– Я – за ключом, – бросил ей Сергей и быстро вышел из комнатенки. Мысли в его голове бурлили стремительным вихрем.

Чисто автоматически он искал ключ Давора, а из его головы никак не выходили глаза ребенка, полные страдания и мольбы. Сергей уже понимал – девочек они заберут с собой, это можно даже не обсуждать. И также он понимал, что это – провал. Теперь Давор уж точно поднимет тревогу, сразу же выяснят о роли второй Элоры, начнут ее допрашивать. Поймут и мою роль… Тем более что наша жертва – абсолютно напрасна. Давор сделает себе еще.

Однако фиговый из меня заговорщик, усмехнулся Сергей, даже незаметив, что он нашел ключ и уже чисто машинально вставляет его в копировальный аппарат – камера, куда можно было вложить ключ, была всего одна, впрочем как и кнопка.

Под легкое жужжание Сергей поставил аппарат на пол, мельком отметив по индикаторной полоске, что копия будет готова минуты через две.

Бросился к Элоре.

Элора безуспешно дергала цепь, пытаясь вырвать ее из стены. Вцепившаяся в ее ногу мертвой хваткой Аня, не шевелилась, судорожно всхлипывая.

Вторая девочка по-прежнему рычала из под кровати, и пыталась укусить Элору за ногу каждый раз, как только та случайно приближалась к ее кровати.

Сергей быстро оглядел крепеж – болт с гайкой.

Вспомнил, где видел у Давора инструменты, быстро сбегал, взял набор гаечных ключей, предварительно запомнив их расположение.

Прибежал обратно.

Элора уже сидела на кровати, держа Аню на коленках, гладила ее по голове и успокаивала:

– Потерпи, солнышко, сейчас дядя Сережа тебя освободит.

– И мы пойдем к маме? – всхлипывая, с надеждой спрашивала девочка, доверчиво заглядывая в ее глаза.

– Не сразу, – замявшись, отвечала Элора, гладя ее по маленькой головке. – Мама твоя очень далеко.

Сергей быстро раскрутил болты, освободил девочку, закрутил болты обратно.

Потянул вторую цепь, пытаясь вытащить вторую девочку из под кровати.

– Она – сумасшедшая, – сказала Элора.

– Хочу сам посмотреть, – ответил Сергей, с трудом наполовину вытаскивая девочку. Та визжала и всячески упиралась. Наконец он ее отпустил. Она навечно врезалась в его память. Особенно глаза – большие, зеленые. Девочка была красива. Когда-то. Впрочем, как и Аня.

Пискнул прибор, на подставке выехала копия ключа.

Сергей быстро отнес копию на место. Заодно – вернул и гаечные ключи. Освобождать вторую узницу смысла уже не имело.

Когда он вернулся, Элора уколадывала Аню в сумку из под прибора.

– Потерпишь? – спрашивала она. – Чтобы злые дяди тебя не нашли.

И Аня только быстро-быстро закивала головой, снова задрожжав и побледнев.

Элора выпрямилась и посмотрела на Сергея.

Он снова подошел к второй кровати, заглянул под нее. Его мозг нашел только один единственный выход из этой ситуации.

Взявшись за цепь он повернулся к Элоре.

– Иди к выходу, – коротко приказал он и Элора тот час закрыла замок сумки и, подняв ее, ушла.

Резко выдернув девочку из под кровати, Сергей, увернувшись от ее зубов, быстро схватил ее за тонкую шейку и резко сдавил.

Она умерла мгновенно. Он только успел прошептать – Прости.

Переплетя цепи, словно девочки боролись между собой, он аккуратно прикрыл дверь чуланчика.

Мысли его были спокойны а движения – точны и размеренны.

Вроде нигде не наследили, думал он. Теперь главное чтобы она испарилась раньше, чем вернется Давор.

В коридоре он забрал у Элоры сумку, в другой руке неся прибор, благо у него оказалась ручка. Ребенок в сумке затаился и не шевелился.

Элора надела темные очки.

Войдя в шлюз (закрытая зона была полностью автономна), сердце Сергея неприятно кольнуло. На посту сидел Ричард. Видать, только что заступил.

Элора, идя первой, молча положила руку на панель.

– Мое почтение, госпожа Дебюсси, – вежливо поздоровался Ричард и ни один мускул не дрогнул в его лице, ничем не выдав того, что он давно уже тайно влюблен в нее.

