Все лето и всю осень они травили собачевских - тех, кого еще вчера боялись. Теперь собачевским не было места ни на дискотеке, ни в кинотеатре – наткнуться на проспектовских означало – быть избитым или униженным. Только на Собачевке они могли чувствовать себя спокойно – победители не решались заходить в этот район. Еще бы – пара спущенных с цепи овчарок разогнала бы любое количество подростков, и кое-кому пришлось бы латать разорванные штаны…

Теперь Максим, Длинный и Фидель частенько коротали время у Нади или Вики – девчонки жили на одной улице, и были почти неразлучны – вечерами сидели или у одной, или у другой. Надежда и Виктория оказались отличными друзьями и никогда не упрекали одноклассников за то, что те проиграли войну. Они даже не просились в парк или в кино, проявляя тактичность, неожиданную для шестнадцатилетних девушек.

Правда, сегодня Вики не было ни дома, ни у Надежды. Максиму очень хотелось узнать, где же она, но спросить у Нади напрямую он стеснялся. Нужно было придумать, как это выяснить, но – будто между делом.

Между тем, Фидель делился с Надей неутешительными новостями.

- Представляешь, - сказал он, подливая себе чай, - Пеля подумывает о то, чтобы взять к себе под крыло проспектовских!

- Видишь, как обернулось! – буркнул Длинный. – Пока мы всех гоняли – были хорошими. А теперь - они – крутые пацаны, а нас – взашей!

- Вы с чего это взяли? – полюбопытствовала Надя. – Пелепец сам вам сказал?.

- Сказал, - кивнул Фидель. – Сегодня я подходил к нему на базаре, вот он меня и порадовал.

- Чего-то в этом роде я и ожидал, – сказал Максим, хотя, откровенно говоря, мысль о подобном развитии событий раньше не приходила к нему в голову.

- Да уж, - кивнул Фидель. – Ему слабые не нужны.

- Козел, - подытожил Длинный.

Максим и Фидель переглянулись – называть так Пелю вслух никто не решался никто и никогда. Впрочем, именно Длинный мог говорить, что хотел – против его отца, прокурора района, Пеля был жидковат…

- Что будете делать? – спросила мальчишек Надя.

Максим пожал плечами.

- Даже не знаю.

- Я тоже не знаю, - согласился Фидель. – Надо бы как-то возвращать свое прежнее положение, вот только как – ума не приложу.

- А почему бы вам не послать этого Пелю куда по дальше и не плюнуть на все эти войны, разборки, драки? А, ребята? – спросила Надя.

Мальчики удивленно поглядели на нее.

- Нет, правда? – Надя поочередно обвела взглядом всех троих. – Зачем вам это нужно? Ради чести Собачевки? Смешно. Ради Пели вашего? А разве вы ему нужны? Если бы он вас любил, так он не стал бы к вам хуже относится из-за того, что нашелся кто-то сильнее вас.

- Ага, любит он нас, как же, жди! – сказал Максим, и даже хотел сплюнуть под ноги, но удержался – под ногами была не земля, и не дискотечный пол, а чистый коврик.

- Ему слабаки не нужны, - повторил Фидель.

- Так уйдите, ребята! – сказала Надя. – Не ждите, пока он вас прогонит. Уйдите сами!

- Не хочется уходить битыми, Надь, - ответил Фидель. – Это большая разница – уйти победителем, или убраться побежденным, уползти как побитая собака с поджатым хвостом!

Максим и Длинный закивали, соглашаясь.

- Дело ваше, мальчики, - сказала Надя, всем своим видом показывая, что она не согласна. – А я ни за что не стала бы дружить с человеком, который может выброситься меня, и заменить на кого-то другого!

- Ладно, Надь, не трави душу, - сказал Фидель. – Налей лучше еще чайку.

- Хорошо, - Надя потянулась к чайнику.

- А где это Родионова? – задал Длинный вопрос, ответ на который сейчас больше всего интересовал Максима.

- Пошла в кафе, - сказала Надя, доливая кипяток в чашку Фиделя.

- В какое кафе? – не выдержал Максим.

- В «Старый дворик», - не глядя на Максима, ответила Надя.

- Это кооперативное кафе? Которое рядом с автовокзалом открылось? – спросил Длинный.

- Да, - ответила Надя.

- И что – она сама туда пошла? – спросил Максим, ненавидя себя за то, как дрогнул его голос.

