Он прыгнул в кресло напротив меня.

От радости, от счастья, что я вижу его, дыхание у меня перехватило.

— Ты знаешь, я ведь не нарочно оставил тебя в Дальнем, так сложилось.

— Знаю, — молчал Чукоча.

— Я тебя люблю до сих пор, но как вернуть тебя, не знаю. Вернись, прошу тебя. Я погибаю от тоски по тебе.

— Не надо, — молча улыбнулся Чукоча, — оттуда, где я, не возвращаются. Но ты не печалься, я тоже люблю тебя, любовь моя — в тебе. Любовь моя — ты сам.

Скрипнула дверь, и Чукоча растаял в сумерках весеннего вечера.