Элора сухо кивнула, и брови Ричарда чуть заметно изогнулись в удивлении.

Сергей только поморщился про себя – не везет, так невезет, – следом за Элорой проходя мимо Ричарда и дружески ему кивая.

Покинув зону, за ближайшим поворотом Элора остановилась.

– Дай сумку, – попроилса она. Голос ее дрожжал и глаза были черными и впалыми.

Сергей поставил сумку на пол.

Элора раскрыла ее. Аня тут же попыталась выскочить, счастливо заулыбавшись. И такой счастливой улыбки Сергей не видел никогда в жизни.

– Рано еще, – остановила ее Элора голосом, готовым вот-вот разрыдаться. – Потерпи еще немного. Еще не всех плохих людей прошли.

И светлая улыбка Аня потухла и она снова забилась в сумку, свернувшись клубочком.

Элора достала свою одежду. Стала стягивать комбинезон.

– Помоги, – процедила она и Сергей принялся торопливо помогать ей.

Быстро раздел девушку догола. Пока он запихивал комбинезон в сумку, на всякий случай прикрывая им сверху Аню, Элора также быстро оделась. На ней остались только сапожки на высоком каблуке, которые совершенно не подходили к ее одежде.

В баре Сергей усадил Элору за свободный столик, а сам направился на кухню, знаками показав собравшемуся было к нему официанту, что он сам сделает заказ горячего, и чтобы тот пока принес ему водки. Официант только кивнул.

Стокер недоуменно смотрел на то, как Сергей ставит на разделочный стол прибор, который почему-то не располается в сумке, потом открывает сумку, из которой испуганно выглядывает детское личико, впрочем уже со старческим выражением.

– На плане не было указано, что там есть дети, – сказал Сергей. – Нас заметили.

– Не может такого быть! – воскликнул Стокер, забрал у Сергея план, быстро пробежался глазами, и снова, почему-то с удивлением посмотрел на Сергея.

– Это Аня, дочь Радия, – сказал Сергей. – Там была еще одна. Сумасшедшая. Я ею имитировал гибель обоих. Может – пройдет.

Он посмотрел на Стокера-Терция. Руки Сергея дрожжали.

Терций печально посмотрел на Сергея, на девочку у его ног, нагнулся, погладил ее по голове. Аня отстранилась, естественно не узнав старшего брата своего товарища по детским играм.

– Сейчас я тебя размещу в твоей комнате, – сказал Терций.

– Я хочу к маме, – прошептала Аня, прижимаясь к Сергею, который тут же поднял ее на руки.

– Мама очень далеко и приедет не скоро, – сказал Стокер. – Потерпишь до ее приезда?

И девочка быстро кивнула головой. В глазах ее загорелась надежда на скорую встречу с мамой.

Стокер прошел в угол кухни. Нажал на что-то. Открылась тайная комната.

– Что самое странное, меня сюда восстановили, чтобы я работал именно поваром. А все это здесь уже было, – виновато сказал он, готовя девочке постель.

Сергей на всякий случай присел за шкафами. Аня по прежнему крепкой хваткой обвила его шею.

– Готово, – наконец произнес Терций. – Проходи.

Сергей принялся снимать девочку с рук и Аня собралась было расплакаться, но Стокер ее успокоил, дав игрушки из банок в которых хранилась крупа.

Дверь закрывать пока не стал.

– Как помощника уволили – я здесь полноправный хозяин, – обьяснил он.

Впрочем, Сергей его не слушал. Детские зеленые глаза стояли перед его взором, и ему сильно хотелось водки – чтобы забыться. Иначе можно сойти с ума.

– Так не должно быть, – наконец выдавил из себя Сергей.

– В мире много несправедливого, – устало произнес Терций, перенаправляя девочке очередную партию баночек разных размеров и расцветок. Забывшись, Аня принялась расставлять их на постели, полностью погрузившись в игру и на какое-то мгновенье позабыв обо всем на свете. Ребенок он и есть ребенок. – Серж, – продолжил Стокер, – у меня такое ощущение, что все это время вы живете в каком-то другом мире. Проснитесь же, наконец.

Сергей отвечать ничего не стал. Ведь это не Терций был там и не он сдавил тонкую шейку девочки, непроизвольно глядя ей в глаза. Поэтому Терцию не дано понять, что творится на душе у Сергея.