- Вот и всё, можешь ехать.

   Погодин глядел на меня без обычного задора.

   - Ты уезжаешь, я остаюсь - где справедливость?

   Стало не по себе. Захотелось как-то приободрить его, утешить, чтобы скрасить горечь расставания. Не одному тебя тяжело, Сашка! Я тоже боюсь, пусть и пытаюсь это скрыть.

   - Оставить пессимизм! - мой голос прозвучал деланно бодро. - Не узнаю тебя, Погодин. Кто вчера доказывал, что для бешеной собаки пятьсот километров не расстояние, не ты ли?

   - Да я, я, только...

   - Дурачок ты, Сашка, - я обняла его и чмокнула в нос. - Жду перед зимней сессией, и чтоб без опозданий!

   - Четыре месяца! Да я повешусь, - застонал он.

   Проходящий мимо человек с интересом взглянул на нас и, забросив на плечи неудобный рюкзак, вскочил в вагон. Пора бы и мне последовать доброму примеру.

   - Саш, ты только учись, - робко попросила я. - Последний курс, запускать нельзя - по себе знаю...

   - Молодые люди, - словно из-под земли выросла проводница, - вы на часы смотрите?

   Ой, до отхода полминуты! Я забралась в вагон, отыскала свое место и открыла окно, чтобы еще раз взглянуть на Сашку. Он запомнился мне именно таким, каким был в тот день, на жарком перроне Казанского вокзала. Взлохмаченный парень с теплой улыбкой и большими грустными глазами. Ни у кого из моих знакомых не было и не будет таких глаз: сапфирово-синие, они могли менять цвет в зависимости от освещения.

   Я буду скучать, Сашка, мой милый друг и будущий муж. Да-да, я все же решилась стать госпожой Погодиной, но свой ответ сообщу зимой, иначе совсем учебу забросит. Неопределенность в нашем случае только подстегнет образовательный процесс.

   - Вера-а-а! - крик Погодина тонул в лязге-свисте. Поезд дернулся в первый раз и замер. - Ты только дожди-и-и-ись!

   - Дождусь! Обязательно дождусь!

   - Я люблю тебя, Верка-а-а!

   Поезд вновь дернулся и, будто смирившись с неизбежным, тронулся, постепенно набирая ход. Какое-то время была видна платформа, но потом исчезла и она. Через четырнадцать часов я буду дома. Даже не верится!

Глава 2

Попутчик

В женщине должны быть мозги, а не какие-то изюминки и загадки.

Неизвестный автор.

   В плацкартном вагоне поезда было невыносимо душно. Я рискнула приоткрыть окно, но примчавшаяся как по свистку проводница безжалостно его захлопнула. Пришлось довольствоваться редкими походами в тамбур и противно-теплой минералкой.

   Единственная соседка, бабуля в цветастом платочке, умудрялась прихлебывать горячий чай и не морщиться. Я с легким удивлением взирала на этот мазохизм и предложила бабуле пирожок. Та благодарно приняла угощение, одарив меня слипшимися ирисками, попробовать которые я так и не решилась. Короткими вопросами попыталась вызвать соседку на разговор, но она отвечала односложно, потом начала зевать и, в конце концов, перебралась на верхнюю полку. Через пару минут оттуда донеслось характерное похрапывание. Похоже, ее здорово укачало.

   Ближе к восьми заглянул татуированный детина гигантского роста и густым басом поинтересовался, есть ли тут свободные места. Я робко пискнула, что нету. Качок занимал собой весь проход и выглядел весьма и весьма свирепо. Окажись поблизости моя сестра Анечка, она бы непременно высказалась в духе: "рожают же мамы таких маньяков!" Перспектива делить с ним пространство, честно говоря, пугала.

   - А вот брехать мне не надо, - посоветовала жертва акселерации, плюхаясь на нижнюю полку и забрасывая на столик ноги. - Дофига тут мест, только ты и карга старая.

   - Зачем тогда спрашивал? - огрызнулась я, косясь на солдатские ботинки рекордных размеров. Он вообще в курсе, что обувь положено чистить?

   - Из вежливости! - осклабился парень и загоготал. Звук был такой, будто кто-то лупил ладонью по дну пустой бочки.

   Да, культура на лицо! В заметном избытке.

   - Валенки убери, вежливый наш! - первичный страх прошел, осталось лишь отвращение и жгучее желание заехать ему чем-нибудь тяжелым.

