Французская оккупация до середины января 1919 г. не выходила за пределы Одессы и Севастополя; Одесса 11 декабря даже была сдана без боя петлюровским войскам. Не была сдана лишь часть Николаевского (Приморского) бульвара, оцепленная французскими матросами и постами польской бригады Малаховского. Бригада эта была сформирована на Дону стараниями генерала Алексеева, широко раскрывшего двери для польской регулярной армии на началах союзных войск в Добровольческой армии, но затем отправлена на родину. Затем город был очищен уже деникинскими добровольцами по инициативе Гришина-Алмазова (бывшего министра сибирского правительства, уволенного в отставку и перешедшего на службу к Деникину). Петлюровцы же продолжали окружать город и даже занимали водопровод.

Лишь со второй половины января 1919 г., когда прибыли остальные части французской и двух греческих дивизий, французы заняли Николаев и Херсон, что было необходимо для обеспечения Одессы продовольствием; но на этой расширенной территории было оставлено управление директории, с которой французское командование продолжало вести переговоры. Французское командование плохо разбиралось в политической обстановке, но проявляло всяческую заботу, чтобы предупредить «большевистскую заразу» и революционное движение среди французских матросов и солдат, признаки которого уже были налицо.

Хотя по директиве военно-революционного комитета рабочие дружины 20 декабря должны были покинуть Одессу, но некоторые из них продолжали действовать на окраинах [2].

Оставшиеся рабочие продолжали волноваться, а политика белого террора обостряла классовую борьбу. В то же время выделенная коммунистической партией «иностранная коллегия» вела успешную пропаганду среди союзных войск.

Подготовка к возвращению на Украину красных войск в сущности не прерывалась с момента их вытеснения германцами. Остатки Красной гвардии и партизанские отряды с осени 1918 г. постепенно стягивались с Украины в нейтральную зону, которая тянулась на 20-30 км по обе стороны границы. В то же время «девятка» ЦК КП(6)У, во главе с популярными на Украине товарищами Пятаковым и Бубновым, продолжала организовывать восстания через свою «пятерку», или «главный повстанческий штаб», находя благоприятную почву в революционном движении бедняцкого и середняцкого крестьянства.

Хотя переговоры с Украинской директорией продолжались, но уже 11 ноября последовало распоряжение о приведении в боевую готовность вновь формировавшихся украинских дивизий. С 17 ноября была образована так называемая группа Курского направления под командованием товарища Антонова-Овсеенко, которая должна была послужить ядром для будущего Украинского фронта. Первоначально эта группа, усиленная в декабре отрядом товарища Кожевникова (с Восточного фронта), получила другое направление. Еще в директиве от 11 ноября главком приказывал товарищу Антонову-Овсеенко развернуть его отряд вдоль демаркационной линии от Обояни до Бирюча и в то же время сформировать ударную группу из полка конницы, трех пехотных полков и отряда Кожевникова для содействия 8-й армии Южного фронта ударом в тыл красновских войск в направлении на Миллерово, прикрываясь со стороны Харькова ожидающей в Курске Московской рабочей дивизией [3]. Отсюда видно, что по крайней мере в конце ноября главное командование еще не имело в виду развития широкого плана действий на Украине, стремясь пока сосредоточить усилия против Донского войска. Эта идея получила еще более определенное выражение в приказе 19 декабря товарищу Антонову-Овсеенко - сдать командование всей группой Курского направления товарищу Кожевникову, передав ее в подчинение Южному фронту. Таким образом, в распоряжении товарища Антонова-Овсеенко остались две недо-формированные украинские полупартизанские дивизии.

Но события вызвали почти одновременно постановку этим дивизиям активных задач в пределах Украины. К концу декабря революционное движение на Украине усилилось, началось стягивание партизан через нейтральную зону. Войска директории, обманутые в своих ожиданиях различных благ (в том числе земельных наделов), расходились по домам, унося оружие и частично пополняя ряды партизан. Остались лишь поддерживающие директорию галицийские сечевики. 27 декабря местный ревком поднял восстание в Екатеринославе и захватил город. Одновременно началось движение украинских дивизий из нейтральной полосы на Чернигов и Харьков. 3 января 1919 г. после короткого боя Харьков был взят. Наступление быстро развивалось как в направлении на Киев, так и к черноморским портам, встречая на всех направлениях благоприятные условия для своего распространения. Наиболее значительная группа украинских войск атамана Григорьева уже в середине января открыто перешла на сторону советской власти.

Четвертого января, как бы закрепляя уже создавшееся положение, последовал приказ Революционного военного совета республики об образовании Украинского фронта, в состав которого вошли все наличные украинские отряды [4], части пограничной охраны и бригада 9-й стрелковой дивизии. Для руководства фронтом был учрежден Реввоенсовет в составе командующего товарища Антонова-Овсеенко и членов по назначению Украинского правительства, что дало этому фронту известную самостоятельность в ущерб общим задачам Южного фронта. Начальником штаба был назначен товарищ Глаголев, которому было передано все управление резервной армии, что также было не в пользу Южного фронта. Разграничительные линии были установлены:

а) между Украинским и Южным фронтами: Елец - Старый Оскол - Купянск (все пункты включительно для Украинского фронта), охватывая таким образом все железнодорожные пути в Донбасс через Харьков и непосредственно из центра;

б) между Украинским фронтом и Западной армией: река Сож и линия Гомель - Овруч, все пункты также включительно для Украинского фронта. Тем самым общий Западный фронт (даже против белой Польши) был разделен на две самостоятельные части, а пределы Украинского фронта широко раздвинуты на запад к границам с Польшей и Румынией.

На Южном фронте во второй половине ноября 1918 т. Донская армия генерала Краснова продолжала развивать план действий, одобренный еще в сентябре войсковым кругом и направленный к захвату Калача, Новохоперска, Балашова, Камышина и Царицына как стратегических пунктов, необходимых для обеспечения границ области Войска Донского. К этому времени силы Донской армии достигали приблизительно 56 000 бойцов (в том числе около 10 000 сабель) и 278 орудий, причем в 8-й и 9-й армиях, образованных из южной завесы, было около 17 000 пехоты, 2300 конницы и около 40 орудий, а в 10-й армии, в районе Царицына, числилось свыше 30 000 пехоты и около 8000 конницы с большим количеством артиллерии. Эти цифры, само собой понятно, нельзя признать без оговорки, считаясь с тем, что учет в войсках и штабах в то время страдал большими недочетами. Произведенная реорганизация, естественно, повлекла за собой значительные изменения в учете сил армии, конечно, в сторону преуменьшения.

Царицын, лежавший в углу сухопутных и водных путей, связывавших Южный и Юго-Восточный (Каспийско-Кавказский) фронты [5], в полосе, отделяющей область войска Донского от областей уральского и оренбургского казачества, и на фланге всех операционных направлений Донской армии на Саратов, Тамбов и Воронеж, имел особо важное военно-политическое и стратегическое значение. Этим и объясняется указанная группировка сил и самый план действий донских казаков, имевший целью покончить с геройским оплотом пролетарской революции на Волге, с «Красным Верденом», и выйти на линию Лиски - Поворино - Балашов, чтобы таким образом прервать сообщение Южного фронта с Царицыном и Камышином и воспрепятствовать всяким переброскам в охват правого восточного фланга Донской армии. В период этих операций, начатых еще в октябре 1918 г., другой фланг белых, обращенный к Донбассу, не внушал еще беспокойства, будучи, как казалось, надежно прикрыт германской оккупацией.