– М-м-м! – Стейси облизывает губы.

Стефани поднимает брови; ее рот слегка подрагивает, но все же на нем появляется довольная, хоть и мимолетная улыбка. «Может, ты наконец заткнешься, и мы съедим то, что ты припер, хотя мы ничего не заказывали?» – вдруг заторопившись, думает Стефания. После обеда у нее назначена консультация с мартышкой Милли, которая наносит себе увечья. Наверняка разговор будет не из легких.

Кендра, пританцовывая, возвращается из уборной. Ксанакс помог ей вернуть равновесие. Правда, он еще не подействовал, но это не эффект плацебо, просто она смакует предвкушение, осознание того, что вскоре это произойдет. Подруги замечают, что цвет подводки изменился с желтого на розовый.

– Выглядит неплохо, – одобрительно кивает Стефани, сама не зная, к чему относятся ее слова – к макияжу Кендры или к еде.

– Корейские закуски, Кении, – певуче щебечет Стейси.

– Корейская кухня есть много различных гарниров, – продолжает шеф-повар к явной досаде Стефани. – Чаще всего заказывают суп из соевой пасты, жареная говядина, рыба, кимчхи из капусты и овощи на пару. – Он обвиняющим жестом указывает на блюда, словно они подозреваемые на опознании. Повар стучит по меню. – Полный корейский обед называться ханч-жонсик. Он состоит из приготовленная на гриле рыба, ребрышки на пару, мясо и овощи, а также паровой рис, суп и кимчхи.

– А что такое кимчхи? – спрашивает Стейси.

Стефани шумно втягивает в себя воздух и барабанит по столу длинными ногтями.

– Кимчхи – самая известная корейская закуска. Ее готовить из овощей и добавлять много приправа: перец, чеснок и так далее. Кимчхи подавать ко всем корейским блюдам. Разжигать аппетит, как солености. Содержит полезные питательные вещества, например, витамин С и клетчатка. Попробуйте! – командует шеф, глядя на Кендру.

Та накладывает себе на тарелку кимчхи и накалывает кусочек на вилку.

– Очень вкусно, – подтверждает она. Стефани с благодарностью следует ее примеру.

Шеф-повар грациозно кланяется. Уходя, он добавляет:

– Приятного аппетита!

Когда повар удаляется, Стейси заявляет:

– А мне нравится этот парень. Такой загадочный… как все азиаты! Вообще круто. Согласна, Кении?

Кендра задумалась: гадает, позвонит ей богатый застройщик Клинт или как его там. – Что?

– Ладно, проехали, -устало тянет Стейси и меняет тему: – Кстати, как поживает Карла?

– У меня в голове не укладывается, что сперматозоиды и яйцеклетка, благодаря которым я появилась на свет, стали сырьем для производства и такой, как она, – фырчит Кендра; кажется, ксанакс, принятый в туалете, наконец-то поднимает ей настроение. – Она наколола на заднице отстойную старомодную татуировку и теперь считает, что похожа на панк-рок-звезду! Скорее, на дешевую блядь! А весит, наверное, не меньше ста тридцати фунтов!

– Ого! – моргает Стефани и обеспокоенно добавляет: – У нее что, депрессия?

– Понятия не имею. – Кендра так оживленно трясет головой, что проводит рукой по затылку, чтобы убедиться – хвост на месте. – На выходных мы встретились у матери, и я не вытерпела: подтащила ее к зеркалу, задрала футболку, показала на пузо и сказала: «Подумай об этом!».

– И что она? – спрашивает Стефани.

Кендра пожимает плечами и, затаив дыхание, встревоженно наблюдает за бомжом с тележкой, который, шаркая ногами, тащится под окном; она рада, что он не остановился и не обернулся, чтобы посмотреть на них. Ох, спасибо! Кендра напряженно кивает Стефани; та тоже облегченно вздыхает.

– Само собой, чтобы оправдаться, она ринулась в атаку и начала болтать всякую ерунду о том, что я анорексичка; ну, вы знаете, как бесятся в таких случаях. – Стейси прищуривается. – Считаете, я неправа?

– Права, конечно. Но твое выступление надо было продумать заранее, – заявляет Стефани.

Кендра замолкает. Стеф не дурочка. Иногда Кендра жалеет о том, что не получила в Деполе* степень магистра. Возможно, Стефани скоро станет совладелицей психиатрической лечебницы для животных на Кларк-стрит, а вот она, похоже, застряла в агентстве недвижимости надолго.

Зато она зарабатывает деньги.

