Мужская рука отпустила ее лицо и скользнула по стройной, нежной шее. Потом пальцы стали настойчиво ласкать бархатистую шею, зарываясь в шелковистую роскошь волос. В упоении откинув голову, Пегги прикрыла глаза, ожидая поцелуя. Лепестки губ чуть подрагивали в пронзительном желании.

— Ты очень красивая, — хрипло пробормотал Диг, опаляя горячим дыханием ее щеку. — Необыкновенная… жгучая… волшебная…

Точно во сне, она потянулась к нему и, обняв за шею, начала перебирать пальцами его жесткие черные волосы на затылке и, когда Диггори впился в ее рот неистовым поцелуем, ответила с той же силой и страстью.

Руки Дига скользнули под джемпер, он гладил и ласкал ее кожу — сначала на спине, потом на боках, — пока наконец его горячие ладони не замерли в дразнящей близости от круглой выпуклости груди. У нее перехватило дыхание, и тут же вырвался стон — возглас восторга и наслаждения.

Он поднял Пегги и понес в спальню. Не разжимая сцепленных на шее рук и не прерывая долгого поцелуя, она прижималась к нему всем телом. Осторожно опустив ее на постель, Диггори снял с нее джемпер. Пальцы, ласково скользнув по гладкой коже подрагивающего живота, расстегнули на джинсах сначала пуговицу, а затем и молнию.

Резкий звук расползающейся металлической застежки и скользящая по бедрам грубая ткань вернули Пегги к действительности. Широко раскрыв глаза, она с недоумением и ужасом всматривалась в странно чужое лицо того, которого ненавидела и презирала. Ошеломленная и потрясенная, она не могла даже пошевелить пальцем, пока его загорелые руки, выделявшиеся на ее мраморно-белом теле, не забрались под кружевные трусики.

— Что вы, собственно, себе позволяете?! — возмущенно взвизгнула Пегги, отталкивая Дига с неожиданной силой.

Схватив джемпер, она поспешно натянула его и выскочила в гостиную, лихорадочно застегивая на ходу джинсы. Обернувшись, увидела Дига, застывшего у дверного косяка. Его лицо покраснело от злости, и синие глаза поблескивали колючими льдинками.

Как же ты забылась? — в отчаянии спрашивала себя Пегги. Разрешила трогать себя, гладить, целовать? Как ему удалось вызвать у тебя столь дикую, всепоглощающую страсть?

Пожалуй, в этом заключалось самое неожиданное. Пегги испытывала подобное сексуальное возбуждение лишь от близости с Питером и не верила, что с ней впредь может произойти нечто подобное. А ведь Дига Пегги не любила. Более того, ненавидела и вообще питала к нему отвращение. Выходит, Даррелл обобрал ее дважды! Он поколебал ее веру в чистое взаимное чувство! В горестном отчаянии она прикоснулась к вискам дрожащими руками.

— Убирайтесь! — хрипло прошептала она.

— И не подумаю! — усмехнулся Даррелл и, оттолкнувшись от двери, медленно направился к ней.

Пегги отпрянула.

— Пожалуйста, — умоляюще проговорила она. — Пожалуйста, не надо…

— Что не надо? Продолжать? — Он надменно покачал головой и добавил с холодным пренебрежением: — Охота закончилась. Волшебство растаяло…

Не соображая, Пегги в недоумении глядела на Дига. Сильный, красивый, сексуальный. Зрелая мужская красота. Неужели минуту назад она сама гладила и любовно ерошила его волосы? И ее ноздри, трепеща от возбуждения, вдыхали завораживающий запах мужского тела, столь острый и пьянящий? Пегги быстро отступила. Какое волшебство? Да он ее околдовал!

— Извините, — потерянно промолвила Пегги, глядя в сторону. — Я не хотела, не думала, что… так получится.

— Значит, нет? — сверкнул он глазами.

— Нет, — прошептала Пегги.

— А чего же ты добивалась? — резко и требовательно спросил Диг.

— Н-ничего.

— Что? — По комнате прокатился короткий лающий хохот. — Не глупи, Пегги, ты не выглядишь дурочкой. Ты ждала меня и определенно чего-то хотела.

Так, значит, Даррелл видел ее на крыльце, но притворялся безразличным, ожидая от нее первого шага!

— Выходит, вы считаете, я нарочно подстроила, чтобы… вы на меня напали?