   - А не то чо? Врежешь мне? - продолжал гоготать солдафон.

   - Нет, - с достоинством ответила я, - позову проводника, и тебя вышвырнут отсюда, чтобы впредь занимал места согласно купленным билетам. Ответ понятен, или предлагаешь заменить сложноподчиненные предложения односоставными, уменьшив при этом количество второстепенных членов? Могу также опустить союзы и предлоги, мне не трудно.

   На плоском, как блин, лице детины отразилась тень мыслительного процесса.

   - Ты чо, заученная что ли? Ботаничка? - с подозрением уточнил он и на всякий случай отодвинулся подальше.

   - Позволь уточнить, что имелось в виду под "ботаничкой"? Профессиональная увлеченность представителями царства Растений или же критический отзыв о моей персоне, унижающий достоинство личности и дающий резко негативную оценку внутреннего мира собеседника? - коварно уточнила я, ставя себе "плюсик" за выдержку.

   - Не, точно больная, - пробормотал парень, однако убраться восвояси не спешил.

   - Если ты подразумевал состояние моего физического и душевного здоровья, то глубоко заблуждаешься. При прохождении планового обследования заметных отклонений от нормы не выявлено, а посему я признана вменяемой и в социальном плане неопасной. И вообще, - решила его добить. Сам напросился, - с точки зрения банальной эрудиции, не всякий человеческий индивидуум способен лояльно реагировать на все тенденции потенциального действия! Советую обдумать данный факт и сделать соответствующие выводы.

   Татуированный взвыл: он явно не ожидал такой тирады от хлипкой на вид девчонки. Это я еще не старалась. Раз уж язык - единственное женское оружие, не считая каблуков и сковородок, сочла нужным отточить его насколько возможно. Любимые книги в помощь! Я человек тихий, застенчивый, но если меня разозлить...

   - Кажется, дама непрозрачно намекнула, что не желает выносить вашего присутствия, - раздался вдруг приятный баритон. - Или вы хотите продолжить обсуждение семантической разницы между внутренним миром и потенциальным действием?

   Опираясь рукой о тонкую стенку-перегородку, перед нами стоял тот самый мужчина с рюкзаком, которого я приметила на платформе.

   Детина замотал головой.

   - Тогда будьте так любезны, освободите пространство от вашего астрального и материального присутствия, живо!

   Что-то в его голосе подсказало жертве акселерации: спорить не стоит. Обиженно ворча, парень поспешил ретироваться. Затихшие было ближайшие соседи дождались окончания словесной дуэли и вновь зашумели. Мой спаситель, взглядом испросив разрешения, опустился на освободившееся место.

   - Спасибо вам, - благодарно улыбнулась я, - не надеялась от него избавиться.

   - Ну что вы, - легкая улыбка в ответ, - словесная атака проведена по всем правилам искусства, мое почтение полководцу.

   Улыбался он доброжелательно, но немного скованно, как улыбаются люди, не до конца уверенные в безупречности своих зубов. Так улыбалась я до девятого класса.

   - Надеюсь, дама позволит остаться? Человек, который должен был ехать на этом месте, слезно просил поменяться. Не смог отказать, - пояснил он, опережая вопросы.

   - Оставайтесь, конечно. Надеюсь, у вас нет привычки закидывать на стол ноги.

   Приподняв полку, чтобы запихнуть мешавшийся рюкзак, мой попутчик в недоумении крякнул.

   - Это всё - ваше?!

   Я виновато пожала плечами. О том, как буду выгружать "это всё" завтра утром, старалась не думать. Мужчина, отдать ему должное, отнесся к проблеме философски и просто-напросто забросил поклажу на пустующее боковое место.

   - Будем знакомы. Евгений Бенедиктович, можно просто Женя.

   - Вера.

   Я пожала твердую сухую ладонь и, наконец, смогла рассмотреть нового знакомого. Чуть старше, чем мне показалось в начале, лет тридцать восемь - сорок. Невысокий, довольно плотный, он был одет в простую рубашку цвета хаки и потертые джинсы. Темно-русые волосы аккуратно подстрижены, на слегка впалых щеках ни намека на щетину, тонкий нос с легкой горбинкой. Зеленовато-карие глаза смотрели спокойно и изучающе. Его лицо, чрезвычайно подвижное, могло показаться красивым, если бы не заметная синева под глазами и общий изможденный вид.