XI

ови! Лови его! — кричало несколько хлопцев в тесном конце улицы, и Черевик почувствовал, что схвачен вдруг дюжими руками.

— Вязать его! Это тот самый, который украл у доброго человека кобылу.

— Господь с вами! за что вы меня вяжете?

— Он же и спрашивает! А за что ты украл кобылу у приезжего мужика, Черевика?

— С ума спятили вы, хлопцы! Где видано, чтобы человек сам у себя крал что-нибудь?

— Старые штуки! Старые штуки! Зачем бежал ты во весь дух, как будто бы сам сатана за тобою по пятам гнался?

— Поневоле побежишь, когда сатанинская одежда…

— Э, голубчик! обманывай других этим. Будет еще тебе от заседателя за то, чтобы не путах чертовщиною людей!

— Лови! Лови его! — послышался крик на другом конце улицы. — Вот он, вот беглец!

И глазам нашего Черевика представился кум, в самом жалком положении, с заложенными назад руками, ведомый несколькими хлопцами.

— Чудеса завелись! — говорил один из них, — послушали бы вы, что рассказывает этот мошенник, которому стоит только заглянуть в лицо, чтоб увидеть вора. Когда стали спрашивать: отчего бежал он, как полоумный? — «Полез», говорит, «в карман понюхать табаку и, вместо тавлинки, вытащил кусок чертовой свитки, от которой вспыхнул красный огонь», а он — давай Бог ноги.

— Эге-ге! Да это из одного гнезда обе птицы! Вязать их обоих вместе!