Я покачала головой. Я не хотела думать, что ему было так больно. Я потянулась за себя, поймала его плечи и прижала его сильнее к себе.

— Я думал, что потерял тебя, — сказал он. — Думал, что снова потерял тебя. И что последним мы будем помнить друг о друге, как поссорились.

Он развернул меня так быстро, что голова закружилась. Я потеряла равновесие, и он поймал меня, как романтичный пират свою влюбленную избранницу.

— Джини, — сказал он, таким отчаянным и уязвимым я его не видела даже в сражениях. — Джини, прости. Я вел себя как идиот. Я бессмысленно злился, потому что ты часто удивляла меня в последнее время. Когда ты назвала Гуаньинь в кандидаты. Когда заговорила, что можешь не пойти в колледж.

Каждый раз он дергал меня за струны души.

— Конечно, ты не обязана делать то, что я ожидаю, и прости, что я намекал на это, — сказал Квентин. — Просто все эти удивления вернули меня в то время, когда ты пропала, будучи Рюи цзиньгу бан. Тогда я впервые подумал, что потерял тебя навеки.

Признание лилось из него с легкостью. Он опередил меня с советом Цзи Хюн про самоанализ. Я не должна была удивляться. Сан Вуконг быстро учился, а я часто закрывалась от эмоций.

Я не могла отставать.

— Я удивляла тебя, потому что удивляла себя. Оказалось, я знаю себя не так хорошо, как думала, и это меня пугает! — выпалила я.

Потребовалось мое нежелание дать Квентину «победить» в честности, чтобы выдавить слова из меня. Это было не здоровым поведением, но сейчас сработало. Блокада была пробита.

— Когда мы только встретились, у меня была одна цель, — сказала я. — Одна. А теперь жить стало куда сложнее. Будущее уже не из одного пункта. И это кружит голову. Порой мне кажется, что я тону.

Я сжала его крепче — с ним я не утонула бы точно.

— Прости. Я… поступила ужасно с тобой. Сказала, что ты — не семья. Но, Квентин, ты знаешь, что случилось с моими родителями. Только в них я видела отношения и семью, а я не хочу следовать их примеру.

Он обеспокоился.

— Мне держаться подальше? Нам перестать на время быть парой?

— Нет! — уверенно сказала я. — Я хочу тебя рядом. М-мне нужен ты рядом. Но мы не всегда должны быть идеальными вместе.

Я выбралась из его рук и села на полянке. Он опустился рядом. Мы смотрели не в глаза друг другу, а в одну сторону, как команда. Так было проще.

Совет Цзи Хюн работал. Мы с Квентином пошли по дороге, на которую она намекала. Она порой была как… пьяный джедай. Мне нужно было отблагодарить ее, когда мы вернемся домой.

Я обвила рукой плечи Квентина и прижалась к нему. Было не очень удобно, ведь он был твердым. Объятия с ним всегда немного напоминали объятия с блоком двигателя.

— Я о том, что я поняла, что порой будут моменты, когда «ты и я» должно отодвинуться из-за более важных дел, — сказала я. — Как с испытанием за трон, например. Я довольно часто забывала о тебе на этих выходных.

— Вот спасибо, — буркнул он.

Я шлепнула его по плечу.

— И так должно быть. Мы сведем друг друга с ума, если попытаемся влезть друг другу в головы. Мне хватило этого с мамой.

Он прильнул ко мне. Мы сидели и наслаждались уютной тишиной.

— И прости за то, как я обошелся с тобой при нашей первой встрече, — сказал он после паузы.

Я с интересом посмотрела на него. Да, он должен был извиниться за то, что творил в первые несколько дней нашего знакомства.

— Ты это к чему?

— Я забрел на другую вечеринку в кампусе и кое-что увидел, — Квентин поежился. — Это напомнило, как я тогда себя вел. Я должен благодарить Небеса каждый день, за то что ты позволяешь мне оставаться в твоей жизни.

Он потер большим пальцем свои костяшки, заставляя меня поверить, что он со многими проблемами расправлялся в той же манере, что и я. Мне нравился извиняющийся Квентин. Я не смогла сдержаться и не подразнить его, пока у меня было преимущество.

— Итак, — я потерлась носом об его висок, — тебе не нравится, когда я тебя удивляю? Это очень властно. Может, ты изменился не так сильно, как думаешь.

Я ощутила, как он нахмурился, и мне было радостно от того, что кожу покалывало из-за этого.

— Я думал, мы будем полностью синхронны после начала свиданий, — проворчал он. — Мне говорили, лучшие пары понимают мысли друг друга и заканчивают предложения.

— Ха! Ты в интернете такое вычитал?

— Уж прости, что хотел быть романтичным! — его голос стал выше.

О, старые милые ссоры. Как я скучала.

— Квентин, я тебя люблю, но я не хочу сливаться с тобой, — я потянула его за волосы у лица. Ему стоило вскоре подстричься. — Тебе придется смириться, что будут и сюрпризы.

Он замер. Посмотрел на меня. На его лице была дикая чеширская улыбка.

— Ты знаешь, что только что сказала?

— Про сюрпризы?

— Нет. Другое, — я растерялась, а потом поняла.

О, нет.

— Ты это сказала! — завопил Квентин. — Сказала первой!

Я ощущала, как кровь прилила к шее и щекам.

— Это не считается! — это не должно было стать соревнованием, кто первый произнесет три важных слова. Но стало. Это был наш бой уже долгое время.

