- Кого там черти принесли? Я занята, не видите?!
- Придется вам отложить дела, Мария Васильевна.
Экран ноутбука прощально мигнул и погас, не соизволив сохранить документ. Писательские муки улетели в молоко. Утробный вой женщины сбил пролетавшего за окном воробья.
- Ты мне за это заплатишь! - со злостью прошипела она. - Целый на него час убила...
- Смотри, как бы саму не убили, - предупредил Воропаев. - Многие готовы, только свистни.
- Интересно, интересно. И кто ж это у нас такой наглый?!
- На безнаказанность надеешься? Напрасно. Я не Вера, вумными словами не ограничусь.
- Ах, Вера, - сменила тон женщина, ломая прямо по центру попавшийся под руку карандаш. - Могла бы и догадаться, кто приложил лапку к ее чудесному спасению. Жаль, хорошее получилось проклятье, качественное.
- Чего ты добиваешься? - раздраженно спросил зав терапией. - Гены бушуют, или виной всему индивидуальные особенности?
- Гены, дорогой мой, понятие малоизученное. На кого из славных родственничков ты намекаешь?
- И твои родственнички, и их гены мне нужны как слону валенки. Вопрос на миллион: у тебя совесть есть?
- Совесть, Воропаев, это рудимент, атавизм и прочие отсохшие органы, - торжественно объявила Мария Васильевна. - Закон природы "выживает сильнейший" мне как-то больше по душе. Дает простор фантазии.
- Делаем вывод, что совести нет. Тогда предупреждаю в первый и последний раз: еще одна подобная выходка - пеняй на себя.
- Ты мне угрожаешь? Фи, фу и фе. Если я захочу чего-то добиться, не остановишь. Не дорос пока, - с чувством превосходства сказала ведьма. - А твое участие в судьбе девчонки как минимум непонятно. Откуда тебе знать, может, она мне на ногу наступила в автобусе? Или первой пролезла в очередь за колбасой?
- Ты не ездишь в автобусе, - с отвращением сказал Артемий Петрович, - а за колбасой посылаешь домработницу. В куклы не наигралась, девочка-видение?
- Перегрелся? Какая девочка?
- Из песни. Ее еще зовут Дашей. Даша-Маша, очень похоже.
Крамолова втянула воздух сквозь сжатые зубы. Выстрел попал в десятку.
- И давно ты знаешь?
- Давненько. Думала, сменишь ФИО и адью? Сама говорила о скелетах в шкафу, которые сваливаются в самый неподходящий момент. Не одна ты такая сообразительная.
- Прикидываешь, за сколько можно выдать меня мамочке, - через силу усмехнулась женщина. - Не ожидала, не ожидала. Ходячее благородство потеряло актуальность?
- Даже не думал о шантаже, - отсутствующе произнес зав терапией, - просто довожу до сведения: вампирам известно больше чем достаточно. А раз знают вурдалаки, то и она наверняка в курсе.
- Сама как-нибудь разберусь! Ты мне зубы не заговаривай, говори прямо, чего надо. Время не резиновое, - спохватилась главврач.
- Я буду краток. Оставь Веру в покое.
- Надо же, "оставь Веру в покое"! Ни золотые горы, ни алмазные прииски, а покой Соболевой! Как это мило!
- Слюну сглотни - отравишься, - ничуть не смутился Воропаев. Пойманная в ловушку змея всегда шипит и бросается, важно не дать ей шанса укусить, - лишний труп за душой мне без надобности...
Крамолова сложила пальцы домиком.
- Зачем скрывать то, что и так видно? Я понимаю, ты молодой, кровь кипит, жена опротивела, а тут она - глупенькая, наивная девочка, влюбленная в тебя по уши! Куда уж тут устоять?
Язык во рту на долю секунды потерял чувствительность, но ведьма сбросила "заморозку" усилием воли.
- Старый трюк. Что, правда-матка глаза режет? Тьфу!
Она изящно поднялась со своего кресла, грациозная, как дикая кошка. И такая же опасная.
- Я ведь женщина, Воропаев, а мы, женщины, умеем это видеть, так распорядилась природа. Ты хочешь ее.
- Новости из Временных лет Повести!
