- А ты, когда вздумаешь, заезжай ко мне, - сказал Юрка. - Ладно?

- Хочешь, я с завгаром поговорю, - подыщет тебе работенку в гараже?

- У меня собака, - сказал Юрка. - Ученая. Овчарка, зовут Дик.

- Зачем тебе собака?

- Она у меня все понимает. Что скажу-все делает.

- А как она жрать?

- Больше пуза не съест, - резонно заметил Юрка.

- Это да,- засмеялся Семен. - Гляди, как бы она тобой не позавтракала. Здоровая, говоришь?

- Во-о, - показал Юрка себе на грудь. - Как теленок.

- Так как насчет гаража-то, а? - опять спросил Семен.

Юрка выплюнул изжеванный стебель, поднялся. Натянул на горячие плечи гимнастерку. На голову надел шлем.

- Пойду я, - сказал он.- Надо пожитки собрать.

- Шлем-то сыми - жарко. - Семен снова улегся на траву и лицо пилоткой прикрыл.

- Я тебя на дороге буду караулить, - сказал Гусь.-Гляди не проскочи мимо, ладно?

Семен ничего не ответил. На его пилотку снова вспрыгнул кузнечик и засучил длинной ногой.

Юрка подождал немного: Семен лежал и не шевелился. Видно, опять задремал.

…Семен что-то долго не ехал. Юрка присел на тугой вещевой мешок и задумался. Четыре месяца пробыл он в Градобойцах. Намахал лопатой снега, наверное, с пятиэтажный дом. Сначала было лихо. А потом привык. Вон они, трудовые мозоли на руках. И с Маргариткой последнее время перестал ругаться. В мешке у него лежи книжка «Айвенго». Про рыцарей. Это Маргаритка подарила. Начни читать, говорит, не оторвешься… Надо будет прочитать. Да, а что это она еще завернутое сунула?

Юрка не поленился развязал мешок и достал сверток. Развернул и удивился: в свертке лежала синяя майка и черные трусы. Маленькие, как раз его размер. Так вот, значит, что два дня подряд шила за занавеской Маргаритка! А он ей ничего не подарил. Нет у него ничего. Как говорится, вошь в кармане да блоха на аркане. Неудобно получается: ему одежду, книгу, а он - фигу…

Фыркнула машина. Юрка поднял голову: бензовоз! Но машина не затормозила, прошла мимо. В боковом опущенном окне кабины он увидел широкое большеносое лицо. Шофер смотрел вперед и делал вид, что не замечает Юрку. Это Егор из отделения Семена. Он в жизнь никого не посадит. Уж такой он человек. А с виду добряк, каких поискать, - лицо добродушное, веселое. Все время балагурит. А в гараже его никто не любит. Семен называет его кулаком.

На дороге показался второй бензовоз. Это Семен. Юрка свистнул Дика. Пес перемахнул через жидкий плетень и в несколько прыжков оказался рядом.

Юрка искоса взглянул на дом. На крыльце стояла Маргаритка. Она покусывала кончик своей толстой косы.

- Ай да пес! - сказал Семен, открывая дверцу кабины. - Куда мы его посадим?

- В кабину, - сказал Юрка.

- Ничего себе пассажир. - Семен сдвинул пилотку на затылок, махнул рукой: - Садись!

Юрка забрался в кабину, за ним Дик. Тут к бензовозу подбежала’ Маргаритка и, взмахивая длинными ресницами, сказала торопливо:

- Мы с папой тоже скоро вернемся на станцию… Он еще с месяц поработает - и домой. Ты, Юр, приходи к нам с Диком. Я ему корм буду давать. - Маргаритка разжала маленький кулак и протянула Дику на ладони кусок сахару.

- Я ему овсяную похлебку буду варить, - прибавила она.

Юрка степенно молчал. При Семене ему казалось неудобным разговаривать с девчонкой. Мало ли чего подумает. А ему на нее наплевать. Что есть Маргаритка, что нет ее, - все одно. Конечно, борщи она вкусные умеет готовить, и вообще по хозяйству у нее здорово получается, но зато язык - пропеллер. Ей слово - она пять. Да все ехидные… Правда, последнее время они перестали ругаться, но все равно Юрка девчонок не любит и с ними по-настоящему дружить нельзя. Вот Стаська - это да! Это человек. Давненько они не виделись.

- Трогай, - сказал Юрка Семену. - Чего стоим?

Семен хитрыми черными глазами прищурился на

Маргаритку, улыбнулся:

- Куда спешить? Успеем.