— Я? — фыркнул Диггори. — Да мужчине крайне редко попадается столь податливая партнерша!

Теперь ее глаза засверкали гневом.

— Вы мне отвратительны!

Он резко схватил Пегги.

— Ладно, оставим глупости. Давай поговорим серьезно. Что случилось с твоим бизнесом?

Как будто он не знает.

— Ваше блестящее интервью погубило меня!

— Не сваливай неудачи на меня. Я предупреждал, твой язык доведет тебя до беды.

— Боже мой! — воскликнула Пегги. — Да вы просто восхитительны! Всему виной ваш язык, а не мой! Вы специально повели разговор так, чтобы я не могла объясниться!

— Ты имела возможность высказаться, — проворчал Диг.

Пегги хотелось возразить, но Даррелл предостерегающе поднял руку и, как ни удивительно, остановил ее своим жестом.

— Итак, дела твои пришли в упадок, — подытожил он. — Я так и думал. — Диггори сердито взъерошил волосы. — Не унывай, все встанет на свои места. У людей короткая память. Рано или поздно тебе простят твои заблуждения, — высокомерно добавил он и вновь поднял руку, предупреждая возможные возражения. — Вопрос в том, что ты собираешься делать сейчас.

Пегги глубоко вздохнула, стараясь отодвинуть собственную гордость, и мысленно помолилась о том, чтобы ей не пришлось слишком унизиться.

— Если бы… если бы вы мне дали какую-то работу, то все подумали бы, что между нами нет вражды, просто временные недоразумения. А разве не так? — с жаром продолжала Пегги. — Я ведь не претендовала на целый подряд, а только на его часть.

Прищурившись, Диг пристально смотрел на нее, что-то прикидывая.

— И что же ты хочешь получить?

В ее глазах промелькнула надежда, сердце радостно подскочило. Он дает возможность выбрать!

— Понимаете, вообще-то я получила диплом по двум специальностям — биологии и ботанике. Вы даже не предполагаете, что я озеленяла престижные отели и виллы, училась мастерству у дизайнеров с мировым именем, да вы и сами считаете, что я не лишена таланта и воображения, — торопливо говорила Пегги.

— Знаю, — нетерпеливо отмахнулся он. — Но объясни конкретно, какую работу ты хочешь получить.

Щеки Пегги покрылись красными пятнами. Ей все-таки пришлось поступиться гордостью.

— Я… я заметила, что, осматривая сады, вы остались чем-то недовольны. — Она нервно откашлялась, пытаясь придать голосу твердость и деловитость. — Если бы вы мне доверили, я бы исправила недостатки, заменила неудачные растения. Могла бы ухаживать за деревьями и кустарниками, вообще следить за садами, — с лихорадочной поспешностью закончила она.

Ну вот. Наконец-то она высказала то, что хотела. Попросила-таки у Диггори помощи. Затаив дыхание, Пегги беспокойно заглядывала ему в глаза, ожидая ответа.

— Ты ошиблась. Меня все устраивает.

— Неправда!

— Зачем мне лгать?

— Да, но я видела, с каким раздражением вы делали пометки в блокноте. Вы явно расстроились!

Диг усмехнулся и вынул из кармана записную книжку.

— Ты неправильно истолковала мое поведение. В отличие от тебя я не ботаник. — Он взял ее руку, разжал пальцы и вложил в ладонь блокнот. — Мне не всегда удается запомнить латинские названия растений. И теми, которые мне очень понравились, я желал бы украсить сады вокруг будущих коттеджей. Вот почему заношу наименования видов в книжку.

Пегги обескураженно взглянула на аккуратные строчки. Но одновременно с огорчением ощутила неожиданную радость — они оба отдавали предпочтение одним и тем же цветам и кустарникам.

— Однако я могла бы поддерживать в садах порядок. — Она умоляюще посмотрела на Диггори, уже не заботясь о том, чтобы сохранять достоинство. — Поливать, высаживать…

— Но у меня уже есть работники.

— Понятно, — с убитым видом прошептала Пегги, проглатывая комок в горле. — Значит… значит, вы мне не поможете?

— Боюсь, что так.

Пегги отдала ему блокнот и поспешно отвернулась. Диг, однако, успел заметить блеснувшие на ресницах слезы. Лицо его помрачнело. Пожалуй, он слишком сурово обошелся с ней во время интервью. Неожиданно Даррелла захлестнули угрызения совести.