С тяжелым сердцем и большими надеждами, я повернулась и пошла прочь.

Двадцать четыре часа спустя я приземлилась в международном аэропорту Пхукета, я была разбита. В основном из–за того, что пролила всю упаковку томатного сока на свою белую блузку через полчаса после вылета. Я очень плохо спала, и мои волосы торчали во все стороны. Миссис Смайт, менеджер туристического агентства в Волкоттвилле, помогла мне найти место недалеко от Академии Толтриз, где я получила работу, поэтому, как только я прошла таможню, и мне отдали мой паспорт с отметками, которые там появились впервые, я отправилась ловить такси, чтобы добраться до моего нового дома.

Субботний день подходил к концу, и очередь на такси, как и на таможне, была сущим адом. Люди толкались и махали руками, орали друг на друга на непонятном мне языке. Я проверила паспорт и свои вещи, уверенная, что забыла что–то сделать, но с такой активностью было трудно сосредоточиться. Как только я подумала, что подошла моя очередь, не менее пяти человек встали передо мной и поймали следующую машину, не обращая внимания на то, что я её ждала. У меня было много багажа: три большие сумки, один небольшой чемодан на колесиках, рюкзак, кейс для ноутбука, и небольшой кошелек, поэтому я боялась отойти от них хотя бы на секунду.

– Шевелись, ведьма! – сказал мужчина, поразив меня этим. Он стоял пугающе близко.

Я ахнула.

– Простите, что вы сказали?

Стояла невыносимая жара, но он был одет в красный бархатный костюм, на шее у него висело пять золотых цепочек, и он нанес на себя столько одеколона, что можно было усыпить лошадь. В правой руке он держал небольшой кожаный портфель и сигарету в другой, и если бы мы встретились где–нибудь еще, я бы убежала. Но что–то в его лице, и тот факт, что он осознавал, что именно я, а не он, выгляжу белой вороной, побуждали меня доверять ему. По крайней мере, ровно на столько, чтобы донести мой багаж от бордюра до такси.

– Куда вы едете? – Он махнул в сторону такси.

– О, да! Я собираюсь... – я замолкла, полезла в свой рюкзак за бумажкой с моим новым адресом и показала ему.

Он кивнул, а потом крикнул человеку в начале очереди. Я не понимала ни слова из того, что он сказал, но мужчина подошел, схватил мои сумки и закинул их в багажник автомобиля.

– Кхм... спасибо, – я протянула ему руку.

– Я Ниран. Я родился в Пхукете, – сказал он, когда мы пожали друг другу руки. – Может быть, вы знаете меня?

Я покачала головой.

– Все знают меня. Вы были на Пхукете раньше?

– Нет, я здесь впервые.

– Впервые! – обрадовался он и крикнул что–то еще водителю, а потом достал из кармана свою визитку и протянул мне. – Давайте встретимся. Это мое заведение. Приходите туда. Вы любите водку?

Я взглянула на визитку. Там было написано: «Ниран (фамилии не было), владелец «The Islander Bar&Grill». Под адресом было написано: «Приходите ко мне как–нибудь»». Я не смогла сдержать улыбку.

– Спасибо, Ниран. Я обещаю, как–нибудь загляну к Вам.

Он затянулся, склонил голову набок, осматривая меня с головы до ног, затем выпустил дым к небу.

– Вы в отпуск или вам нужна работа?

– Я переезжаю сюда на работу в одну из местных школ. Я учитель. Преподаватель английского языка.

– Так вам нужна работа, – он сделал еще одну затяжку и потом бросил окурок на тротуар. – Увидимся, – сказал он, и ушел.

– Спасибо! – крикнула я ему вслед, а потом направилась к своей машине.

 Двадцать минут спустя мы прибыли в город Кох–Каев. Улицы были людными и узкими, мой шофер обогнул опрокинутый автобус, будто это был оранжевый дорожный конус. Люди стояли по другую сторону дороги и разговаривали, совершенно не переживая о транспорте, проносящемся мимо.

Я высунула голову в открытое окно, позволяя солнцу греть мое лицо, и смотрела на океан слева от меня. Вода была почти спокойная, порой пробегали белые гребни волн, ее окружали огромные замшелые скалы размером с небольшие здания. Это было великолепно и пугающе при этом. Через миг такси резко повернуло, и мы поехали по улице с одинаковыми домами – квадратными двухэтажными коттеджами, каждый с небольшим двориком – пока не остановились перед серым домом. Металлический заборчик, высотой по пояс, окружал участок, и небольшой квадратный двор с ухоженной травой. Я замялась, а потом покинула его машину.