- Вот человек рассуждает! - тряхнул головой Юрка (он старательно избегал смотреть на Маргаритку).- А штурмовики? Они тебя ждать будут, да?

- До свидания, Дик, - сказала Рита.

Юрка не оглядывался, но знал, что Маргаритка стоит на дороге, покусывает кончик косы и смотрит вслед. Он не вытерпел и высунул голову в полуопущенное окно: за бензовозом стояло плотное пыльное облако. Оно заволокло не только Риту, но и дом, в котором Юрка прожил несколько месяцев.

Когда проезжали мимо могилы Северова, Юрка посмотрел на свою березку. Рядом с высоченными тополями она казалась особенно тоненькой и хрупкой. На могильном холме щедро рассыпана сирень. Это Катя принесла. Такую даль пришла!

Семен смотрел на дорогу и молчал. Его большая загорелая рука делала незаметное движение, и машина плавно поворачивала, следуя всем изгибам узкой выбитой дороги. Иногда сильно встряхивало, и Юрка ожидал, что еще толчок - и он головой пробьет железный верх кабины.

Сосны, сосны. Снизу они заросли грубой замшелой корой, а ближе к вершинам кора все тоньше, краснее. Стволы прямые, как на подбор. Нижние ветви отмерли и сами собой отвалились. А верхние шумят, качаются высоко-высоко. Если на такую сосну забраться, то можно всю округу верст на десять обозреть. Говорят, что немцы в этот сосновый бор диверсантов забрасывают: они ночью на парашютах спускаются, а потом бродят по лесам, ищут склад боеприпасов. Одного женщины-колхозницы в риге обнаружили. Диверсант, зарывшись в солому, спал. Его привели в штаб, в Градобойцы. Сначала он отпирался, говорил, что корову искал и заблудился, а потом все рассказал.

Семен подвез Юрку к самому дому.

- Надумаешь в гараж, - знаешь, где меня найти.- Он еще что-то хотел сказать, но Юрка уже захлопнул дверцу.

- Ладно, - сказал он. - Найду.

Когда машина тронулась, Юрка спохватился и крикнул:

- Эй, Семен, пока!

Бензовоз завернул возле четырех сосен и покатил в перелесок, на склад. А Юрка с мешком в руках стоял на дороге и с тревогой смотрел на старый бабкин дом. Раз стекла целы, - значит, бабка жива и здорова. Сквозь изгородь виднелись грядки. На них топорщился лук, качался высокий укроп. За грядками цвела картошка. Дик подошел к изгороди и стал обнюхивать запыленную траву.

Юрка несмело толкнул расшатанную калитку и вошел во двор. Ноги сами побежали по тропинке к крыльцу. В сенях в нос ударил запах керосина. Дверь в избу была отворена. Юрка перешагнул через порог и увидел бабку Василису. Она стояла на коленях перед табуреткой и лила из бидона желтую маслянистую жидкость в керосинку.

- Здравствуй, бабушка, - негромко сказал Юрка и облизнул губы.

Бабка поставила круглый бидон на пол, тяжело поднялась и посмотрела на Юрку.

- Керосин-то давнишний, - сказала она, - не знаю, будет ли гореть…

- Я тебе авиационного бензина достану - хоть залейся!

Юрка брякнулся на колени, развязал мешок и протянул бабке две буханки белого хлеба и кулек сахару.

- Это к чаю, - сказал он. - А хочешь, ешь сейчас - у меня еще сухари есть… - Он пододвинул мешок к бабке: - Бери. Это все тебе. Заработал.

На пороге появился Дик. Он, вытянув морду, стал втягивать воздух в себя.

- Это мой Дик, бабушка, - торопливо сказал Юрка. - Он ученый. Смотри, какие он штуки делает… Дик, голос!

Овчарка, не обращая внимания на Юрку, подошла к бабке и понюхала ее руку.

- Пошел вон из избы! - замахнулась бабка.

Дик шарахнулся к порогу. Юрка схватил его за ошейник и, повернув расстроенное лицо к бабке, сказал:

- Он умный, бабушка. Он мне как друг. Это Дик. Он ничего со стола не берет. Он ученый.

Но бабка уже забыла про Дика.

- Небось, голодный?- захлопотала она. - Ужо чайку тебе разогрею. Попьем с сахаром. Вроде росточком-то повыше стал. И лицо сурьезное. Жить у меня будешь? Али проведать зашел?

Юрка не успел ответить. Громкий лай, фырканье и шипение наполнили избу. Это состоялось знакомство Дика с Белкой.