Только бы ни о чем не сожалела!

А что, если она надеялась сохранить свою невинность для человека, которого полюбит? От этой мысли у него в душе все перевернулось.

Но ведь она не сопротивлялась ему и не отвергла его ласки. Наоборот — отдалась любви с таким же пылом, как и он.

Кир протянул руку и взял в пальцы блестящий каштановый завиток.

Джорджия вздрогнула, открыла глаза и удивленно посмотрела на него. Взгляд у нее был затуманен, но когда она заговорила, то голос прозвучал ровно и спокойно:

— Мойра меня, наверное, ищет. Она ждала, что я спущусь в столовую и пообедаю.

Кир понял: она волнуется и поэтому хитрит, оттягивая момент, когда придется обсудить то, что произошло между ними.

— Надо было меня предупредить, — мягко заметил он, отнимая руку.

— Надо? — чуть запнувшись, переспросила она и закусила губу. — А если бы ты знал, то остановился бы?

— Я этого не утверждаю, но ты могла бы по крайней мере сказать!

— Зачем? Ты имеешь что-то против девственниц? — насмешливо спросила она, но на ее лице промелькнула обида. — Разве для большинства мужчин это не является трофеем? Иногда приятно поступать не шаблонно, не так ли? Общеизвестно, что не так уж много отыщется невинных двадцативосьмилетних девушек.

Не успел он ей помешать, как она схватила простыню, завернулась в нее, поднялась, отошла к окну и уставилась на плотную завесу дождя.

Смущенный и рассерженный ее поведением, Кир подобрал свои трусы и джинсы, торопливо натянул их, затем босиком прошлепал по толстому ковру, остановился около Джорджии и резко развернул ее лицом к себе.

— Почему? — нахмурившись, произнес он.

— Что — почему? Послушай… ты делаешь из мухи слона! — Видя, как сердито он смотрит на нее, она пожала плечами. — Ну хорошо. Ты хочешь знать, почему я до сих пор оставалась невинной? — У нее слегка задрожала вспухшая верхняя губка. — После Ноя моя основная забота — это зарабатывать на жизнь. У меня не было ни времени, ни сил, чтобы думать об интимных отношениях.

— Но у других людей есть на это и время, и силы. — Киру хотелось ее понять.

— Ну, у всех разные ситуации и разные приоритеты, С тех пор как умерли родители, у меня, на первом месте — ответственность за Ноя, а также кредит за дом, платы по счетам и заботы о пропитании.

— Разве вы с Ноем не унаследовали родительский дом?

— Унаследовали, но… за него не была внесена плата. Нам досталась только ипотека. — В красивых золотисто-зеленых глазах Джорджии промелькнула грусть. — У моего отца незадолго до смерти начались финансовые неприятности и накопился изрядный долг. Мне пришлось много работать, чтобы его выплатить. — Джорджия пожала плечами — ей было неловко говорить о таких вещах.

Итак, Кир узнал причину, почему она не имела личной жизни, и это его потрясло.

Она пожертвовала собой ради брата и к тому же была вынуждена платить долги родителей.

Киру еще не приводилось встречаться с такой самоотверженной любовью. Его обуревали самые противоречивые чувства.

— И как долго ты собираешься ставить интересы Ноя выше собственных, Джорджия? — мягко осведомился он.

— Время здесь ни при чем…

— Но как долго? — не отставал от нее Кир.

— Я не устанавливала определенной даты. Когда кто-либо от тебя зависит, ты просто продолжаешь ему помогать! Я понимаю, что он уже взрослый и его бизнес идет в гору, но я, вероятно, привыкла делать то, что делаю, и у меня вошло в привычку не думать о личной жизни.

Джорджия поплотнее завернулась в простыню.

Как она уязвима и ранима, подумал Кир, но тем не менее ему захотелось встряхнуть ее хорошенько.

С ума сойти! Просто не верится, что она столько лет ни о чем другом не думала, кроме как о благополучии брата!

Он вспомнил о натянутых отношениях со своим братом — наверное, он не очень-то старался их улучшить, и ему сделалось стыдно.

— Но ты ведь встречалась с мужчинами? Неужели ты никому не позволяла за тобой поухаживать?

