— Мне нравится моя профессия! — упрямо заметила Дженни.

— Кто ж спорит! Однако не стоит сосредоточиваться на одной работе. Кстати, о профессии… Ведь я неспроста спросила, что ты намерена делать в ближайшем будущем. Есть у меня одна идея… Как ты смотришь на то, чтобы поработать медсестрой в Блэквуд-холле?

Дженни растерялась.

— Э-э…

— А что? — все больше воодушевлялась Нора. — Я дам тебе рекомендацию, будешь находиться при Эстер. Вы как следует узнаете друг друга, а там, глядишь, мы сможем сообщить моей сестре правду. Да и тебе так будет проще. Привыкнешь к жизни Блэквуд-холла, а позже, даст Бог, и во вкус войдешь. Так понемногу все и наладится. Согласна, дорогая?

— Не знаю… Все так неожиданно…

— У тебя почти месяц впереди. Успеешь хорошенько осмыслить свое новое положение, освоишься с мыслью о грядущих переменах. И милости просим в Блэквуд-холл!

Нора говорила столь уверенно, что Дженни поневоле задумалась. С ума сойти! — вертелось в ее голове. Вот так история! Сюжет для мелодрамы, да и только. Если бы не моя вчерашняя находка, обнаруженная среди вещей мамы Мэнди, можно было бы подумать, что эта элегантная дама зачем-то дурачит меня. Но сегодня уже нет оснований не верить ей.

Так что, рискнуть? Принять предложение о работе? В конце концов, это ни к чему не обязывает. Насильно поселить меня в родовом поместье новые родственники не смогут. Не понравится — брошу все и уеду!

— Итак? — пристально взглянула на нее Нора. — Решайся, детка! От судьбы не уйдешь. Другая на твоем месте долго не раздумывала бы.

— Так то другая, — усмехнулась Дженни. — Ладно, была не была, согласна!

— Вот и чудесно, дорогая, вот и чудесно! — Вздохнув с заметным облегчением, Нора отметила согласие племянницы хорошим глотком спиртного. После чего, закрыв глаза и оценив вкусовые качества коктейля, она вновь посмотрела бокал на свет.

— Только без проблем, по-моему, тут не обойдется, — задумчиво произнесла Дженни.

— Что ты, д-дорогая! Больше никаких проблем. Отныне все будет хорошо!

— А как же быть с моей внешностью? Ведь вы сами сказали, что я очень похожа на… — Дженни на миг замялась, засомневавшись, удобно ли называть свою настоящую мать по имени. — На вашу сестру.

Нора мотнула головой.

— И с-сейчас повторю! Поразительное сходство. — Она впилась взглядом в лицо Дженни, так что та даже потупилась.

— И что же делать? Ведь стоит Эстер меня увидеть…

— Да-да-да! — зачастила Нора испуганным шепотом. — Как же это я сразу… — Она прикрыла губы пальцами. — Ведь если Эстер увидит тебя, будучи неподготовленной, трудно предсказать ее реакцию. Лучше бы она сначала привыкла к тебе, а уж потом я бы все ей рассказала.

— Может, слегка изменить внешность? — задумчиво произнесла Дженни. — Скажем, сделать другую прическу или очки надеть?

— Отличная идея, — кивнула Нора. — Думаю, ты справишься с этим без моей помощи. В конце июля я тебе позвоню — и в добрый путь!

— Встретимся в Блэквуд-холле?

— Нет, детка. Я живу в Вустере. Там у меня дом, собаки… Как-нибудь приедешь ко мне погостить. А Эстер предпочитает кошек… Я просто скажу ей, что наняла хорошую медсестру, и все. — Нора повертела в руке наполовину опустевший бокал. — Что-то неважный у меня нынче коктейль получился. Кстати, мое собственное изобретение. Я называю его «Слезы отвергнутой любви». Но что-то он нынче не удался. Какой-то странный вкус… Думаю, неплохо бы разбавить эту смесь.

Дженни поднялась.

— Подать вам минеральную воду? — кивнула она на стоящую на журнальном столике бутылку «перье».

— Лучше принеси сухого вина. Там в коробке есть мозельское. Да-да, оно самое. Захвати сразу две бутылочки. Спасибо.

— Вы еще долго пробудете у нас? — спросила Дженни.

— Завтра утром уезжаю, дорогая. С тобой мы все обговорили, а больше меня здесь ничего не держит. Пора возвращаться домой, там мои крошки заждались свою мамочку. — Нора заулыбалась. — Чарли, Дик и Пикси. Мопсик и два йоркширских терьера, мальчик и девочка. Такие шалуны, я тебе скажу! Хм… что-то я отвлеклась. Так ты все поняла?

