Вряд ли он заметил.

Лола припарковалась позади салона, и я повел оглушенного и растерянного Янни к себе в квартиру. Часы показывали всего пять тридцать, на улице было еще довольно светло. Слишком светло, на самом–то деле. Пришлось даже зашторить выходившее на бульвар Эббота Кинни окно. Я предложил Янни присесть в кресло из ротанга, принес ему бутылку воды и из гостиной притащил одеяло, укрыв им ноги Янни. Спустя несколько секунд он свернулся калачиком, все еще таращась в никуда.

Я не совсем понимал, что нужно говорить или делать, и, как и много лет назад, чувствовал себя беспомощным. Не прошло и минуты, как раздался стук в дверь. Янни вздрогнул, а я крикнул:

– Кто там?

– Эмилио, дружище, – отозвался знакомый голос.

Я отпер дверь, и Эмилио вошел вместе с Лолой.

– Он настоял, – прошептала она.

Эмилио посмотрел на меня, потом перевел взгляд на сжавшегося в круглом кресле возле окна мужчину.

– Все в порядке? – тихо спросил он.

– Насчет Лэнса я угадал, – проговорил я довольно громко, чтоб Янни мог слышать. – Во всем виноват он.

Желваки на скулах Эмилио заходили, и ноздри раздулись. Его неприязнь к незнакомому человеку была очевидна. Потом Эмилио прошел к Янни и опустился перед ним на колени. Заговорил он мягко, словно с испуганным ребенком.

– Здесь ты в безопасности. Спэнсер хороший парень. Мы позаботимся о тебе.

Янни кивнул, натянул одеяло повыше и закрыл глаза. Вряд ли он собирался спать, скорее просто отключился от окружающего мира.

Эмилио вернулся ко мне и зашептал:

– Он не может здесь оставаться.

И тут очень не кстати раздался еще один стук в дверь.

– Кто там? – крикнул я.

– Эндрю. – Послышался какой–то приглушенный бубнеж. – Я могу вернуться…

Я распахнул дверь. Он был усладой для моих глаз. Моментально захотелось наброситься на него. Я втащил его внутрь и именно набросился, но он напрягся и не обнял меня в ответ. Отстранившись, я заметил, что он таращился на Эмилио и Лолу и, разумеется, на незнакомца, свернувшегося калачиком в кресле из ротанга.

– Это Янни, – мягко сказал я. – Насчет Лэнса я был прав.

На его лице промелькнули десятки эмоций.

– Ты его нашел, – пробормотал он.

– Стоило назвать имя ублюдка, как он тут же испугался. Пришлось привезти его сюда. – Тогда я обратил внимание, что Эндрю держал в руках виниловый альбом. – Что это?

Секунду он смотрел на Янни, потом на обложку альбома.

– О, да глупость. Хотел сделать тебе подарок в качестве извинения за вчерашний вечер. Это фортепианное исполнение «Аллилуйя» Джеффа Бакли. – Он пожал плечами. – Пришлось сделать несколько звонков, чтоб отыскать… Просто дарить цветы очень заурядно, а я хотел извиниться.

Несмотря на сумасшедший эмоциональный день, я тихонько засмеялся. Вот и доказательство того, насколько меня понимал этот прекрасный мужчина. Я обхватил ладонями его лицо и привлек для поцелуя.

Из–за моей демонстрации чувств перед Эмилио и Лолой Эндрю покраснел и никак не мог оторвать глаз от Янни.

– Он в порядке? – зашептал он.

– Будет.

– Дело было в бойфренде?

Я кивнул.

– Никогда не видел, чтоб кто–то так дрожал от страха, – прошептал я. – А ведь я всего–то упомянул его имя.

Эндрю печально кивнул.

Я тяжело вздохнул.

– Я не знал, куда еще его отвезти. А бросить не мог.

– Не думаю, что ему стоит здесь оставаться, – сказал Эмилио. – Если Лэнс прознает, то может завалиться сюда и найти его. Особенно если он в курсе, где ты живешь.

– Никогда не называл ему своего адреса, – ответил я.

Лола нахмурилась и спросила:

– А Джерард, твой предыдущий клиент? Он же рекомендовал тебя Лэнсу? Он приходил сюда, когда ты на него работал?

Я покачал головой.

– Нет. Мы встречались в кафе или барах. Я никогда не приводил сюда клиентов. Ну, кроме Эндрю.

Лола слегка улыбнулась, хотя выглядела обеспокоенной.

