На нашей ржавой посудине утро начиналось не с восхода солнца, чьи яркие лучи красиво подсвечивали светлеющий горизонт, а с сигнала для пробуждения команды корабля. Ровно в шесть зажигались лампы по всему периметру и звучала классическая музыка, возвещая о начале нового рабочего дня.

Космическая субмарина с поэтическим названием «Ребро Адама» занималась исследованием удаленных галактик, поиском новых форм жизни во Вселенной и планет, пригодных для обитания людей. Идеалисты вроде меня, отправляющиеся в длительное путешествие, мечтали о новых сине-зеленых планетах, развитых цивилизациях и культурно-научных связях с ними. В то время как правительственные компании, финансирующие подобные экспедиции, во главу угла ставили поиск полезных ископаемых, в которых отчаянно нуждалась истощенная перенаселенная Земля.

Во время гиперпрыжков люди погружались в криогенный сон, длившийся месяцы и даже годы. Но как только субмарина пересекала границу новой галактики и выходила из гиперпространства, система жизнеобеспечения корабля будила команду, и начинались трудовые будни.

Межгалактических путешественников отбирали из лучших представителей человечества, имеющих отменное здоровье, профильное образование и интеллект не ниже ста пятидесяти. Умение работать в коллективе и отсутствие привязанностей на Земле. Обычно это был полет в один конец, корабль становился нашим домом, здесь мы жили и умирали. Влюблялись тоже здесь, если везло и хватало на это времени.

Полеты занимали всю жизнь и не предусматривали возвращения домой. Мы собирали сведения о новой Галактике и перспективных мирах, отправляли информацию на Землю, закладывали новый курс и погружались в криосон. К моменту, когда наше послание достигало ОКЦ – Объединенного Космического Центра – некуда было направлять ответ, мы мчались сквозь пространство к новым открытиям и были недоступны сообщениям. Наши родители, друзья на Земле старели и умирали, сменялись поколения и власть. О каком возвращении могла идти речь? Мы даже не знали точно, что изменилось на родной планете за время нашего отсутствия.

Иногда мы встречали подобные нам блуждающие по космосу корабли, иногда нарывались на уже освоенную людьми планету; такое случалось редко и воспринималось как чудо. Уставшие от путешествия могли остаться и осесть там. А команда – обновить состав корабля. Тогда же мы получали возможность узнать что-то о родной планете. Обычно сведения касались политических изменений; ОКЦ продолжал существовать, цивилизация, достигшая пика несколько сотен лет назад, по-прежнему завоевывала космическое пространство, и люди, рассеянные по разным мирам, чувствовали себя Властелинами Космоса. Им требовалось все больше ресурсов, поэтому экспедиции, подобные нашей, никогда не потеряют актуальность.

Подходящих для жизни планет во Вселенной было не так уж и мало. Большинство из них находилось на примитивной стадии развития, и люди без ущерба для местных обитателей могли селиться там. Обычно в исследуемой Галактике мы обязательно обнаруживали одну или две таких. Чуть сильнее или слабее сила тяжести, теплее или суровее климат, больше или меньше воды, насыщеннее или беднее состав воздуха. Опасный или миролюбивый животный и растительный мир. Теория о том, что Вселенная возникла из Большого Взрыва и потому все галактики состоят из идентичных элементов, оказалась правдой, а вот то, что наша планета единственная, где есть цивилизация, нет. Главное условие для возникновения жизни: вода и оптимальное удаление от звезды. Если хоть одна планета обладала нужными характеристиками, рано или поздно на ней появлялась благоприятная для жизни среда. Нам оставалось только найти, исследовать и описать такие планеты.

И лишь иногда мы обнаруживали абсолютно мертвые галактики, в которых по причине неудачного стечения обстоятельств не сложились условия для зарождения жизни. Тогда мы снова погружались в криосон и отправлялись искать новые миры. Все дальше и дальше от дома.

