Предмет, брошенный с корабля, привлек наконец мое внимание. С опаской приблизившись к нему, я к величайшему своему удивлению обнаружил, что на асфальте, слабо шевеля хвостом, лежит огромный тупорылый осетр и жадно хватает воздух открытой пастью.

"Вот это улов! -- подумал я, в растерянности почесывая затылок. -Ну и удружил мне Арнольд Иванович! Ведь не поверит же никто..."

Но делать нечего, по крайней мере, оставлять его здесь я не собирался. Взвалив на спину всю свою поклажу, пристроив там же букет космических роз, я обхватил слабо трепыхавшуюся тушу двумя руками и, пошатываясь, зашагал к подъезду.

Глава пятая

В подъезде кто-то вывернул все лампочки, и я долго проканителился, прежде чем попал ключом в замочную скважину. Войдя в темный коридор, я нащупал выключатель и включил свет.

-- Маша! -- шепотом позвал я на всякий случай, но никто не отозвался на мой призыв. Спит, решил я и прошел на кухню. Осетр, которого я все еще прижимал к груди, широко зевал и жалобно смотрел в мои глаза. "Сейчас заговорит", -- почему-то решил я, но рыбина промолчала. Сняв, наконец, рюкзак и сунув осетра на балкон, я занялся цветами. Аккуратно подрезав их колючие стебельки, я поставил розы в хрустальную вазу и невольно залюбовался ими. "Красотища-то какая!" -думал я. В темноте голубые розы чуть заметно фосфоресцировали, излучая эфемерный неземной свет. Тихо, чтобы не разбудить жену, я отнес вазу с цветами в гостиную и пристроил ее на серванте. Но жену я все-таки разбудил.

-- Это ты, Николай? -- послышался ее сонный голос из спальни.

-- Я, я, спи.

-- Который час?

-- Поздно уже. Спи.

-- Заснешь тут, -- недовольно проворчала она. -- Что, раньше никак нельзя было оставить эту дурацкую рыбалку?

Я бесшумно появился в дверях спальной комнаты и хотел было дать надлежащее объяснение своей дражайшей половине, но вовремя услышал ее ровное, глубокое дыхание. "Слава Богу, заснула", -- с облегчением подумал я, не в силах сейчас, посреди ночи, выяснять отношения с супругой. А утром, дай Бог, все уладится само собой.

Мария Константиновна, супруга вашего покорного слуги, была женщиной доброй и покладистой. Она всегда и во всем соглашалась с мужем, то есть со мной, никогда и ни в чем мне не перечила, но в результате выходило, что решала она всегда все сама. Я же, как человек слабохарактерный, тихий, смотрел на это сквозь пальцы и позволял ей вершить судьбы нашей семьи так, как ей заблагорассудится. Чем она и пользовалась...

Пробило два часа ночи. Я вдруг почувствовал, что ужасно хочу спать. Сон давил на меня со страшной силой, смеживая мои веки и затуманивая разум. Я уже не помню, как разделся, как лег в постель, как заснул. Волнения прошедших дней дали о себе знать.

Утром я проснулся от громыхания кастрюль на кухне. Я с хрустом потянулся и вскочил с постели. Было половина седьмого. "Не опоздать бы на работу", -- с тревогой подумал я, и в этот момент в комнату вошла Маша.

-- Встал? -- проворчала она.

-- Доброе утро, Маша! -- улыбнулся я.

Но жена не разделяла моего хорошего настроения. Она была мрачна и сурова.

-- Ты почему вчера так поздно заявился? -- спросила она с агрессивными нотками в голосе, уперев руки в бедра.

-- Вчера? -- переспросил я, пытаясь вспомнить, почему же, в самом деле, я вчера так поздно приехал домой. Тут сквозь открытую дверь в гостиную я увидел вазу с голубыми розами и вмиг все вспомнил. Пришельцы, звездолет, Арнольд Иванович, Большое Колесо, Совет, эксперимент... И эти чудесные розы.

Я снова улыбнулся и ласково потрепал жену по плечу.

-- Ты же знаешь, дорогая, я на рыбалке был. Пока то да се, замотался, устал, вот и застрял на станции допоздна. Ты лучше посмотри, какую прелесть я тебе принес!

По странному стечению обстоятельств Маша с утра еще в гостиную не входила и цветов, соответственно, не видела. Теперь же, бросив взгляд на сервант, куда указывал перст мужа, она остолбенела.

-- Ой! -- взвизгнула она и прижала руки к груди. -- Где ты достал такое чудо?

-- Да на станции, когда электричку ждал, -- импровизировал я, краснея. -- У старушки какой-то купил, последние, говорит. Хотел тебе сюрприз сделать. Нравятся?

Маша преображалась буквально на глазах. И куда только девалось ее дурное настроение! Глаза восхищенно сияли, счастливая улыбка не сходила с ее лица, и сама она словно помолодела лет на десять.

-- Спасибо, Коля! -- прошептала она, устремив на меня благодарный взгляд. -- Я никогда не видела таких прекрасных цветов. Никогда! Они, наверное, стоят больших денег?

-- Миллионы долларов, -- раздался позади нас приглушенный голос. Я обернулся. Это был Василий, студент-первокурсник, восемнадцати лет от роду. И в придачу наш сын.

-- Ты чего встал? -- спросил я. -- Рано еще.

Но Василий не слушал меня: завороженным взглядом он пожирал небесные цветы.

-- Пап, где ты их взял? -- спросил он шепотом.

-- Я же говорил...

-- Дело в том, что в природе не существует голубых роз, -продолжал Василий, боясь оторвать от цветов пристальный взгляд.

Я смутился. Мне и в голову не приходило, что такая мелочь, как цвет роз, может поставить под угрозу тайну моего полета на чужую планету.

-- Да старуха какая-то всучила, а я в темноте и не разглядел. А что, таких действительно не бывает?

Василий отрицательно покачал головой.

-- На Западе за них бы целое состояние отвалили, -- сказал он. -Есть там любители экзотики, которым деньги складывать уже некуда. Миллион, а то и два, наверное, дали бы.

-- Миллион! -- прошептал я, пораженный.

-- Никак не меньше, -- с видом знатока сказал Василий, обнюхивая букет со всех сторон. -- А запах классный.

За завтраком Василий поинтересовался:

-- А что, отец, удачной была твоя рыбалка? Много рыбы приволок? Или как в прошлый раз?

Я поперхнулся. Лишь сейчас я вспомнил про вчерашнего осетра, который остался лежать на балконе.

-- Братцы! -- воскликнул я, вскакивая с места и запихивая в рот остаток бутерброда с сыром. -- Я же вчера такое поймал!.. Сейчас!

Я бросился вон из кухни, а через минуту появился вновь, пыхтя и отдуваясь, с огромным осетром в руках.

-- Вот! -- торжественно провозгласил я и обвел победоносным взглядом жену и сына.