– Где девочка?

Ронвен медленно села на кровати, подтянув одеяло до самого подбородка.

– Что ты здесь делаешь? Как ты попал в комнату? – Она была напугана.

– Где девочка? – Старик не обратил внимания на ее вопрос.

Ронвен не могла заставить себя не смотреть в тот угол комнаты, где стояла, невидимая в темноте, кровать Элейн. Даже не подходя к ней, она почувствовала, что в кровати спит только Лунед. Элейн там не было.

– Я не знаю, где она. Она часто бродит по замку ночью! – Ронвен пожала плечами.

– Найди ее. Я должен продолжить свои уроки!

– Она боится. Не лучше ли тебе оставить ее в покое, пока она не вырастет? Пожалуйста… – Ронвен снова тяжело сглотнула.

– Когда она вырастет, будет слишком поздно. Найди ее. Я буду ждать вас на старом месте.

– Пожалуйста… – Ронвен закрыла глаза. Ее мольбу встретила полная тишина.

Старик ушел. Тяжело встав с постели, Ронвен взяла дрожащими руками свечу, стоящую на сундуке возле двери, и зажгла ее. Свет отбросил огромную тень на стену; она побежала по занавесям кровати, по потолку и, прыгая по полу, устремилась к двери. В комнате было пусто. Она осторожно открыла дверь. Короткая винтовая лестница, ведущая вниз, в темноту, тоже была пуста. Ронвен зажгла на стене маленький светильник. Закрыв дверь, она зашла обратно в комнату и присела на кровать. Все ее тело дрожало. Был ли это сон, или же Эинион просочился сквозь стену? Она снова посмотрела на кровать Элейн. Где она и что она делает?

Элейн была в конюшне. Маленькая худенькая фигурка, закутанная в толстый темный плащ, проскользнула в стойло к Непобедимому, пока грумы были заняты другим конем. Конь заржал, приветствуя маленькую принцессу, и лизнул ее руки. Девочка дала ему несколько хлебных корочек, специально прибереженных для него после похода на кухню. Элейн уютно устроилась в густой соломе у ног Непобедимого; здесь Эинион никогда ее не найдет.

Она тоже проснулась внезапно; мозг ее терзался каким-то вопросом, на который у нее не было ответа. В темноте она села на постели, слыша равномерное дыхание Лунед и Ронвен. Она ощущала тепло спавшей рядом подруги. Бессознательно обняв колени, она хотела освободить сознание, борясь с ним, качая головой, прижимая ладони к ушам. Потом она сняла ночную рубашку, кое-как надела старое платье и, прихватив теплый плащ, на цыпочках вышла из комнаты. Элейн направилась в конюшню. Она почему-то знала, что там она будет в безопасности.

– Так, так, так. Кто это у нас здесь? – разбудил ее громкий, однако приятного тембра голос. – Вы претендуете на поездку лишь потому, что пришли первой, маленькая принцесса? – Сэр Уильям де Броуз вошел в стойло жеребца и с удивлением смотрел на Элейн. На дворе замка уже светило раннее утреннее солнце.

Элейн укрыла плащом голые ноги; конь наклонился над ней и взъерошил волосы, дыша ей при этом прямо в ухо. Она поцеловала его в мягкий нос и изящно поднялась на ноги.

– Ночью я не могла заснуть. Я часто прихожу в конюшню посмотреть на лошадей, когда… – Она запнулась. Девочка чуть было не сказала «боюсь», однако этого делать было нельзя. В дневном свете, когда она увидела, что все заняты делами, она и сама перестала верить в страх перед Эинионом. – Когда я не могу уснуть. Я люблю бывать здесь ночью. – Ее улыбка была очаровательна. В конце концов, это было правдой. Элейн никогда не боялась темноты. Девочка очень любила ночь – тогда воздух был холоднее, чем днем, все спали в своих постелях, а холмы и замок, в котором не спала только стража в ночных обходах, были погружены в тишину. Для нее это было особенное время.

– Ну и готовы ли вы для прогулки верхом? – Как только один из грумов пристегнул седло, сэр Уильям подошел к Элейн и по-приятельски обнял ее за плечи. Он смотрел на ее кудрявую, золотисто-рыжую головку и снова поймал себя на мысли, что хотел бы иметь сына, характер которого хоть немного походил бы на характер Элейн. Глаза девочки блестели.