«Ребро Адама» был автономен и не нуждался в пополнении ресурсами. Система жизнеобеспечения была замкнута на самой себе: благодаря высокоэффективной гидропонике мы имели воздух, пищу и топливо, люди создавали и чинили автоматику. Корпус корабля и все детали из сверхпрочного сплава были рассчитаны на сто лет непрерывного безопасного полета. И только непредвиденные риски могли прервать миссию на половине пути: космический мусор или астероид, случайное попадание в гравитационное поле черной дыры, неудачный выход из гиперпространства слишком близко от звезды. Все, что не способен был предусмотреть человек, рассчитывал суперкомпьютер, но даже он мог ошибиться.

Сейчас наша очередная миссия находилась на стадии завершения. Мы болтались по галактике 100887-GQ-12 уже четыре года, найдя тридцать две планеты, потенциально пригодные для колонизации. Четыре из них можно было заселять уже сейчас, другие нуждались в той или иной корректировке условий. На двух были обнаружены примитивные цивилизации гуманоидов, такие планеты помечались особым значком и закрывались для посещений. Мы не обживали миры, заселенные разумными существами.

Вся информация о найденных планетах уже была направлена в ОКЦ, а мы приступили к обследованию последней в этом регионе планетарной системы, возле звезды класса С, так похожей на наше родное солнце.

Я потянулся, не желая вставать. Мы все еще находились в гиперпрыжке и у меня было немного свободного времени. Автоматика корабля все делала сама, человеческое присутствие нужно было лишь для галочки и в аварийных случаях. Гиперпрыжки от планеты к планете и от звезды до звезды длились по нескольку дней, во время которых команда занималась обработкой данных, написанием отчетов, проверкой систем корабля и медицинским обследованием астронавтов. Работа начнется, когда мы выйдем из гиперпространства.

- Адам приветствует команду корабля и желает удачного дня, - раздавался из динамиков механический голос бортового компьютера. – Система жизнеобеспечения: в норме. Температурные условия: оптимальны. Скорость: 404522340 бартелей в секунду. Температура за бортом: минус 273 градуса. Расчетное время прибытия в исходную точку: 12:32:09:03:3615 по земному времени. Два часа и одиннадцать минут до выхода из гиперпространства.

Сегодня будет насыщенный день.

Одним резким рывком я поднялся, разминая затекшие после сна мышцы. Плеснул в лицо холодной воды и тщательно умылся. Побрился и переоделся в форму капитана. Из зеркала на меня смотрел молодой тридцатишестилетний мужчина: овальное лицо с заостренными чертами, пронзительный взгляд и плотно сжатые губы, черные прямые волосы, отросшие и торчащие в разные стороны. Я решительно прикрыл их фуражкой, которая придала лицу еще более строгий вид. Молодой, но серьезный.

А в глубине души – романтик. Без таких черт характера, как мечтательность и идеалистичность, на исследовательском судне делать было нечего. Если ты не готов пожертвовать нормальной жизнью ради космических просторов, то не пройдешь тест на пригодность и не попадешь на корабль.

Все, что мы брали с собой, это воспоминания. Маленькая фотография в верхнем углу зеркала привлекла мое внимание: красивая девушка с миндалевидными карими глазами и волнистыми густыми волосами цвета красного дерева. Лира Портман, модель, певица, актриса. И мой неизменный талисман вот уже много лет.

- О, привет, дорогая, - улыбнулся я в ответ на ее чудесную белозубую улыбку. – Отлично выглядишь сегодня.

На Земле я не успел влюбиться в кого-то по-настоящему, но зато в список моих увлечений входили несколько актрис, из которых Лира была главной фавориткой. Сейчас ей уже больше лет, чем мне, наверняка лицо ее испещрили морщины, а тело давно не такое подтянутое и молодое. Но я не мог узнать о ее судьбе, связь с Землей была односторонней, а экспедиция предоставлена самой себе.

Все же я бережно хранил эту тоненькую связь с родной планетой, вечерами любуясь очаровательной Лирой и ностальгируя о том, от чего сознательно отказался. Прежде чем покинуть каюту, я оставил символический поцелуй на ярком глянце и спрятал фотокарточку в нагрудный карман.