Такое времяпрепровождение пошло мне на пользу, я немного отвлеклась. Пока мои кексики пеклись, я готовила всевозможные кремы, чтобы отправить их в холодильник. Когда через двадцать пять минут первая партия кексов была готова, я наполнила формы по новой и отправила следующую партию в печь. Дала кексам двадцать минут остыть и принесла из холодильника кремы. Я вошла в такой рабочий ритм, что думая только о сметане, тесте и сахарной пудре, совсем расслабилась. Выпекание кексов для меня было просто спасением, во время этого я могла совершенно забыть о своих проблемах, хотя бы на короткое время. Я уже собиралась украсить кексики глазурью, как услышала, что в двери поворачивается ключ. Кровь застыла у меня в жилах.

— О, нет, — прошептала я и кинулась к лестнице.

Вики никогда не возвращается по понедельникам раньше четырёх. А это значит, что это мог быть только один человек. Одно мне было ясно, что где бы я ни спряталась, Джейсон обязательно будет знать – где я. Конечно, кексы в духовке меня выдадут с головой, но в тот момент я о них даже не думала, а только о том, как бы уйти от Джейсона. Я стремглав взлетела по лестнице вверх, но на последней ступеньке споткнулась и шлёпнулась.

Ударившись коленом, я чуть не взвыла от боли, но тут же взяла себя в руки и ринулась дальше, успев добраться до ванной. Мой день закончился в то же мгновение, как захлопнулась входная дверь.

— Клэр? — услышала я, как Джейсон зовёт меня снизу.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Какого он вообще сегодня припёрся раньше обычного? Я закатала штанину, чтобы осмотреть ушибленное место. Ударилась так сильно, что никак не могла перестать плакать, постоянно размазывая катящиеся слёзы. Моё правое колено приобрело прекрасный голубой оттенок и слегка кровило. Я попыталась промокнуть рану туалетной бумагой, но от боли у меня поплыли чёрные точки перед глазами. Всё ещё заливаясь слезами, трясущимися руками я достала из шкафа ящик с медикаментами и услышала, как Джейсон поднимается по лестнице. Перед ванной комнатой парень остановился.

— Ты что, не ходила в университет? Я думал, что сегодня очень важная лекция? — спросил он через дверь.

Откуда Джейсон это знает? Неужели Вики хоть немного не может держать язык за зубами?

— Я в туалете. Ты не можешь подождать, пока я закончу? — крикнула я сдавленным голосом.

— Ясно, я... скажи-ка, ты плачешь? — спросил Джейсон после минутного сомнения.

— Что? Нет! — ответила я испуганно и стала вновь утирать слёзы, так как они ещё беспрестанно катились. Ну почему я никак не могу перестать плакать? Я наклеила на коленку огромный пластырь и аккуратно развернула штанину. Потом я побрызгала себе на лицо водой.

— Ладно, но твой день пропал, — заметил парень и ушёл.

Я слышала, как он добрел до своей комнаты и закрыл дверь. Только после этого я осторожно открыла дверь ванной. Как мышь я попыталась пройти вниз по лестнице. Но то ли я громко шагала, то ли Джейсон следил за мной, только вдруг парень возник на лестничной площадке.

— Всё в порядке? — спросил он, спускаясь вниз.

— Да, а что такое? — спросила я на бегу, не оглядываясь, торопясь добежать до кухни. При этом мне надо было собрать всю свою волю в кулак, чтобы не выть при каждом шаге – настолько болела нога, и слёзы опять застилали мне глаза. Проклиная в душе всё и вся, я открыла духовку, чтобы вытащить кексы.

— Так почему ты не ходила в универ? — возобновил свой допрос Джейсон.

Парень как раз уже был за моей спиной.

— У меня жуткое похмелье, — ответила я, сердясь на свой дрогнувший голос.

Почему он всё время такой срывающийся, когда ты плачешь, как будто проглотил электрического угря? Краем глаза я видела, как Джейсон прислонился к стойке и наблюдал за мной.

— Ага, ну, а чего ты плачешь? — спросил парень с таким спокойствием, которое меня просто взбесило. Почему, когда меня всю колотит от гнева, он всегда абсолютно спокоен?

— Я вовсе не плачу, — зашипела я, надевая рукавицы для духовки, тщательно скрывая своё лицо.