— Конечно. Сдам экзамены, дождусь вашего звонка и… — Дженни вздохнула.

— Да не волнуйся ты так! Все будет хорошо. — Нора взяла лежащую на диване дамскую сумочку, вынула визитку и подала Дженни. — Держи. На всякий случай. Здесь номер моего телефона в Вустере.

— Спасибо, мэм… э-э… Нора, — поправилась Дженни, заметив, что новая родственница недовольно поморщилась. — Ждать вас сегодня в ресторане?

— Пожалуй, нет, детка. Распорядись там, пусть мне доставят в номер легкий ужин. Салат из морепродуктов вполне сойдет. В моем возрасте пора начать заботиться о здоровье, — добавила Нора, словно стараясь убедить в этом себя саму. — И включи телевизор, если не трудно.

Все еще испытывая легкое головокружение от обилия новостей, Дженни выполнила просьбу Норы, подала ей пульт дистанционного управления, после чего обе тепло попрощались.

Затем, погруженная в свои мысли, она спустилась по лестнице и направилась через гостиничное фойе к выходу. Ее сопровождал удивленный взгляд худосочного мистера Престона. Тот считал Дженни очень вежливой девушкой, и ему показалось странным, что она почему-то забыла попрощаться.

До работы оставалось еще около часа. Чтобы как-то восстановить душевное равновесие, Дженни решила немного прокатиться. Надев шлем, она оседлала «хонду» и помчалась в сторону загородного шоссе. А выбравшись на него, минут двадцать гнала мотоцикл на запад. Затем развернулась и понеслась обратно в Куорри.

Въехав в город, Дженни сбавила скорость и покатила по знакомым с детства улицам к ресторану, думая о том, что очень скоро ей придется покинуть родные места. На Норт-стрит она увидела скучающую на пороге парикмахерской Дейзи, подругу Фила, которую трудно было не заметить, учитывая копну искусно взбитых огненно-рыжих волос.

Дейзи тоже узнала Дженни и помахала рукой. Та притормозила, чтобы перекинуться с парикмахершей словечком. Минут пять они болтали о всяких пустяках, затем взгляд Дженни упал на витрину. Там за стеклом красовалось нечто, появившееся с полгода назад, но до сих пор не особенно интересовавшее ее. А именно надетый на деревянную болванку светлый кудрявый парик. Не сводя с него взгляда, Дженни встала с мотоцикла…

Дейв проснулся в скверном расположении духа. Вот уже неделя минула с тех пор, как он приехал в Блэквуд-холл, а из Лондона не слышно никаких вестей.

Вернуться домой Дейва вынудило бурное выяснение отношений с музыкантами продюсируемой им группы «Торнадо». Размолвка возникла во время обсуждения концепции нового альбома. К тому же Дейву совершенно не нравилась предложенная парнями аранжировка произведений. Музыканты же упорно не желали прислушиваться к мнению собственного продюсера.

В конце концов Дейв вспылил и заявил, что прерывает работу до тех пор, пока группа не согласится с его доводами. После чего уехал в свое поместье, оставив студию на попечение менеджера.

Сейчас он стоял у того окна спальни, которое выходило в сторону парадного подъезда, и наблюдал за одетым в линялые джинсы и красную майку Арчи, исполнявшим здесь обязанности садовника. Тот с помощью газонокосилки подстригал траву на прямоугольной, тянущейся почти от самых ворот и кончающейся у дома, клумбе. Вдоль нее на равном расстоянии друг от друга возвышались шаровидные кусты, между которыми пестрели цветами куртины, выполненные в виде симметричных вензелей.

Комната Дейва находилась в правом крыле замка шестнадцатого века, выстроенного в форме буквы «П». Левое крыло имело отдельный вход и вот уже два года являлось своего рода музеем. Раз в неделю его мог посетить любой желающий. Правда, последние два месяца доступ был закрыт для туристов, так как в этой части здания проводились некоторые усовершенствования.

Поэтому Дейв немного удивился, увидев мотоциклиста, катящего на серебристой «хонде» прямо к дому. Притормозив у парадного крыльца, парень в синих джинсах и черной кожаной куртке спешился, аккуратно снял желтый шлем… и оказался светловолосой девушкой. Поправляя круто завитые локоны, посетительница огляделась и, как показалось Дейву, изумленно присвистнула.