- Покойная? - гримасничая, спросил Леонид Витальевич.

- Вот именно... - угрюмо отозвался дядя Семен. - Так что, выходит, самым догадливым из нас оказался Егор. Да уж, беда - откуда не ждали...

- Оповестить по аукалке! - ахнул незримый распорядитель (он тоже принимал участие в разговоре).

- И что это даст?

- То есть как? - В голосе распорядителя звучал страх. - Семен! Очнись! Да если она проникнет в павильон, он же зеркало грохнет! Мы тогда все без работы останемся! Все! И я в том числе!

- Почему в прошлый раз не проникла?

- Да потому что там Василия не было! Неужели непонятно?

Ветеран подумал.

- Нет, оповестить, конечно, недолго... - молвил он. - А толку? Какие к ней могут быть претензии? Где вообще сказано, что персоналия имеет право принимать только облик живых людей?

- А предыдущее зеркало? Само разбилось?

Дядя Семен поморщился:

- Да не горячись ты... Там тоже дело темное. Ну сам подумай: если бы эта рыженькая тогда незаконно в него влезла - духу бы ее сейчас не было в зазеркалье! А она здесь. Стало быть, ничего такого не натворила...

- Ждать, пока натворит?.. - Конец фразы смазался - распорядитель метнулся к серой коробке павильона. - Всем зеркалам серии тринадцать эр-ка!.. Всем зеркалам серии тринадцать эр-ка!.. - послышался оттуда его задыхающийся голос. - Объявилась покойница... Ирина Полупалова... Может также назваться Тамарой Истриной... Сообщаю приметы...

- Эх! - сказал вдруг Егорка. - Зря мы тогда с тобой, дядя Семен, ее по тому адресу не направили! Пусть бы он там стеклышко грохнул...

- Все равно не понимаю, - болезненно морщась, перебил Леонид Витальевич. - Истриной-то она зачем представилась? Что за глупость!

- Глупость - как глупость... - проворчал дядя Семен.

Василий молчал и лишь ошалело взглядывал на говорящих.

- Хорошо, а характер? - не унимался Арчеда. - Чего от нее ждать? Что о ней говорят вообще?

- О ком? - язвительно осведомился дядя Семен. - О покойной Ирине или об этой ее персоналии? С которой ты на бирже познакомился...

Леонид Витальевич смущенно потрогал плешь. Действительно, характеры человека и его отражения могут подчас разительно не совпадать. Вообще становление личности в зазеркалье идет не менее сложно, чем в реальном мире. Взять хотя бы того же Егорку. Пришел из подвала - отморозок отморозком... Ну, что такое подвал в подъезде девятиэтажки, объяснять даже и не стоит. Трубы - текут, пол - с наклоном, в углу - мерзкая непросыхающая лужа. Можно себе представить, чего там Егорка наотражал и каких сцен насмотрелся. Думали, хлопот с ним не оберешься. А оказалось славный паренек, куда приятнее своего оригинала. Сделаешь ему замечание - посопит, но выслушает... Побольше бы таких!

- О самой Ирине, конечно, - буркнул наконец Арчеда.

Дядя Семен уныло вздохнул, подсел к столу, пошевелил бровями, взял карту, бросил.

- Ирочку, пока та была жива, Тамаркино отражение терпеть не могло, нехотя сообщил он. - И до сих пор терпеть не может...

- Погоди! - попросил Арчеда, берясь за лоб. - Опять все перепуталось! Кто Тамара, кто Ирина?

- Рослая, в теле - Тамара Истрина, - терпеливо пояснил дядя Семен. Живая. А хрупкая, рыженькая - Ирина Полупалова... Так вот Тамаркино отражение, с которым я сейчас говорил, до сих пор слышать не может спокойно про Ирину...

- Про покойную? - не поверил Леонид Витальевич.

- Вражда была, Леня, вражда... Ваську делили.

- Ну интересно! - зловеще всхохотнул тот. - Значит, если я обул тебя в реальности, то мы с тобой и здесь тоже должны стрелку забить?

- Персоналия-то - женская, - укоризненно напомнил дядя Семен. - Сорок с лишним лет одних баб отражала. Вот и нахваталась от них. Короче, ничего доброго об Ирочке этой я от нее так и не услышал... - Усмехнулся и продолжал сварливо: - Во всем она только одна и виновата: стерва, алкоголичка, жизнь Васькину сгубила, а потом еще и умерла - чуть ли не назло. Мужа не понимала, не ценила, талант он из-за нее в землю зарыл. Ну и так далее...

- Талант? - туповато переспросил Егор. - Какой талант?

Ему не ответили. Егорушка хмыкнул и недоверчиво тряхнул головой. Юному отражению и вправду трудно было уразуметь, о чем вообще речь. Ну, в зазеркалье - понятно: без таланта никого как следует не отразишь. А в жизни-то какой может быть талант? Живи - и все... Делов-то!

- Так-перетак в три створки трельяжа мать! - взорвался вдруг Василий, до сей поры не проронивший ни слова. - Чтоб их, гадов, навыворот поотражало! Только-только на человека стал похож, с бухлом завязал, в дому прибрался... Да что ж там за суки такие, в этой реальности! Мало того что друг другу жизнь исковеркают, им еще и зеркала расколотить надо! Не склока - так революция! Зла не хватает...

Судя по всему, возмущался бы он долго, но тут в разговор опять влез незримый распорядитель.

- Внимание!.. - послышался его напряженный голос. - Заворочался! Просыпается... Полупалов, ваш выход! Малахову и Арчеде приготовиться...

Все были настолько поражены последней фразой, что даже не сразу опомнились. Затем отражение Василия стремглав кинулось к павильону. Дядя Семен победно и многозначительно покосился на юного коллегу:

- Вот так-то, Егорка! Что я тебе говорил? Посмотрелся в осколок - и готово дело... Видишь? Явился мой соколик.

- А мо-ой? - разочарованно протянул тот.

- А у тебя, стало быть, не вышло. Я ж говорю: раз на раз не приходится...

Отражение № 10

Рабочее зазеркалье теперь ошеломляло ясностью красок и богатством оттенков. Ощущение слоистости пространства - исчезло. Правда, общий бардак в связи с незавершенной уборкой скорее увеличился, чем уменьшился, но это уже был качественно иной бардак. Бардак, внушающий надежду на чистоту и порядок в будущем.

Отразиловка шла в общем и целом без накладок. В унисон. Чуть ли не с порога Василий вкратце поведал гостям о том, что с ним случилось вчера. Рассказ его был выслушан с одобрением.

- Молодец! - гремел, расхаживая по ковру, дядя Семен. - Хвалю! А то помирать он, понимаешь, вздумал!.. А?! Зеркало-то! Смотреть приятно... Глянь, и ковер подмел!..

Счастливый Леонид Витальевич Арчеда лучился улыбкой и все ловил момент, когда ему дадут вставить слово. Атташе-кейс, в котором, надо полагать, ждала своего часа выпивка и закуска, он держал обеими руками перед грудью. Рядышком с изнанкой зеркала из отражения стены выдавалась на манер лепной гипсовой маски праздная физия Егора, с тоской наблюдавшего снаружи за происходящим.