Почему бы ему просто не оставить меня в покое? От него уже был достаточно вреда. Хотя, момент, это ведь меня вчера несло за пределы разумного. В кои-то веки я не могла ни в чём упрекнуть Джейсона, и это чувство было просто отвратительно. В том, что мне сейчас было так плохо, виновата была только я. Я, а не Джейсон. Видимо, мой ответ его не удовлетворил, так как парень схватил меня за руку и грубо развернул к себе лицом. Я натолкнулась на него и взглянула сердитыми глазами – это произвело бы больше эффекта, если бы мои глаза не распухли от слёз.

— Ты плакала, — констатировал Джейсон, будто разговаривал сам с собой.

— Да что ты! — зарычала я и выдернула свою руку. Как у нас уже повелось, Джейсон мог бы снова схватить её, но не сделал этого. Наоборот, он очень сухо сказал:

— Послушай, то, что вчера произошло, не имеет никакого значения. Ты выпила больше, чем надо, и у меня вообще к тебе никаких претензий нет.

Я не сразу поняла, что парень хочет мне этим сказать. Господи, уж не думает ли он, что я плачу из-за вчерашнего вечера?? Я дико замахала руками и пустилась в объяснения:

— Нет, нет, я знаю. Я... я плачу не поэтому, — запинаясь, произнесла я и вытерла вновь накатившие слёзы. Джейсон наблюдал за мной с минуту совершенно ошарашенный, а потом спросил:

— Эй, тебе не должно быть стыдно, я...

Это уже было непостижимо. Я. Плакала. Не. Из-за. Него! Как ему это втолковать?

— Джейсон, мне не стыдно, — ладно, это было неправдой. — И я плачу не из-за вчерашнего вечера. Хорошо?

Господи, должно быть я выглядела перед ним, словно влюблённый подросток, которого выгнали из его молодёжного круга.

— А откуда тогда слёзы? — снова спросил Джейсон.

Я нетерпеливо задрала штанину и показала заклеенную пластырем коленку.

— Потому что я разбила колено, понял? Теперь можешь успокоиться.

Джейсон с сомнением смотрел, как я раскатала штанину обратно и спросил:

— И вот поэтому ты ревела? Прости, но я на это не куплюсь.

Я глубоко вздохнула и повторила в последний раз:

— Думай, что хочешь, но если ты сейчас же не уберёшься, я тебя прибью, клянусь.

Для убедительности, я схватила кухонный нож, которым он сам однажды пытался меня напугать, и помахала им в воздухе. Это, казалось, его убедило, и парень ушёл. С его уходом, как ни странно, высохли и мои слёзы. И за это спасибо!

— О, нет, это кексы? — вопрошала шокировано Вики, входя в квартиру.

Пару часов назад Джейсон ушёл, предварительно осведомившись, не надо ли мне чего купить в магазине. Насколько же ему хотелось ещё унизить меня? Сначала он увидел мои слёзы, якобы из-за неудавшегося флирта, а потом ещё и чувствовал себя за это виноватым? Это была катастрофа! Жуткая катастрофа! Вики знала, что если на столе кексы, значит у меня всё плохо. Поэтому кузина тихонечко прокралась в гостиную. Я закончила уже полчаса назад, и к её приходу у меня было готово около семидесяти кексиков – этого с лихвой бы хватило, чтобы до завтрашнего дня набрать пару-тройку килограмм. Эти сладкие утолстители лежали горой на стойке и источали вязкий сахарный запах, от которого мне уже было почти плохо.

Может быть, думала я, осматривая свою пустую тарелку, мне было не совсем хорошо, потому что я доедала уже свой третий кекс?

— Насколько всё плохо? — спросила Вики и взяла кекс с тарелки. Я всё ей рассказала с самого начала, начиная с поцелуя в ванной, заканчивая моей разбитой коленкой и слезами по этому поводу. Надо отдать Вики должное, она ни разу не рассмеялась.

— Мда-а-а-с..., — только и сказала на это кузина и поудобнее устроилась на диване.

— Мда-с? — разочарованно протянула я. — Больше тебе ничего не приходит в голову?

— Поверь мне, в твоём случае помогать, только время тратить.

Я состроила гримасу и кинула в неё подушкой. Я была несколько разочарована. У Вики такой большой опыт в отношениях с мужчинами, уж её совет всегда был кстати. Но, казалось, что в случае с Джейсоном, она тоже придерживалась определённых границ. После того, как второй кекс был проглочен, ей что-то пришло в голову.