Водитель выгрузил вещи на тротуар и закурил сигарету, ожидая, когда я выйду и оплачу такси. Именно тогда я поняла, что забыла обменять свои деньги на баты в аэропорту, но, к счастью, он принял американские деньги.

Первым, выйдя из такси, я заметила запах, витающий в воздухе. Безумное сочетание тмина, имбиря и гибискуса, смешанное с дизельными парами от мотоциклов и тук–туков, проносящихся по оживленным улицам.

– Спасибо, – сказала я ему и услышала, как позади меня открылась входная дверь дома. Из дома выбежала женщина, красиво одетая в белые капри и босоножки. У нее были коричневые волосы с сединой и прическа пикси, а ее улыбка заставила меня расслабиться впервые за два дня.

– Вы, должно быть, Джессика, – сказала она.

– Да, здравствуйте. Миссис Найт? – я протянула ей руку.

– Рада встрече. Заносите ваши вещи внутрь, а затем я покажу вашу комнату и познакомлю с моим мужем, – сказала она и вернулась в дом.

Вскоре после того, как я потеряла работу в Индиане, я записалась в программу по обмену преподавателями, которая отправляет квалифицированных педагогов в школы по всему миру. Как только меня приняли, меня присоединили к мистеру и миссис Найт через академию Толтриз. Некоторые семьи – тайские, британские и американские – принимали участие в программе и предлагали комнаты для аренды людям вроде меня. Найты были американской парой на пенсии, которая в свои семьдесят могла проводить равное время и в Пхукете и в своем родном городе Хьюстон, штат Техас. Это все, что я знала о них на тот момент.

Дом был милым снаружи, и я была довольна районом. Многие дома в Пхукете были на сваях, чтобы обезопасить их от наводнения и непрошенных животных. В большинстве домов на сваях террасы составляли большую часть дома, и в них часто не было водопровода. К счастью для меня, я смогла найти место жительства в современном районе города, всего в двадцати минутах езды на велосипеде, моем транспортном средстве еще со школьных времен. Ведь школа находилась далеко от фермы, на которой я выросла.

Зайдя внутрь, я оставила все свои сумки в прихожей и чуть не уснула, дожидаясь миссис Найт. Я все еще испытывала культурный шок, страдала от смены часовых поясов и недосыпания, но я осуществляла мечту.

– Вот сюда, дорогая!

Я прошла на ее голос в небольшую гостиную с крытой террасой. Ее муж оторвался от чтения книги и с трудом выбрался из кресла. Это был коренастый мужчина в очках в проволочной оправе, который улыбнулся и поприветствовал меня с энтузиазмом, когда я вышла из–за угла.

– Ну, здравствуйте, – сказал он. – Разве вы не очаровательна?

Я поспешила к нему.

– Спасибо, ноя в ужасном состоянии. Я Джессика Грегори. Так замечательно наконец–то встретиться с вами. Я очень благодарна за то, что вы приняли меня.

– Боб Найт. Пожалуйста, присаживайтесь, – он жестом указал на один из стульев.

– Спасибо.

– Я принесу нам чаю, – сказала миссис Найт.

Боб медленно сел обратно и взглянул на красное пятно на моей блузке.

– Итак, Джессика, расскажите мне о себе. Агнес упомянула, что вы из Индианы.

Я подумала о своей жизни до этого момента, чтобы решить, что сказать. Самым интересным за двадцать восемь лет жизни был полет до Пхукета. Я положила руки на колени.

– Да, я из Волкоттвилля. Это где–то в часе езды к востоку от Саут–Бенд. Я училась в колледже недалеко от родного города и окончила со степенью в области образования, а потом переехала обратно домой, где работала учителем второго класса, – сказала я ему. Но хотелось сказать: «Несмотря на то, что я из суматошного города, пролила на себя томатный сок, забыла обменять свои деньги в аэропорту и не могу мыслить здраво, потому что я не сомкнула глаз в самолете – ведь я никогда не летала прежде – я клянусь, что не полная дурочка!»