– Мы разыграем, кто поедет на Непобедимом? – Она не могла скрыть нетерпения.

Улыбаясь, он покачал головой.

– Нет. В конюшне вашего отца есть конь, на котором я хотел бы прокатиться. Я попробую его оседлать. – Еще вечером он решил, что не станет расстраивать девочку. – Взять Непобедимого можешь ты.

Принцесса Джоанна появилась на их пути, как только они выехали из конюшни. Одетая в развевающиеся шелка, которые были оторочены мехом, она выглядела замечательно.

– Я решила поехать на прогулку вместе с вами, сэр Уильям, – сказала она ему и жестом приказала грумам подготовить ее лошадь. – Я хочу посмотреть, как моя дочь умеет ездить на лошади. Я не знала, что она такая превосходная наездница!

Элейн с ненавистью посмотрела на свою мать. Она была такая красивая, обаятельная; ее прекрасные глаза остановились на сэре Уильяме и ни разу не взглянули на дочь. Теперь Элейн знала, что поездка будет испорчена. Она вдруг стала стесняться своего старого потертого платья, надетого кое-как в темноте, на котором в некоторых местах торчали соломинки после проведенной в конюшне ночи. Платье ее матери было новым: ярко-золотым, с подкладкой из пунцового шелка.

– Да, на нее стоит посмотреть, ваше высочество. – Сэр Уильям низко поклонился принцессе Джоанне. Сказав это, он весело посмотрел на смущенную Элейн. – И мы оба будем очень рады, если вы поедете с нами.

Взрослые загляделись друг на друга, не обращая никакого внимания на Элейн. Зависть ножом полоснула по сердцу девочки. Перед ней стоял выбор: либо молчать, либо, повернув к воротам, унестись прочь, словно ветер. Она не будет оборачиваться. Она знала: охрана помчится за ней. Среди ее эскорта, без сомнения, будут мать и сэр Уильям. Однако тогда он будет больше смотреть на нее, чем на принцессу Джоанну, хотя и будет ехать рядом с ее матерью.

– Что случилось, маленькая принцесса?

Как только они остановились, чтобы позавтракать после двухчасовой прогулки, сэр Уильям подошел к Элейн и сел рядом с ней на землю. Перед ними росли светло-зеленые береза и ольха с новыми, только что появившимися листочками.

– Ничего. – Элейн уставилась в дно бокала с элем, который ей дали.

– Ничего? – Он улыбнулся. – Ты не хотела, чтобы с нами ехала твоя мать, не так ли? – Он пристально посмотрел ей в глаза.

– Она все испортила, – нахмурилась Элейн. – Из-за нее мы должны ехать медленно.

– Она очень любит тебя, ты же знаешь! – Сэр Уильям и не подозревал, что голос его смягчился: он смотрел на Джоанну, картинно сидевшую со своими спутницами и державшую на коленях венок.

– Она совсем меня не любит. – Голос Элейн прозвучал убежденно и холодно. – И ей совсем не интересно, как я езжу верхом. Она хотела, прошу прощения, побыть с вами. – Лицо девочки выражало все чувства, что были у нее на душе.

Сэр Уильям не посмел опровергнуть ее слова.

– Мы прокатимся одни, как только ты допьешь свой эль, – прошептал он. – Ставлю пять пенни, что Непобедимый не может обойти нового коня твоего отца.

– Конечно, он обойдет его. – Глаза Элейн снова загорелись.

– Посмотрим! – И сэр Уильям поднялся на ноги.

Элейн легко выиграла состязание: довольная и счастливая, она получила свой приз. Потом они вместе отправились домой, хотя Элейн пришлось уговаривать. Всю дорогу девочка наблюдала за своей матерью и сэром Уильямом.

Дворец был погружен в тишину. Пламя огня нежно горело и бросало тень на большую кровать из ясеневых досок. Ронвен, низко наклонясь к своему рукоделию, тяжело вздыхала. Голова ее то и дело клонилась вниз; взгляд отказывался сосредоточиться на маленьких стежках оторочки, которые она пыталась сделать на платье из зеленого бархата. Она пообещала Элейн закончить это платье. Ронвен была сильно удивлена, почему это Элейн вдруг захотела новое платье. Девочка, оказывается, хотела поразить Уильяма де Броуза. Она ехидно улыбнулась. Ну что ж, пусть попробует. В конце концов, это хоть немного отвлечет ее от мыслей об Эинионе.