– Соглашусь с Эмилио. Если Янни считает, что Лэнс мог следить за тобой… – Она покачала головой. – Спэнсер, парень говнюк. Нельзя предугадать, что он может, а что нет.

Эндрю посмотрел на каждого из нас, потом на Янни.

– Я знаю, где он может остаться.

Я покачал головой.

– У тебя он не останется. Не хочу тебя вовлекать.

Эндрю покачал головой и улыбнулся.

– Нет. В другом месте.

Мы проводили Янни до машины, и, попрощавшись с Эмилио и Лолой, Эндрю помчал нас по сияющему ночными огнями ЛА. Он точно знал, куда нас вез, и вскоре город сменился жилой зоной. И не просто жилой. О, нет, там красовались дома богатых и знаменитых, а названия некоторых улиц были знакомы мне из фильмов. В скором времени Эндрю подъехал к огромным воротам и ввел код безопасности. Ворота открылись, и он въехал на территорию, паркуясь возле входной двери.

Ну, ладно. Об этой части жизни Эндрю я представления не имел.

Он выбрался с водительского места и открыл дверь для Янни.

– Дом на охране. Без кода безопасности никто не выйдет и не войдет.

Молчавший почти весь день Янни вылез из машины. Он словно одеревенел, скорее всего, из–за усталости. Глаза его слипались, а я задумался: когда в последний раз он спокойно спал?

Входная дверь открылась.

– Эндрю?

Обернувшись, я увидел его маму, стоявшую в дверном проеме. Выглядела она, как и в прошлый раз, эффектно. Мы приехали в дом его родителей? Господи боже!

Она посмотрела на сына, потом на меня, затем на Янни и вновь перевела взгляд на Эндрю.

– Эндрю, все в порядке? – спросила она.

– Нет, – ответил он. – Можно нам войти?

Она отошла в сторонку.

– Конечно, пожалуйста.

Эндрю шагал впереди. Мы оказались в огромной дорого меблированной комнате отдыха. Или гостиной? Без понятия, как американцы зовут такие комнаты. У родителей и тети Марви была гостиная. Тогда–то я и обратил внимание, что Янни таращился на мать Эндрю. Он нервно вздохнул и уставился в пол.

– Миссис Хелен Лэндон, какая честь.

Окей, я растерялся.

– Ты знаешь его маму? – слова покинули рот, не давая моему глупому мозгу шанса среагировать.

Янни нервно зыркнул на меня.

– Прошу прощения. Я предполагал, что все знают. Извините, если сказал что–то неуместное, – прошептал он. Слова прозвучали настолько сломлено, что по ощущениям походили на пощечину. Какой же ад пережил парнишка?

– Все хорошо, дорогой, – откликнулась миссис Лэндон. – Меня все еще узнают.

Узнают. Я внимательно оглядел комнату и на камине обнаружил множество статуэток и наград. Потом припомнил слова Эндрю, что его родители «театралы». А Янни учился на актерском…

– Ой.

Эндрю переборол улыбку, но довольно быстро посерьезнел.

– Мам, Янни грозит опасность. Он вырвался из насильственных отношений, но бывший парень пытается его найти. Ему нужно надежное место. Надеюсь, ты не против?

Его мать моргнула, потом повернулась к Янни. Он вновь побледнел, словно произнесенное вслух признание вызвало новую волну воспоминаний. Медленно она взяла его за руку и вынудила присесть на диван, осторожно опускаясь рядом.

– Я совершенно не против. Эндрю, будь добр, приготовь кофе. Без кофеина, пожалуйста.

Эндрю развернулся и вышел в другую дверь. Я же, подумав, решил, что мне стоило дать Янни и маме Эндрю побыть наедине. Что также позволило бы мне разложить все в голове по полочкам. Кухня была огромной и роскошной, собственно как и весь дом. Эндрю пользовался кухней как своей, зная наверняка, где что лежало.

– Я вырос в этом доме, – объяснил он, распознав любопытство на моем лице.

– Твоя мама какая–то знаменитость? – спросил я. – Прости, я ее не признал. Наверно, она считает меня придурком.

Он тихо хмыкнул.

– Она театральная актриса. Раньше играла на Бродвее. – Он поставил кофеварку и, тяжело вздохнув, сказал: – Ее первый муж был ужасным человеком. Он был жесток и… – Он покачал головой. – В общем, она смогла от него уйти. Но никогда не скрывала, что ей пришлось пережить. Даже от нас. Она говорила, что если с нами приключится нечто подобное, мы не должны бояться попросить о помощи.