— Ты ничего теперь не поделаешь, — сказал Квентин. — Я навсегда победил! — он пританцовывал на земле.

Я попыталась обвить руками его шею, но он поймал меня за запястья.

— Юни должна мне десять долларов! — закричал он, пока мы боролись.

— Квентин, я тебя убью!

— Но как можно убить то, что лю-ю-юбишь!

Я хотела заткнуть его, так что сделала это лучшим образом. Я напала на его губы своими, потушив слово на Л. Он отпустил мои руки, и я смогла водить пальцами по его волосам, что просто обожала делать.

Не прерывая поцелуй, он подхватил меня под коленями и поднял в воздух. Я думала, он хотел удержать меня там, парящую в пространстве и времени, но он сделал шаг и прижал меня к дереву так, что листья посыпались на нас. Я охнула, ощущая трепет его тела.

Я оттолкнулась от дерева и сбила его с ног, согнувшись, чтобы не отрываться от его губ. Мои ладони нырнули под его рубашку и добрались до хвоста, обвивающего его пояс. Об этом не знал никто, кроме меня.

— По… — сказал он, но поцелуй заглушил его. Лежа на спине, он не мог отодвинуть голову, чтобы говорить четко, так что схватил меня за хвост волос и дернул. — Постой! — четче сказал он.

Я недовольно нахмурилась. Квентин смотрел на меня, словно мы остановились не по его вине.

— Девятнадцать, помнишь? — сказал он. — Твои слова, не мои.

Ох. Я вспомнила. Прошлая Джини была занудой. Нынешняя хотела порвать со всеми оковами, пировать и выть радостно на луну.

Но он был прав. И я принимала его всерьез, так что замедлила ладони, а потом остановила их. Под тканью его рубашки я постукивала пальцами по твердому прессу, не готовая отдавать эту завоеванную территорию. Пусть перерисовывают карту, мне плевать.

— Ла-а-а-адно, — буркнула я. — Мы не нарушим мое правило. Глупое правило.

Квентин мудро кивнул. А потом схватил меня за бедра, выгнул свою спину и перевернул меня, чтобы оказаться сверху.

— Мы и не нарушим, — но скромное выражение лица Квентина сменилось опасной ухмылкой. — Но мы можем подобраться близко.

Я улыбнулась и притянула его к себе.

* * *

Я проснулась от воя будильника. Я потянулась, чтобы выключить его, но шлепнула Квентина по лицу.

— А? — сонно сказал он, лежа рядом со мной. Он тоже спал, я впервые такое видела.

— Выключи будильник, — простонала я, не открывая глаза из-за утреннего света. — Ты ближе.

Его тело зашуршало и повернулось на траве.

— Ай, — выдавил он. — Думаю, ты меня сломала. Тело так не ныло с тех пор, как я был под горой.

Может, прошлая ночь мне только приснилась. Все это могло быть миражем для путника, страдающего от жажды. Воплощением моих подавленных желаний.

Но прутья впивались в бедро, и прохлада воздуха говорила мне, что я спала на земле в лесу. Мы с Квентином ласкали друг друга с пылом, а теперь нужно было многое скрывать от Юни. По крайней мере, пока она не вытянет это из меня силой.

Погодите.

Тогда мы были не в моей постели. Не в моем доме. Не на Земле. И звук будильника был…

Мы с Квентином резко сели. Мы заметили, как таяли остатки серого рассвета, день возвращался быстрее, чем уходил. Я смотрела на Квентина, глаза были огромными.

Его серьги гудели.

* * *

Мы с Квентином выбежали к остальным. Мы так спешили, что я не одно дерево разбила по пути бедром.

Я не смогла увидеть, что делали ночью боги. Может, они работали круглосуточно. Когда мы прибыли, они выглядели так, словно нас не было несколько минут. Будто они и с мест не сдвинулись.

— Уши! — заорала я всем. — Уши!

Хотя серьги пытались улететь с его головы как насекомые в банках, Квентин смог говорить внятнее меня:

— Как хорошо ловит сигнал? — сказал он Гуаньинь. — Они еще работают?

Она была в ужасе и не могла оправдаться. Творение Гуаньинь работало между измерениями. И где-то дома человек и яогуай были в опасной близости друг от друга.

«Почему?» — кричала я мысленно. Почему я не сделала выводы? Не останавливаться, не отдыхать, не прощать себя, пока проблемы не решены. Яогуаи, которые выбрались через портал, когда напала Принцесса железного веера, не нападали на людей только из-за жалкого обещания Шохушень, которой не было рядом. Весь кампус мог кишеть демонами.

— Они не прекращают! — Квентин схватился за голову.

Гуаньинь прижала ладони к его ушам и убрала магию, которой привязала их там. Они гудели на ее ладонях так, что она закричала и бросила их на землю. Серьги вспыхнули энергией и разлетелись на капели растаявшего олова. Золотой цвет все-таки был фальшивкой.

То, что я потеряла подарок от отца, ранило. Но больнее было видеть Квентина без них. Словно мы лишились всех мгновений, когда он был в них.

И на месте этих воспоминаний была катастрофа, которую устроила я. Было не сложно проследить связь. Чем больше гудели серьги, тем больше людей было в опасности. Столько, что система не выдержала.

«Это твоя судьба, — прошептал голос в моей голове. Тот же, что говорил со мной, когда я смотрела на подарок, а родители кричали на фоне. — Проиграть. Девочка, которая разрушает все, чего касается».