- Ответ положительный, - Крамолова переместилась к шкафу. - А любишь?
- Ты выучила новое слово, тетя Маша? Мало знать, надо понимать.
- Ответ отрицательный. Тогда что тебя останавливает? Некая туманно известная дама по имени Мораль?
- У меня достаточно гибкие моральные принципы, - усмехнулся он. - Ответ неверный.
- Но положительный. Позволь напомнить тебе наш разговор...
Артемий Петрович сделал то, чего главврач ожидала от него в последнюю очередь: громко, безудержно расхохотался.
- Больной? Хватит ржать!
- Браво, кардинал Ришелье, вы переплюнули себя. Надежда умирает последней? В твоем случае она скончалась на пороге роддома. Подыщи другую палочку для битья, благо, выбор достаточный. За деньги люди стерпят всё что угодно.
- Да ни один из них...
- Не утрируй, незаменимых сапиенсов нет. В крайнем случае, всегда есть просто хомо. Лично я согласен на ничью.
- А я нет! - повысила голос ведьма.
- Хозяин - барин. Хорошая ты баба, Машка, только упрямая, - он засмеялся и добавил: - Praemonitus praemunitus ("Кто предупрежден, тот вооружен" - лат., прим. автора).
- Посмотрим, посмотрим, - процедила Мария Васильевна. - Как бы это оружие не сыграло против тебя.
***
Во время перерыва наша компания привыкла собираться вместе, обедать и заодно советоваться друг с другом насчет диагнозов. Вот и сегодня Ярослав отловил меня у регистратуры и поволок в буфет, тараторя на ходу:
- Соболева, рассуди нас, а то эта форма жизни упрямится!
- Ага, рассуди, - прогудел Толян, плетясь следом. - А то эта глиста ученая мне весь мозг проела...
- В виду отсутствия предмета поедания данное умозаключение можно счесть субъективным, - Сологуб высунул язык и поправил очки. Зрение Славки неуклонно сползало в "минус". - В общем, проблема такая: Плешакова жалуется на боль в области поясницы, справа от позвоночника. Козе понятно, что почки! А этот козё... индивид уперся и твердит, что печень...
- А чо, нет? - ворчал Малышев. - Тошнит ее и колбасит, волком завывает! Скажешь, не печенка?
- Вы такие простые! Анализы назначили?
- Обижаешь! Он, - тычок в сторону Толяна, - ей целый список показал. Выбирайте, мол, какие больше нравятся! Умора!
- А чо? Плешаковой же сдавать, не мне, - оправдывался Толик, пихнув Сологуба для профилактики. - Лишних назначу - жаловаться пойдет...
Случай жалоб действительно имел место быть. Малышев, тогда еще молодой и зеленый, не признавал никаких анализов кроме общего крови да на белок в моче. Назначал всем, независимо от симптомов. И выплывал же! Но не всё коту масленица: у одного из больных вместо предполагаемого отравления "совершенно случайно" обнаружили аппендицит. Не буду вдаваться в подробности, однако после воспитательной беседы Артемий Петрович, дабы не разменивать талант на бездарность, составил Малышеву краткий список анализов на все случаи жизни.
Неискушенный коллега воспрял духом и с того самого дня назначал своим пациентам все двадцать девять пунктов. Представьте себе бабулю с давлением, ложащуюся на плановое капание. Приходит, никого не трогает, а тут на тебе - определяют ее к Толику. Давление? Ой, как хорошо, то есть, тьфу ты, плохо! Анализы? Всегда пожалуйста, записывайте! И идет бедная женщина в очередь, десять видов крови давать, из которых половина - для беременных. Как не сдать, если доктор прописал? Доктор врать не будет...
К сожалению, далеко не все такие сознательные. Интерн случайно напоролся на больного с высшим медицинским образованием, то ли врача, то ли профессора - уже не припомню. Он-то понимал, что к чему, а Толик нет. Да здравствует скандал! Воропаев, правда, отнесся к эксцессу философски: список отбирать не стал, справочники посоветовал и дату проверки назначил. Пришлось Малышеву унизиться до зубрежки и держать экзамен в назначенный срок. Так что теперь наученный горьким опытом коллега демонстрировал больным перечень и только отмечал выбранное. Пока никто не жаловался.