы уже быстро вывели умозаключение. Сознательный ум не допустит, чтобы вызов пробудил это.

Пробуждение уже произошло. Но вызова вы не допускаете, это не входит в пережитый мной опыт. И вот следующий вопрос: если сознательный ум пробудился для страха, он не может вызвать что-то, имеющееся в нем. Продвигайтесь шаг за шагом. Ни одно мгновение не делайте выводов. Итак, сознательный ум знает, что страх тут, полностью пробужденный. И что же мы теперь предпримем?

П. Здесь имеется несоответствие.

Н. Я пробужден.

К. Вы упускаете важный момент. Это именно сам сознательный ум боится этого. Когда он пробужден, он не боится. Муравей не испытывает страха. Это сознательный ум говорит: «Я боюсь вот этого, боюсь перестать существовать». Но когда со мной происходит несчастный случай, когда разбивается самолет, я не испытываю страха. В мгновение смерти я говорю: «Да, теперь я знаю, что значит умирать». Но сознательный ум со всеми его мыслями говорит: «Боже мой, я должен умереть, я не хочу умирать, я должен себя защитить». Вот кто испытывает страх.

Наблюдали вы когда-либо за муравьем? Он не испытывает страха, если кто-то его убивает, он умирает.

Теперь вы видите что-то.

П. Сэр, вы видели когда-либо муравья? Если вы положите перед ним кусок бумаги, он будет от нее увертываться.

К. Он хочет выжить, но он не думает о выживании.

Но возвратимся к тому, о чем говорили. Мысль создает страх; это мысль говорит: «Я умру, я одинок, я не достиг того, что хотел». Вглядитесь это вечность, за пределами времени это подлинная вечность. Вглядитесь, как это необычайно. Почему я должен испытывать страх, если страх является частью моего существа? Только когда мысль говорит, что жизнь должна быть иной – возникает страх. Может ли ум стать абсолютно неподвижным? Может ли ум быть полностью устойчивым? Только тогда приходит то, другое.

Что же тогда будет главным корнем страха? Когда то другое пробудилось?

П. Произошло ли это когда-либо с вами, сэр?

К. Несколько раз, много раз, когда ум полностью устойчив, без всякой реакции, не приемля и не отвергая, не рационализируя, не убегая, когда всякое движение полностью отсутствует. Мы дошли до корня страха, не так ли?

М. Я хотел бы обсудить проблему болтающего ума.

Что заставляет наш ум болтать? Откуда ум получает энергию и какая у него цель? Эта болтовня происходит все время. Каждое мгновение слышится эта болтовня.

П. Не является ли это самой природой ума?

М. Это ничего не объясняет и не может оказать помощь.

П. Он должен действовать, чтобы существовать.

М. Что значит «должен»? Нет никакого «должен». Ум все время болтает, и применяемая для этого энергия заполняет большую часть нашей жизни.

К. Почему болтает ум? Какова при этом его цель?

М. Нет никакой цели. Когда я наблюдаю за мозгом, я вижу, что болтовня происходит только в мозгу, это деятельность мозга, поток текущий вверх и вниз, но это хаотично, бессмысленно, бесцельно. Мозг истощает себя своей собственной деятельностью. Можно видеть, что это утомляет мозг, но он не останавливается.

К. Есть ли смысл продолжать это?

П. Если вы признаете нескончаемость мыслительного процесса, не имеющего ни начала, ни конца, то почему человек разделяет болтовню и мыслительный процесс?

М. Мы совершенно напрасно затрачиваем на это наше внимание и осознание. Мы осознаем что-то, абсолютно лишенное значения. Такова в наше время невротическая функция мозга; наше осознание, наше внимание и все наши усилия затрачиваются впустую.

П. Считаете ли вы, что деятельность мысли и болтовня имеют большое значение?

К. Ваш ум болтает – почему?

М. Потому что не может прекратить это.

К. Является ли это привычкой? Или это страх оказаться ничем не занятым?

А. Это действие, не поддающееся воздействию воли.

М. Оно похоже на автоматическую деятельность.

Он просто происходит, нет никакого ощущения, нет вообще ничего.

К. Вы не поняли, что я имею в виду. Ум, видимо, нуждается быть всегда занятым чем-то.

* * * П. Существует то, что мы называет осмысленным мышлением – это мышление целеустремленное, логическое, анализирующее, направленное на разрешение проблем. Болтовня не является чем-то сознательным. При состоянии, в котором отсутствует осознание, происходит непрерывное движение ума посредством возникновения рефлексов на основе всякого накопленного вздора, приобретенного умом на протяжении многих лет, который он теперь выбрасывает; и внезапно вы пробуждаетесь и говорите, что ваш ум болтает. Мы даем высокую оценку осмысленной деятельности, противопоставляя ее тому, что мы называем болтовней. Обоснована ли эта высокая оценка?

К. Почему он болтает?

П. Он болтает, нет никакого «почему».

К. Он хочет выяснить, почему он болтает. Нет ли сходства с водой, которая течет, льется из крана?