* Университет Деполь получил название в честь католического святого Винсента де Поля (1581 – 1660), основателя конгрегации лазаристов и конгрегации сестер милосердия. Университет Деполь – частный католический университет в Чикаго, штат Иллинойс. Крупнейший католический университет США. – Примеч. пер.

– Вчера я случайно встретилась с Моникой Сантьяно, ну, вы видели ее, училась в Хайленд-парке. Она переехала в город, – объявляет Стефани. – Угадайте, что она мне сказала? «Я так хочу сходить с вами потусоваться, девчонки!». Типичная ситуация ДНК!

Стефани и Кендра хлопают друг друга по ладоням.

– Она вроде прикольная девчонка, – говорит Стейси. – А что такое ДНК?

– Депрессивный Навязчивый Кошмар! – в один голос на распев произносят ее подруги. – Мы добавили в словарь еще одно слово; это было в баре «СиДжей» в среду, – с довольным видом припоминает Кендра. – Стейси, ты чем слушала?

Речь снова заходит о работе, и потому Стейси вы глядит жалко.

– Что творится в чудесном мире недвижимости? – спрашивает Кендру Стефани.

– О, он растет и процветает! – весело чирикает Кендра, изображая энергичную офисную служащую, и вдруг ощущает во рту кислоту. На секунду Кендра замирает, а потом скрежещет: – Но Мэрилин, жирная лесби, меня задолбала! До чего же мерзкая! Сидит и целый день жрет чипсы. А ведь она даже колледж не окончила! – скрипит Кендра.

– Вот овца! – вздыхает Стефания, вытягивая пальцы, чтобы рассмотреть наращенные ногти. Пожалуй, слишком длинные, чтобы есть металлическими палочками.

– Я без конца замечаю, как она заискивающе поглядывает в мою сторону, а потом вдруг расцветает гаденькой улыбкой!

Да еще эта уродливая бородавка! Фу-у! Бывает, нарядится, словно девочка – так вульгарно! – и ну болтать о нормальных девчонках, которым хочется поэкспериментировать! – Кендра морщится. – Меня от нее тошнит!

– Погань! – соглашается Стейси.

– Да на нее можно в суд подавать – за сексуальное домогательство! Еще чуть-чуть и… – Стефания вертит головой. – Кто-то должен научить жирную сволочь уму-разуму!

Кендра задумчиво кивает и смотрит на Стефанию и Стейси, словно ждет от них чего-то, и они поднимают в воздух воображаемые винтовки, прицеливаются и стреляют в невидимую цель.

– Она просто НЛО! – В воздухе встречаются сразу три ладони.

– Нет Лесби Отвратнее! – пищат подружки, в восторге от собственного единодушия.

Заметив, что шеф-повар, поблескивая темными глазами, наблюдает за их фиглярством, девушки смущенно прикрывают рты, чтобы заглушить нервное хихиканье.

Вечером Кендра собирается на пробежку дольше чем обычно. Она быстро натягивает серую кофту с логотипом университета, синие шорты и кроссовки «Найк-Эр-Зум-Муар» за сто баксов, купленные лишь потому, что ей понравился цвет. Еще нужно убрать волосы и высоко завязать хвост. Кроме того, не забыть про уместный макияж! Слишком скромный – глупо, а слишком броский выдает недостаток спортивного интереса и намекает на лень и пассивность в сексе. Кендра красится стойкой косметикой натуральных тонов, хотя потеть не собирается.

Она бежит вдоль Лейкшор-драйв; тьма спускается на город, и прохладный воздух с озера Мичиган кажется чуть кислым, ржавым и сырым, словно запах духов пожилой родственницы. Уже через несколько ярдов Кендру начинают грызть усталость и скука; какой-то старик с легкостью обгоняет ее, и она смущается. Ну и ладно: все равно самое приятное – якобы в изнеможении возвращаться домой. Она неизменно ловит заинтересованные взгляды, когда гуляет с Тото, но, к сожалению, большинство собачников – гомики. Пробежки совсем другое дело. В это время вполне можно познакомиться с нормальными парнями, да и в местном фитнес-центре тоже. Только это не лучший способ держать себя в форме: слишком много физических затрат. Гораздо проще сидеть на диете; правда, Кендра вечно забывает о ней во время пятничного обеда, потому что он задает настроение на целый уик-энд. Наверное, свитер надевать не стоило – на улице тепло, – но после обеда у нее слегка раздулся живот. Видимо, появиться на людях в одном спортивном топике она сможет не раньше вторника.