- Нет, - ответила Надя, и посмотрела Максиму прямо в глаза. – Пошла с Женей Сидоркиным. Сказала, что раз в полгода имеет право выйти за пределы Собачевки! Женька – единственный кавалер, решившийся вывести ее в город!

Максим густо покраснел, и отвернулся.

- Жорик – придурок! – сказал Фитель зло. – В городе нет другого пацана, которого ненавидят так сильно, как его! Его в «Старом дворике» прибьют. И Родионовой достанется!

Надежда не успела ответить – в этот момент в дверь постучали.

- Надюша, это мы! – послышался из-за двери веселый голос Вики.

- Ставь чайник, мы замерзли! – прогудел басом Жорик.

Надежда пошла открывать.

- Как это их Палкан не порвал? – изумился Длинный.

- А он Вику знает, за свою ее принимает, - не оборачиваясь, ответила Надя.

Она открыла двери.

Вика и Жорик, вошли во внутрь.

Максим вгляделся в лица вошедших – нет, не похоже было, что с ними случилось что-то плохое. Замерзшие, раскрасневшиеся, но – счастливые.

Сердце глухо стукнуло в груди.

- Ой, привет ребята! – воскликнула Вика, увидев, что у Нади гости. – Там так здорово! Скатерти кружевами вышитые – я таких еще не видела, ложечки – под позолоту, а мороженное – никогда еще такого вкусного не ела. Вам обязательно нужно туда сходить!

- Ага, обязательно сходим, на днях! - сказал Фидель едко. – Вас там никто не видел? – обратился он к Жорику.

Между тем, Жорик и Вика сели за стол, и Надя налила им чаю.

- Видели, - довольно щурясь, как сытый кот, сказал Жорик, отвечая на вопрос Фиделя. – Там человек двадцать микрорайоновских сидело.

- Они нам даже сесть не дали, - с восторгом защебетала Вика. – Сразу к Жене подошли. А он мне так спокойно-спокойно говорит – посиди, я приду через минуту. Я сижу, дрожу, ну, думаю, все, пропал Женя.- Вика сделала большие глаза. – Но через минуту он вернулся, сел за стол. А те сразу же ушли из кафе, и больше не приходили. Вот!

И Вика одарила Жорика восторженным взглядом, о котором Максим не мог и мечтать.

- И что же ты им сказал? – полюбопытствовал Фидель, с подозрением поглядывая на Жорика.

- Сказал, что бить себя не позволю! - сообщил тот.

- И что – они тебя послушали?! – не поверил Длинный.

- Еще как! – ухмыльнулся Жорик. – Я показал им вот это!

Чрезвычайно довольный, он вытащил из кармана пиджака тяжелый предмет, и положил его на стол.

Все обмерли – перед ними лежала граната «Ф-1» – знаменитая «лимонка»!

Воцарилось молчание.

Прервала его Надежда.

- Ну, ты и псих! – спустя она, обращаясь к Жорику.

- Ты не бойся, Надь, это учебная! – очень довольная, сообщила Виктория. - Ее Женя в кабинете военной подготовки стащил, представляешь?! Но эти, с микрорайона, не знали – они думали, что граната настоящая. А у нее разлет осколков – сто метров, представляешь?! Конечно, у настоящей гранаты, а не у этой! Женя – сто метров? – обратилась она к Жорику. - Или – двести? А то я уже забыла.

- Двести, - важно проговорил Жорик.

Он встретился глазами с Максимом и победно усмехнулся.

- Двести! – сообщила Вика, с восторгом глядя на Надю. - И они перепугались, представляешь?! Двадцать человек – взяли и ушли. А мы с Женей остались в кафе!

- Пожалуй, мы пойдем, - проговорил Максим, вставая.

Длинный внимательно посмотрел на его лицо, и тоже встал.

- Да, мы на минутку зашли, - произнес он. – У нас еще… В общем – дела!

Поднялся и Фидель.

- Сейчас, я вас провожу! – засуетилась Надя.

Максим вышел из дома Надежды первым. От него не укрылось, что история в кафе произвела на Вику Родионову огромное впечатление. Он больше не хотел слышать ее, захлебывающийся от восторга голос, и не хотел смотреть на Жорика, с лица которого не сходила победная усмешка…

9.

Было тринадцатое января. Город Шахтерский готовился к празднованию последнего новогоднего праздника – нового года по старому стилю, а в зале Спортивной Школы Пеля проводил собрание своих учеников.