— Несколько раз я ходила на свидания, но никогда не поощряла мужчин, — откровенно призналась она. — Я боялась, что связь станет помехой в моих делах.

— Джорджия, но ты говоришь о своей жизни, — не выдержав, выкрикнул он. — а не о чем-то постороннем!

От его слов Джорджия словно очнулась.

Ей пора решить, чего же она хочет для себя в этой жизни! То, что сейчас произошло, разбудило ее, как будто она очнулась после двадцати восьми лет сна и наконец осознала собственную чувственную натуру. В объятиях Кира, подхваченная горячей, волной страсти и необузданного дикого желания, она перенеслась в совершенно другой мир. И — что более важно — открыла для себя истину: она хочет быть любимой.

Она не хочет провести в одиночестве оставшуюся жизнь!

Смерть родителей едва ее не подкосила. Она тратила столько времени, сил и привязанности на Ноя, на поддержание их маленькой семьи, что начала сомневаться в том, сможет ли подумать о личной жизни.

Но вот сейчас перед ней загорелся огонек надежды, и она не желала, чтобы он погас.

— Я прекрасно сознаю, что это моя жизнь… И если ты считаешь, что я не мечтаю о собственном счастье, то сильно ошибаешься!

К ее ужасу, на глаза навернулись слезы, а горло горело, как будто она наглоталась бритвенных лезвий.

— Ною повезло, что у него такая преданная сестра. Ты удивительная женщина, Джорджия… Мужчине, с которым ты в результате свяжешь свою судьбу, тоже здорово повезет.

Кир был искренен. Даже если она найдет счастье с кем-то другим…

Эта мысль причинила ему нестерпимую боль.

— А что будет… — она запнулась, — после того, что сейчас между нами произошло?

Господи, святая наивность!

— То, что произошло, было неизбежно! Ты не можешь бесконечно подавлять себя!

— Значит… — Она задумалась и с грустью произнесла: — Ты хочешь сказать, что мне безразлично, с кем лечь в постель? И что ты просто оказался под рукой?

— Нет! Я этого не говорю! Совершенно ясно, что нас влечет друг к другу и что ты очень привлекательная женщина. Господи! Да я едва не вышиб дверь, чтобы уложить тебя в постель, — ты что, забыла?

Сам-то я этого не забыл!

Его тело мгновенно заныло от желания. Касаться Джорджи и, заниматься с ней любовью, погрузившись в опьяняющий сладкий аромат, исходивший от ее тела, — это неописуемый восторг, с которым ничто не могло сравниться.

И он ее первый мужчина… Он — обладатель этого бесценного подарка и навсегда останется первым.

Но… она будет когда-нибудь принадлежать другому. Кир представил это и не смог подавить болезненный укол ревности.

Она стояла опустив плечи, и его охватили жалость и нежность.

— Джорджия, ты слышишь меня?

— Да… слышу; Я сейчас оденусь. Мойра будет…

— Как ты можешь думать о еде?

Он не сумеет скрыть желания снова овладеть ею — это написано у него на лице, подумал Кир, глядя в красивые испуганные глаза Джорджии.

— Но я же не обедала…

— Ложись обратно в постель.

Он поддел пальцем край простыни, которую она обмотала вокруг себя, дернул, и простыня соскользнула с ее обнаженного тела.

— Кир! Мы не можем… Что все подумают, если мы не спустимся вниз?

Киру даже не нужно было смотреть, как напряглись нежные розовые соски, чтобы понять: Джорджия, как и он, готова к новым проявлениям любви.

— Да пошли все к черту! Никто не знает, что мы вместе. Я сказал Мойре, что у меня много работы. Если постучат к тебе в спальню, то крикни, что ты устала и пораньше легла спать. А когда все уснут, мы спустимся на кухню и вместе совершим налет на холодильник!

Приятно, когда Кир весело шутит, но Джорджия все же не была уверена, что они поступают правильно.

— Я не могу этого допустить, — сказала она, пытаясь вырвать руку, которую он крепко сжал.

— Не можешь допустить, чтобы я опустошил собственный холодильник? — протянул он все также игриво.

— Я не об этом. Я приехала сюда работать, не забывай. Случившегося не исправить, но нам не следует усложнять нашу жизнь повторением того, что было!